Консервация обреченности

Данные о количестве вставших за последние четверть века предприятий приелись в массовом сознании. Особенно у далеких от реальной жизни обитателей столичных кафе, собирающих лайки в виртуальной реальности. Но к проблеме состояния нашей промышленности приходится возвращаться вновь и вновь. Ведь за каждой цифрой и каждым названием стоят судьбы наших сограждан, их надежды и их… чувство обреченности.

Город Рубцовск Алтайского края. Почти 150 тысяч жителей, что немало для региона. Бесконечные вывески магазинов и риск после дождя не заметить яму на дороге и сломать машину. Улицы буквально превращаются в полноводные реки. «Как в Венеции, думаем лодками запасаться», — шутят местные жители.

— Неужели власти не могут заасфальтировать тротуары и проезжую часть?

— Чтобы понять, в каком состоянии наш город, вам надо съездить на Алтайский тракторный завод — АТЗ. Вернее, на место, где он раньше был, — говорят в один голос люди.

Едем.

Руины главной проходной. Заезжаем на территорию. Сплошь груды битого кирпича, остатки стен цехов. Ощущение, что предприятие целенаправленно бомбили с воздуха. «Да, похоже на Сталинград. Только тогда война была и был враг, а это свои сделали», — говорит бывшая рабочая, пожилая женщина Галина Жеглова.

С моста автострады завод похож на афинский Акрополь. Те же останки некогда могущественной и развитой цивилизации, сгинувшей тысячелетия назад. Сколько лет прошло с тех пор, как на АТЗ была жизнь, какой она была?

Бывший зам. директора, почетный гражданин Рубцовска Николай Шадрин рассказывает: «До развала Союза тут работало 23 тысячи человек, в год выпускалось 33 тысячи тракторов. За всё время работы, после того как предприятие было эвакуировано из Харькова в 1942 году, построили свыше миллиона машин…» Бывший управленец не может сдержать слез. Наш главный редактор Сергей Шаргунов обнимает старика.

— У меня был выбор: работать учительницей или пойти на завод. Я не задумываясь, выбрала завод, — делится бывший контролер ОТК Людмила Навалихина. — В 1966 году я получила тут «путевку в жизнь», отдала родному предприятию 43 года. Завод был для нас одной семьей, общим домом. Каждый облагораживал свой цех, свой участок. Складывались рабочие династии.

— Работать мы любили, но умели и отдыхать. После смены обычно ходили на стадион рядом заниматься спортом, — вспоминает бывшая рабочая Галина Жеглова…

Новые времена, новые порядки.

— После 1991 года на заводе начало происходить что-то странное. На территорию стали приезжать десятки фур, они грузили и вывозили оборудование. Однажды я пошла посмотреть, что грузят, так водитель направил на меня пистолет: «Иди отсюда», — рассказывает Людмила Навалихина.

Завод долго пребывал в агонии, постепенно сокращая выпуск продукции. В 2010-м начались массовые сокращения, невыплаты зарплат, а через год объявили об окончательном банкротстве.

— В 1967 году мы заложили капсулу с посланием к потомкам, жителям светлого будущего. Ее должны были открыть в 2017-м. Достали раньше, передали в наш краеведческий музей, — описывает историю Галина Жеглова.

Жители Рубцовска любят рассказывать, как нынешнее положение АТЗ региональные власти однажды назвали «глубокой консервацией».

И такая ситуация сложилась не только с АТЗ.

«В Советском Союзе Рубцовск занимал второе место после Норильска по проценту занятых в промышленности жителей. Сегодня почти ничего не осталось», — приводит печальные данные депутат горсовета Владимир Попов.

Славился Рубцовск, действительно, не только тракторами.

Алтайский завод тракторного электрооборудования разрабатывал и выпускал электрогенераторы для автомобилей и тракторов, экспортировал их в страны Африки, Азии, Латинской Америки, в Германию, Францию, Италию, Испанию. Сейчас завод умер.

Знаменитый «Алтайсельмаш» выпускал до 75% всех плугов в Советском Союзе, более 60 тысяч в год. В 1971 году был награжден орденом «Знак Почета». Сегодня на его базе работают предприятия-преемники, обороты их заметно ниже.

На Рубцовском машиностроительном заводе работало свыше восьми тысяч человек. На его тягачах ездили военные и нефтепромышленники в тундре. Сейчас завод фактически выполняет единичные заказы.

Перечислять можно долго.

Кто не хочет в упор видеть катастрофическое положение нашего производства, обычно говорит о том, что продукция советских заводов была никому не нужна. Стояли, мол, тысячи бесполезных тракторов под открытым небом и ржавели. И старого уж точно не вернуть, ибо изменилась производительность труда, на многих участках вместо ручного труда применяется автоматика, и теперь вместо тысячи рабочих нужно всего сто или меньше.

Что ж, нельзя не согласиться с тем, что мир стремительно меняется. Действительно, главной производительной силой становится не столько машина, сколько знания у того, кто этой машиной управляет.

Но если какому-то предприятию не требуется прежнего количества работников, это не значит, что кто-то должен стать лишним. И если мы говорим о новых технологиях, совершенно глупо выкидывать из жизни тысячи квалифицированных рабочих и инженеров, вынуждая их уезжать или идти торговать. Почему бы не создать новые рабочие места, на новых производствах? Во всех странах сегодня гоняются за кадрами, а мы их разбазариваем. За последние 25 лет население Рубцовска сократилось со 175 тысяч до 149-ти. Молодые люди получают образование и покидают родные места. Значит, в других городах они востребованы.

Речь не идет о том, чтобы поддерживать работу убыточных предприятий только ради обеспечения занятости. Но почему бы не спланировать экономику региона так, чтобы в первую очередь обеспечить себя всем необходимым? Тому же Алтайскому краю нужны и трактора, и плуги, и запчасти для них. Почему бы не создать преимущества для местных производителей, вместо того, чтобы закупать продукцию в Китае и Белоруссии? Там-то провели модернизацию производства и со своей продукцией пришли туда, где на месте промышленных гигантов гуляет ветер. Импортозамещение — это ведь правильная идея.