В Белгороде прощупывали «мягкую силу»

В Белгороде прошел двухдневный экспертный форум «Публичная дипломатия: региональное измерение», организованный Институтом приграничного сотрудничества и интеграции (ИПСИ) при поддержке Фонда Горчакова и Общероссийской общественной организацией «Общество „Знание“ России». В работе конференции приняли участие эксперты из 15 стран и 18 регионов РФ.

Показательно, что местом проведения форума был выбран регион, граничащий с тремя областями Украины (Харьковской, Луганской и Сумской).

Сегодня проблемы приграничного сотрудничества начинаются, собственно, на границе. Проректор по учебной работе и информатизации Белгородского государственного национального исследовательского университета Александр Маматов на открытии форума отметил: «Пересекать границу сейчас — небольшой подвиг. Если можно будет пересекать границу за 50 минут, как раньше, — это будет успехом нашей публичной дипломатии».

Постмайданная власть практически свернула приграничное сотрудничество с РФ, заморозила общие экономические и научные проекты. Однако, вопреки пропагандистским усилиям киевского режима, продолжаются контакты восточных областей Украины с РФ на образовательном уровне, происходит активный студенческий диалог.

Зав. кафедрой Международного сотрудничества Российской академии народного хозяйства и государственной службы при президенте РФ Семед Семедов убежден, что систему образования необходимо использовать как инструмент публичной дипломатии: «Напомню, что в европейских университетах обучается чуть больше 500 тысяч иностранных студентов ежегодно. Начиная с 2010 года, Америка обогнала в этом плане Европу. В США теперь 530−550 тысяч студентов обучаются ежегодно. Этот инструмент очень важен. Многие из людей, проходящих обучение в той или иной стране, остаются связанными с ней. У них остается теплое отношение к этой стране. Этот инструмент использовался Советским Союзом для афиширования нашего образа жизни. И к сожалению, сейчас в РФ нет того масштаба и того уровня финансирования, как в те времена, когда огромное количество студентов обучалось в СССР. В России, мне кажется, необходимо возродить это дело. Причем нам не нужно начинать с нуля. Надо увеличить количество иностранцев, обучающихся в РФ. Наши вузы должны стать центрами публичной дипломатии».

Ведущий специалист Фонда поддержки публичной дипломатии им. А. М. Горчакова Виталий Солонецкий утверждает, что мягкая сила способна посрамить твердолобую пропагандистскую логику: «Свои первые шаги наш Фонд начинал, в том числе, и с Украины… Если говорить о пропагандистской машине, которая работает против России, то это одно. Но есть моменты, когда образ России создается вопреки этой пропаганде, благодаря публичной дипломатии». В качестве примера прозвучала реальная история, случившая на днях с московским экспертом в области международных отношений. Москвич, прилетевший в Нью-Йорк, прибывает в отель раньше времени, за несколько часов до заезда. На ресепшн справляется у женщины восточного вида, можно ли оставить багаж, — протягивает ей паспорт. Заглянув в паспорт, женщина предлагает москвичу множество внезапных «ништяков» — номер раньше и лучше, чем ожидалось; услуг больше, чем полагалось; всякие спортзалы с бассейнами, подарки с бонусами, которые вовсе не предполагались. И всё это — за счет заведения. И напоследок женщина говорит обласканному гостю: «Спасибо за Сирию».

Один из главных посылов экспертного форума: центр тяжести публичной дипломатии следует сместить из столиц в регионы, в первую очередь — приграничные. Особое внимание было уделено проблемам ДНР и ЛНР, опыту автономий на территории Молдовы.

Директор Украинского филиала Института стран СНГ Денис Денисов считает, что возможности общественной дипломатии перспективны как для непризнанных республик, так и для Юго-Востока Украины: «Между Украиной и Россией пролегла „черная дыра“. Но мы более чем уверены, что это всё временно, потому что ключевым моментом являются как раз горизонтальные связи между народами, между гражданами. И, что отрадно, социологические исследования демонстрируют, что на Юго-Востоке Украины отношение к РФ как было позитивное, так и остается. И Харьковская область здесь является показательным регионом. Несмотря на ту тотальную пропаганду, которая ведется на Украине. На массовом общественном сознании это сказывается, но не в той катастрофической степени, как могло бы быть. Все-таки у меня есть очень оптимистическое видение будущего. Ведь наши братские народы подобными технологиями разлучить невозможно. Я интересовался еврорегионами. Они, оказывается, продолжают существовать: и еврорегион „Слобожанщина“ (Харьковская и Белгородская области), и еврорегион „Донбасс“, столь важный для ДНР, ЛНР (с российской стороны в этой ассоциации участвуют Ростовская и Воронежская области). И вот сейчас пришло время наполнить эти проекты реальным смыслом на уровне горизонтальных связей — и попробовать поработать. Потому что другого варианта, к сожалению, нет».

Старший преподаватель Комратского государственного университета Дмитрий Кисеев рассказал, как реально действуют упомянутые выше горизонтальные связи в Гагаузской автономии: «Мы столкнулись с ситуацией, когда центральная власть игнорирует интересы региона. Социальные опросы в Молдове показывают, что симпатии граждан к евразийской интеграции резко возросли. Согласно результатам референдума 2014 года в Гагаузии, более 98% высказались за вступление Молдовы в Таможенный союз. Поэтому для нас вопрос действительно важен: как реагировать на новые вызовы, как взаимодействовать с российскими регионами — в условиях, когда официальная молдавская дипломатия абсолютно игнорирует нужды определенных регионов. Для Гагаузии рынок Российской Федерации жизненно важен. И без этого рынка, к сожалению, деградация общественной жизни — налицо. Поэтому руководству нашей автономии пришлось идти напрямую к руководству РФ и ее регионов. За последние полтора года Гагаузия заключила несколько соглашений — с Московской и Ленинградской областями, с Татарстаном. В этом месяце в Гагаузию пришла гуманитарная помощь из Ленинградской области. Этим фурам пришлось ехать в Молдову через Белоруссию, Польшу, Венгрию, Румынию — по известным причинам. Украина блокировала фактически транспорт из РФ. Поэтому, не имея общих границ, нам важно выработать некий общий инструментарий: каким образом нашему руководству можно взаимодействовать с регионами РФ».

Во время круглых столов и панельных дискуссий не раз говорилось о том, что в нескольких постсоветских республиках политическая составляющая вытеснила экономическую целесообразность их участия в ЕврАзЭС. Пропагандой подменяется информация об экономических выгодах или потерях. Таким образом, происходит когнитивный диссонанс: тех же украинских производителей, которым выгодна интеграция в Таможенный союз, убеждают в обратном, а незамедлительно последовавшие экономические потери списывают на кремлевские происки.

Директор Института приграничного сотрудничества и интеграции Виктор Сапрыка рассказал «Свободной прессе» о том, что было потеряно еврорегионом «Слобожанщина» из-за майданных потрясений и перемен внешнеполитического курса, начиная с 2004 года.

— Еще недавно в Белгороде была такая популярная шутка. На вопрос, что можно интересного посмотреть в Белгородской области, местный житель отвечал: «Харьков». Действительно, две области были связаны крепкими узами — и культурными, и экономическими. Поэтому с 2003 года, когда возник еврорегион «Слобожанщина», планировались основательные совместные проекты. Они были взаимовыгодны.

Безусловно, на сегодня уже отказались от проекта международного аэропорта «Виктория» на границе Харьковской и Белгородской областей. Он должен был стать реперной точкой будущего сотрудничества. Планировалось даже организовать совместный пункт досмотра, чтоб облегчать прохождение пограничного контроля. Проект был анонсирован в 2004 году. И, разумеется, после того, как в 2004 году произошли майданные события на Украине, не последовало ни должного инвестиционного обоснования, ни политической воли. О проекте забыли. И я думаю, что он уже безвозвратно потерян. Потом была реконструкция Харьковского аэропорта. Потом — Белгородского. И к «Виктории» больше не возвращались. Хотя это был один из системообразующих проектов еврорегиона «Слобожанщина». Для Европы такие аэропорты — типичный и успешный опыт.

«СП»: — То есть та власть, которая пришла под евроинтеграционными лозунгами, пренебрегла полезным европейским опытом и выгодным делом — лишь бы досадить соседу?

— Подобные совместные приграничные проекты есть у Испании с Францией, у Германии с Австрией. Такой проект очень эффективен. Он дает мощный толчок для развития.

Второй проект, который не был реализован (и, я думаю, в ближайшее время не будет реализован), — это большой торгово-выставочный комплекс на границе, который работал бы на импорт-экспорт для России и Украины. Он позволил бы производителям Белгородской и Харьковской областей продавать свои товары и не попадать под двойное налогообложение. Такой опыт тоже есть в Евросоюзе (он приветствовался бы и на территории СНГ).

«СП»: — Но хоть что-то из проектов еврорегиона «Слобожанщина» еще теплится?

— Третий проект — это технопарк «Слобожанщина». Его частью должен был стать и технопарк «Аврора» в Белгородской области. Технопарк «Слобожанщина» — это объединение Харьковского национального университета, завода ФЭД и Белгородского государственного национального исследовательского университета. Этот проект должен был объединить науку и создать базу для малых инновационных форм (МИФ). Планировался такой бизнес-инкубатор. Была предоставлена территория на заводе ФЭД. Дальше проект получил развитие. В НИУ БелГУ был предоставлен офис. Но основные производственные мощности было решено делать непосредственно в Харькове. Сейчас, разумеется, всё заглохло. И сегодня строятся стены на границе — вместо того, чтоб развивать инновации.