Космос под ударом санкций

Статс-секретарь Роскосмоса Денис Лысков заявил, что из-за санкций и роста курса валют космическая программа подорожала на 30%. «В сложившихся экономических условиях Роскосмос оказался в тяжелой ситуации. Нам пришлось перестраивать полностью всю космическую программу исходя их этих данных», — рассказал Лысков.

При этом и без санкций дела в российской космонавтике в последнее время шли далеко не лучшим образом. Об это говорят «нештатные ситуации», случившиеся в этом году. Например 28 апреля после запуска ракетой-носителем «Союз-2.1а» не вышел на расчетную орбиту и позже сгорел в плотных слоях атмосферы грузовой корабль «Прогресс-М».

Так же в апреле был перенесен старт ракеты «Протон-М». Носитель должен был вывести на орбиту спутник связи «Экспресс-АМ8», однако в ходе предпусковой подготовки в трубопроводе одной из ступеней ракеты специалисты обнаружили металлическую пыль, в результате чего старт отложили на август, а «Протон-М» вернули изготовителю — в Центр Хруничева в Москву. 16 мая ракета-носитель «Протон-М» с мексиканским аппаратом «МекСат-1» запущенная с Байконура, из-за технической неисправности сгорела в плотных слоях атмосферы над Забайкальем.

Проанализировав ситуацию, вице-премьер России Дмитрий Рогозин заявил, что Россия может потерять рынок пусковых космических услуг, если не начнет удешевлять продукцию за счет новейших технологий, в том числе аддитивных (технологий послойного синтеза).

«Для решения амбициозных задач создаваемой госкорпорации „Роскосмос“ придется освоить аддитивное цифровое производство, роботизировать обычные технологии, это позволит удешевить себестоимость продукции и повысить производительность труда», — сказал Рогозин во вторник, представляя в Госдуме президентский законопроект о госкорпорации «Роскосмос».

По его данным, сегодня по эффективности работы в космической отрасли Россия в 9 раз уступает США. Если ситуация не изменится, вскоре космические пуски с российских ракет-носителей будут обходиться дороже, чем с западных аналогов, предупредил зампред правительства.

Пока, по словам Рогозина, Россия владеет более чем 40% рынка пусковых услуг. Но в случае увеличения числа аварий, которое неминуемо приведёт к потере доверия наших «космических» клиентов, мы начнём терять этот рынок.

Сумеет ли Россия в непростых условиях противостояния с Западом преодолеть негативные последствия застоя в космической отрасли, который продолжается уже почти четверть века, перерастая в регресс?

— Санкции, конечно, повлияли на общую стоимость космических программ, — считает руководитель Института космической политики Иван Моисеев. — Но пока экономический ущерб оценить трудно. Что-то приходится перестраивать на ходу. Главный ущерб «Роскосмос» несёт из-за изменения курса валют. Сейчас космическая программа уже урезана на 10 процентов. Но нехватка денег всё равно значительная. И что с этим делать — непонятно.

«СП»: — Действительно ли Россия теряет своё преимущество, и если и дальше так пойдёт, наши космические пуски будут дороже, чем у конкурентов?

— Да, это так. Есть разные оценки того, насколько эффективность работы в космической отрасли России ниже, чем у американских коллег. Минэкономразвития, например, в 2006 году дало разницу в 33 раза. Здесь многое зависит от системы оценки. Но, как ни оценивай, ясно, что американцы работают на порядок эффективней нас. В 10 и более раз мы отстаём по производительности труда. Держимся мы на этом рынке только потому, что труд наших специалистов очень дешёвый по сравнению с их европейскими и американскими коллегами.

Но дешевизна труда, в свою очередь, ведёт к отрицательному отбору. Многие высококлассные специалисты не хотят работать в космической отрасли. Учитывая все эти факторы, вопрос, останемся ли мы на рынке космических услуг или нет, стоит очень остро.

«СП»: — Что можно сделать, чтобы избежать худшего?

— Необходимо сконцентрироваться на основных направлениях. Оставить самые необходимые программы, в том числе связанные с нашими обязательствами перед зарубежными партнёрами. И все высвободившиеся ресурсы направить на совершенствование технологий повышения производительности труда. Её можно повышать как организационными мерами. Например, сокращать избыточный персонал, не занятый в производственном процессе. Второй путь — усовершенствование технологий. Но тут надо понимать, что это дело не быстрое. Проще всего, купить новейшие технологии. Но покупать опять же пока придётся за рубежом. Отечественное станкостроение и микроэлектроника, как известно, в загоне. А если нам и продадут, то очень дорого.

«СП»: — Премьер-министр Рогозин говорил об аддитивной технологии. Её освоение важно для российского космоса?

— Она давно существует. Да, это хорошая технология, но она давно уже существует на Западе. Она предполагает, что чертежи деталей и схем делаются не на бумаге, а в виде компьютерной модели. Компьютер передаёт информацию непосредственно на станок, который без всяких промежуточных звеньев делает деталь. Но ждать особых прорывов только от внедрения этой технологии я бы не стал.

«СП»: — То есть выхода из ситуации пока не просматривается, мы будем постепенно терять рынок космических пусков и вообще свои позиции в мировой космонавтике?

— Пока тенденция такова. Можно надеяться на перемены к лучшему, но не раньше, через несколько лет, поскольку цикл производства в космической отрасли очень длинный. Если будут реальные шаги по оздоровлению отрасли, и плюс к этому не случится какого-то форс-мажора, то лет через пять можно будет почувствовать, что ситуация начала выправляться.

— Ситуация действительно более чем критическая, — считает член-корреспондент Российской академии космонавтики имени Циолковского Юрий Караш. — Санкции неизбежно приведут к удорожанию некоторых образцов российской космической техники, в которой используются западные комплектующие. В каких-то случаях придётся переориентироваться на других менее качественных поставщиков. В частности, есть планы закупить китайской микроэлектроники на 2 миллиарда долларов.

Сейчас после двух серьёзных аварий подряд запуски на «Протонах» страхуются по более высокой цене, чем, к примеру, на европейских ракетоносителях «Ариан».

Исправить ситуацию можно только тем способом, который работал в СССР. Необходимо самим развивать отечественную космонавтику. Для этого надо поставить перед ней по-настоящему амбициозные задачи, которые бы способствовали именно качественному развитию отрасли, созданию новых технологий.

Пока же у нас, несмотря на все красивые слова, приоритетным для государства остаются нефтяные вышки, а не космические корабли. И пока это так, не стоит ждать от российской космонавтики чудес. Сегодня российская власть относится к космонавтике, как к старому чемодану без ручки — и нести тяжёло, и бросить жалко. Но поскольку он без ручки — периодически из рук падает. Вот и наблюдаем аварии наших ракетоносителей.

«СП»: — В очередной раз после аварии «Протона» звучат слова о том, что необходимо внедрять новые технологии и т. д. На этот раз сдвинется ли что-то с мёртвой точки и как скоро?

— Это вопрос явно не ко мне. Всё зависит от того, собирается ли власть действительно направить серьёзные финансовые и кадровые ресурсы на поднятие космической отрасли. Если это произойдёт, лет через 5−6 мы увидим положительный результат. Пока мы смотрим в сторону Запада, надеясь, к примеру, приобрести там необходимых для российской космонавтики роботов. Если ждать пока Россия сама создаст таких роботов, могут пройти десятилетия. Мы очень сильно отстали в этой сфере от передовых стран.

Фото: EPA/ТАСС