$50 за баррель: нефть внушает оптимизм

В четверг, 26 мая, цена барреля Brent превысила отметку $50 — впервые с ноября 2015 года. Стоимость американской WTI тоже поднялась до максимума с ноября 2015 года, и достигла $49,88 за баррель. Об этом свидетельствуют данные торгов на Лондонской бирже и на Нью-Йоркской товарной бирже, сообщает ТАСС.

Подогрев рынка вызвали данные о существенном сокращении в Америке запасов сырой нефти и производных энергоносителей. 25 мая Министерство энергетики США сообщило, что коммерческие запасы «черного золота» за неделю — c 16 по 20 мая — уменьшились на 4,2 млн. баррелей, до 537,1 млн. баррелей. А по оценкам American Petroleum Institute, которые приводит агентство Bloomberg, резервы топлива за неделю в стране сократились еще больше — на 5,14 миллиона баррелей.

Такие новости оказались неожиданными: еще накануне аналитики прогнозировали сокращение лишь на 2,45 миллиона баррелей.

Видимо, начинают сбываться прогнозы, согласно которым подорожание «черного золота» становится устойчивым трендом. Так, банк Goldman Sachs в своем прогнозе от 16 мая предсказывал, что цены на нефть вырастут до $50 из-за падения добычи. Аналитики тогда отмечали, что производство снижается из-за лесных пожаров в Канаде и террористической атаки на нефтепроводы в Нигерии.

А Международное энергетическое агентство (МЭА) в ежемесячном обзоре от 13 мая указывало, что предложение нефти на мировом рынке неуклонно сокращается, а темпы ее добычи замедляются. По прогнозу МЭА, избыток предложения над спросом снизится до 200 тысяч баррелей в сутки во втором полугодии 2016 года, по сравнению с 1,3 млн. баррелей в первом.

По мнению агентства, «пожирателем излишков» стал спрос в Индии, Китае и России, который оказался выше ожиданий. Как подсчитали в МЭА, в I квартале текущего года спрос вырос на 1,4 млн. баррелей в сутки, а в целом по итогам года может вырасти на 1,2 млн. баррелей — до 95,9 млн. Причем, этот прогноз может быть повышен.

С другой стороны, цены на нефть не будут расти до бесконечности. Как отмечалось в майском докладе департамента по экономическим и социальным вопросам ООН (ДЭСВ), возвращение цены на нефть к уровню $100 за баррель в ближайшие годы маловероятно.

«Базовый прогноз в докладе основан на средней цене на нефть в $40 за баррель в 2016 году с небольшим ростом до $46 за баррель в 2017 году», — говорится в документе. Впрочем, как показывают события, ближе к истине была предыдущая версия доклада, представленная в декабре. В ней показатели высчитывались, исходя из цены на нефть в $51 за баррель в 2016 году и $62 — в 2017 году.

Насколько в реальности могут вырасти цены на «черное золото», какие козыри дает это России?

— Цены на нефть не определяются простым балансом спроса и предложения, — отмечает гендиректор Фонда национальной энергетической безопасности Константин Симонов, — Иначе бы после провала 19 апреля переговоров в Дохе по заморозке нефтедобычи цены на «черное золото» неминуемо бы упали.

В Дохе, напомню, развалилась идея создания ОПЕК-2 с участием России, и стало понятно, что Иран не договорится с Саудовской Аравией. Более того, сразу после встречи в столице Катара нефтедобывающие страны, — в том числе РФ, Иран, Ливия, — стали наращивать добычу. В стороне от этого процесса остались, по сути, только Соединенные Штаты. При этом, по моим оценкам, увеличение спроса оказалось крайне незначительным.

Казалось бы, все факторы указывали на то, что нефтяные цены должны устойчиво пойти вниз. Но они, напротив, устойчиво двинулись вверх.

Сначала этот парадокс объясняли массовой забастовкой нефтяников в Кувейте, которая якобы привела к серьезному сокращению объемов добычи. На деле, забастовка закончилась через три дня, и серьезного влияния на рынок оказать не могла. Затем в ход пошли еще менее убедительные версии, вроде лесных пожаров в Канаде, которые захватили районы с предприятиями по добыче нефти.

И вот теперь в дело пущена статистика: данные Минэнерго США и оценки American Petroleum Institute. Но очень странным выглядит следующий факт: буквально накануне агентство Reuters проводило опрос ведущих западных аналитиков, и они в один голос прогнозировали, что сокращение запасов нефти в США будет значительно — почти вдвое — ниже, чем в итоге оказалось.

Так и хочется спросить: что же такое загадочное происходит с запасами нефти, если ведущие аналитики ошибаются в два раза?!

«СП»: — Чем объяснить эти странности?

— Моя точка зрения — забастовки нефтяников, пожары, и невнятная статистика запасов не являются первичными факторами, толкающими вверх нефтяные котировки. Коренной фактор — это монетарная политика денежных властей США, направленная на ослабление доллара.

Зависимость здесь простая: если доллар идет вверх, нефть идет вниз, потому что спекулянты на финансовых рынках вкладываются либо в нефтяные фьючерсы, либо в доллары. Биржевые игроки смотрят на курс доллара и на политику ФРС в отношении ряда ценных бумаг. И если доллар растет в цене, они сбрасывают нефтяные фьючерсы и уходят в кэш.

Именно приток или отток денег на рынке фьючерсов определяет стоимость товарной нефти. Напомню, кстати, что 95% сделок на нефтяном рынке — это сделки с фьючерсами, и никакого отношения к реальным потокам нефти они не имеют.

Вот и получается, что сейчас цена на нефть растет только потому, что США желают видеть ее на уровне $50 за баррель. Это вполне объяснимо, поскольку такая планка — это уровень рентабельности крупнейших сланцевых проектов, которые американцы хоронить не собираются.

«СП»: — Как получилось, что США де-факто стали регулятором мировых нефтяных цен?

— Многие считают, что регулятором США сделала сланцевая революция. $ 45−46 за баррель — это цена отсечения для сланцевых проектов. Когда цена нефти устойчиво поднимется выше этого уровня, американские скважины могу быть расконсервированы, и на рынке снова возникнет избыток предложения. Однако на практике ввод в действие сланцевых проектов не приводит к мгновенным изменениям, и рынок регулирует именно связка нефть-доллар.

США запустили торговлю нефтяными фьючерсами еще в 1983 году, и сумели сделать этот тип сделок доминирующим. Так, еще Билл Клинтон снял ограничение на инвестиции в нефтяные фьючерсы средств американских пенсионных фондов, что привело к гигантскому притоку денег на этот рынок.

Плюс, Штаты создали систему биржевой торговли, в рамках которой основным платежным средством является американский доллар. В итоге, как ни крути, нефть оказывается привязанной к доллару.

«СП»: — Нефть будет и дальше дорожать?

— Думаю, это возможно, но в 2016 году нам следует ориентироваться на среднегодовую цену $45 за баррель.

«СП»: — Нас такая цена устраивает?

— Осенью прошлого года Минфин предлагал верстать бюджет-2016, исходя из среднегодовой цены $50 за баррель. Тогда всем казалось, что это чрезвычайно пессимистичная перспектива. Но когда в январе 2016-го цены упали ниже $30 за баррель, среднегодовая цена в $50 стала казаться чуть ли не сказкой.

Другим словами, все относительно. На мой взгляд, при цене $50 за баррель Россия вполне может прожить, а наш бюджет балансируется в этом случае без каких-либо запредельных ограничений.

«СП»: — Россия может уйти от привязки к нефтедолларовой системе?

— Нам нужно пытаться это делать. Если не пробовать уйти от чужих правил игры, вы всегда будете по ним играть и всегда проигрывать.

Россия — одна из трех крупнейших нефтедобывающих стран, наряду с США и Саудовской Аравией, добывает свыше 10 миллионов баррелей нефти в сутки. Мы вполне можем, например, попытаться запустить фьючерс на нефть Urals, и уйти от привязки к котировкам на североморскую нефть Brent. Сейчас, напомню, смесь Urals привязана к Brent, и торгуется с дисконтом в среднем $ 2,5−3 за баррель. Если сделать Urals новым ценовым эталоном, доходы России от продажи «черного золота» возрастут.

Но при этом нужно понимать: это долгий и трудный путь. Превращение Brent в ценовой эталон заняло около шести лет, и проходило в несколько этапов. Причем, биржи еще до признания Brent эталоном торговали североморской нефтью по так называемым поставочным фьючерсам.

Сейчас похожий путь предстоит повторить Urals. Но очень важно не совершать глупостей на этом пути — а мы их, к сожалению, делаем…

— Нефтяные цены толкает вверх именно информация по падению запасов «черного золота» в США, — возражает директор по развитию Фонда энергетического развития Сергей Пикин. — Трейдеры разыгрывают эту новость, и цены растут, но я не исключаю, что завтра котировки продемонстрируют отскок вниз. Дело в том, что в докладе Минэнерго США говорится и о другой тенденции — сокращении потребления в Штатах бензина. Если трейдеры возьмутся ее отыгрывать, котировкам на планке $50 за баррель точно не устоять.

Пока, я считаю, все-таки нет оснований говорить, что оптимистичные прогнозы Goldman Sachs и Международного энергетического агентства непременно реализуются. На деле, это лишь возможные сценарии развития ситуации, и точно предсказать поведение игроков на рынке нефтяных фьючерсов до сих пор никому не удавалось.

Пока, разумеется, ситуация развивается благоприятно для России. Но говорить о серьезных подвижках вверх нефтяных котировок я бы не стал. И это, кстати, тоже нам на руку. РФ совершенно не нужен бурный рост цен на нефть — это только снова выведет на нефтяной рынок временно выбывших конкурентов: сланцевые проекты и затратные проекты по разработке шельфовых месторождений…