Москва и Пекин: из союзников в соперники?

Начнем с нефтяного пасьянса. На утренних торгах 22 декабря 2015 года за баррель давали $36,42. Фактически достигнут 11-летний минимум цен. В реальности это означает новое сокращение нашей казны. Напомним, в прошлом году нефтяные доходы российского бюджета от НДПИ составили 2,46 трлн. руб. ($64,1 млрд. по среднегодовому курсу 37,97 рублей за доллар) и от экспортной пошлины 2,62 трлн. руб. ($68.2 млрд.). Итого в сумме — $132,3 млрд. В нынешнем году, если же брать рублевое исчисление, то по этим позициям драмы не предвидится. Фискальное ведомство Силуанова по итогам года надеется получить от нефтянки порядка 3,22 трлн. руб. по НДПИ, и еще 2,52 трлн. рублей экспортных поступлений. В долларах, однако, всё выглядит исключительно в мрачных тонах. Максимум, на что может рассчитывать Москва, — это $65−67 млрд. нефтяных налогов.

Вполне вероятно, что такая же картина повторится и в 2016 году. Надежда на то, что разорившие игроки уйдут с рынка сырой нефти и уменьшат объем предложений, тает на глазах. В частности, в США многочисленные компании, специализирующие на сланце, успешно проходят процедуру банкротства, а затем уже без долгов продаются новым хозяевам за условный один доллар. Как результат, резко снижаются операционные издержки и вместе с ними себестоимость. То, что растут так называемые токсичные американские активы, не волнует Уолл-Стрит. Издержки возьмут на себя любители американских гособлигаций из развивающихся стран, в том числе и Россия.

Так или иначе, но Department of Commerce United States, более известное у нас, как Министерство торговли США, прогнозирует, что в 2016 году Америка будет продавать на внешнем рынке до полумиллиона баррелей в день. Если прибавить к этому новую иранскую нефть и очень вероятное замедление Китая, то расчет на $50 за баррель, заложенный в российский бюджет, может оказаться чересчур оптимистичным. Кое-какую добавку нашему казначейству способна принести торговля налоговыми льготами, которая оценивается в $20 млрд. в год в период 2016—2018 годы. Но не факт, что на неё купятся нефтяники, во всяком случае — добровольно.

При этом ясно, что модернизировать промышленность в считанные годы не получится, а без неё не выйти на внешний рынок высокотехнологичной продукции. Да и вообще играть на чужом поле будет крайне сложно. Гораздо проще отработать нефтяные потери у себя дома. Иными словами, нашей стране необходимы специальные программы по развитию отраслей, активизация которых достаточно быстро купирует бюджетный шок.

Как показывает практика того же Китая, на опыт которого любят у нас ссылаться, драйвером роста его экономики являются компании средней капитализации — от 15 до 150 млн. долларов. В отличие от промышленной гигантомании, которая требует не только больших сроков, но и «длинных» миллиардов, проекты в сегменте среднего бизнеса реализуются быстро, порой до года, и также быстро окупаются. Особенно это актуально, когда открываются товарные ниши, связанные с сильной девальвацией или с новыми технологическими идеями.

Очевидным беницифиаом в этом случае является отрасль по производству машин и оборудования. По классификации ОКВЭД, она состоит из подотраслей, которые производят бытовые приборы, механическое оборудование, оборудование для сельского хозяйства, оборудование общего и специального назначения, станки, оружие и боеприпасы.

На сегодня в этой отрасли сформировались олигополистические структуры, которые не особо стремятся доминировать на внутреннем рынке. Их принцип деятельности укладывается в бородатый анекдот: «Мы медленно-медленно спустимся с горы…». Об этом красноречиво свидетельствует отраслевой индекс Херфиндаля-Хиршман, равный 0.102, что говорит не столько об уровне конкуренции, столько о всевластии зарубежных продавцов. При этом по-настоящему господствующим игроком в России является китайский производитель, хотя его позиции из-за обесценивания рубля покачнулись. Таким образом, Москве, хочет она или нет, придется сразиться с Пекином за свой внутренний рынок.

Между тем, практически весь спектр машин и оборудования, ввозимых из Поднебесной, производится в России, причем, лучшего качества. Покупателей зачастую отпугивает более высокая цена, зато нет проблем с запчастями. Естественно, что карго-компании и импортеры, не скупятся на рекламу китайской продукции, в том числе, фасовочно-упаковочного оборудования, хлебопекарных и кондитерских комплексов, всевозможных экструдеров, промышленных холодильников, линий для профилей окон и дверей из ПВХ и многого другого. Речь идет о заказах на десять-пятнадцать миллиардов долларов в год, перераспределение которых в пользу российских производителей машин и оборудования вернуло бы стойкий экономический оптимизм.

Взять, к примеру, наш метизный рынок. Чтобы войти на него с оборудованием отечественного производства, потребуется всего несколько миллионов долларов, зато гарантирован спрос. Это все равно, что свечной завод до революции. Конечно, при условии господдержки, иначе новоявленного бизнесмена просто не пустят на свои полки строительные супермаркеты. Ёмкость этого рынка составляет более 2 000 тысяч тонн при средней цене производителей на крепежные изделия (болты, гайки, винты) в нынешнем 2015 году 50 964,7 руб./тонн. Т.е. рынок оценивается ориентировочно в $2 млрд. Между тем, россияне произвели в 2014 году всего 183 506 тонн метизов, снизив за год производство на 14,3%. И здесь господствуют все те же китайцы, а также тайцы и украинцы. Их продукция не отличается высоким качеством (ведь сделана из плохого металла), но значительнее дешевле. Как утверждают наши производители, всё дело в зарубежном демпинге, на который наши власти стыдливо закрывают глаза. Нечестная конкуренция лишает российский метизный бизнес ресурсов для развития, вследствие чего износ оборудования достигает 70%.

Схожая картина наблюдается и в других секторах экономики, развитие которых связано с отраслью производства машин и оборудования, в том числе, и для легкой промышленности. Для сведения, Россия в огромных объемах импортирует продукцию, которая в большинстве развивающихся странах является вотчиной малого бизнеса. В частности, в 2014 году было куплено самой разной китайской одежды и обуви почти на $10,7 млрд., примерно на столько же — пластмассы и изделий из них, чуть меньше мебели и светильников — на $4,2 млрд., а также игрушек и спортивного инвентаря — на $2,3 млрд.

Понятное дело, что Москва боится поссориться с Пекином, но, к примеру, Вашингтон, на словах демонстрирует открытость своего рынка, на деле «кошмарит» импортеров проверками и штрафами. В целом имеется множество механизмов по вытеснению иностранцев с национальных рынков. Самый действенный из них — это проверка на «честный бизнес». Кстати, в Америке, по состоянию на ноябрь 2015 года Международная комиссия по торговле США (ITC) применяет 128 значимых антидемпинговых и компенсационных пошлин против Китая, их них 70 направлены на защиту сырьевых ресурсов, химических веществ, металлов и стали, производимых в Соединенных Штатах. Чтобы оценить накал торгового противостояния, приведем далеко не полный перечень химикатов, попавших в заградительный список. Это поливиниловый спирт, сульфаниловая кислота, перманганат калия, хлорпикрин, хлорид бария, глицин, фурфуриловый спирт, персульфаты, карбонат бария, тетрагидрофурфуриловый спирт, карбазол, хлорированные изоцианураты, активированный уголь, гексаметафосфат натрия, нитрит натрия, лимонная кислота, ксантановая камедь, глутамат натрия, гипохлорит кальция и меламина, а также товары, в составе которых они имеются.

Ситуация в Америке, безусловно, поучительна для России. Демпинг из Поднебесной может длиться годы, но после разорения национальных производителей происходит монополизация рынка и резкий рост цен на конечный продукт китайского производства. В то же время имеется прямая корреляция между товарной экспансией извне и внутренней безработицей. Было доказано, что 1 процентный пункт увеличения импорта приводит к сокращению занятости в обрабатывающих отраслях в США на 0.6 процентного пункта, что, в конечном счете, является причиной суммарного сокращения рабочих мест почти на 5%. Именно так произошло с поликремнием, который применяется для производства солнечных батарей. После закрытия последнего американского завода по его выпуску потери США составили $1.0 млрд.

Для противодействия нечестной торговле правительством Соединенных Штатов в свое время была создана федеральная программа ТАА, бюджет которой и наполняют антидемпинговые и компенсационные пошлины. Её лозунгом являются слова президента США Рональда Рейгана, сказанные 28 июня 1986 года: «Рабочие места стоят протекционизма». С 2010 по 2014 году в результате торговой войны с Китаем у американских предприятий, которые обратились за помощью к ТАА, объемы продаж упали 16%, а число рабочих мест снизилось на 17% (15 090 человек потеряли работу). Но за счет бюджета ТАА к концу пятилетнего периода было создано 15 140 новых рабочих мест, и сохранено 75 000 прежних. При этом объем продаж увеличился на 40%. И сделано это было за китайские деньги.

Что касается России и взаимоотношений с Китаем, то нашему правительству следует вспомнить старую русскую пословицу «Дружба дружбой, а табачок врозь». Вот только хватит ли духа?