Профессор Алексашенко: Антикризисные деньги суслик съел

Две трети бюджетных денег на программу спасения экономики ушли впустую

В четверг, 18 февраля комитет Госдумы по экономической политике и предпринимательству рассмотрел антикризисный отчет правительства за 2009 год и рекомендовал нижней палате парламента принять меры по поддержке финансового рынка, банковской системы, рынка труда, и отраслей экономики как положительные.

Как сообщил ранее на заседании Совета Думы председатель нижней палаты Борис Грызлов, депутаты рассмотрят антикризисный отчет на пленарном заседании в начале марта. По словам Грызлова, российская программа антикризисных мер «приносит очевидные положительные результаты, и об этом свидетельствует анализ поступившего в Госдуму антикризисного отчета». А зампред комитета Госдумы по финансовому рынку Лиана Пепеляева заявила, что «практически все запланированные в программе антикризисных мер правительства мероприятия дали положительный эффект».

Но почему же, если все так хорошо, мы живем так плохо? Почему по итогам года мы имеем почти 10-и процентное падение производства в стране, снижение доходов бюджета чуть ли не вдвое, резкое сокращение ВВП и сальдо торгового баланса. И хотя, без антикризисных мер положение было бы еще хуже, это малоутешительно.

Чтобы яснее представить ситуацию, давайте рассмотрим основные направления антикризисной программы правительства:

На помощь финансовому сектору, путем прямого кредитования госбанками и финансовыми институтами развития крупного бизнеса выделено 1,1−1,2 трлн. рублей.

На снижение нагрузки на бизнес за счет уменьшения налогообложения, вывозных пошлин — 500−700 млрд. рублей. Основной инновацией было снижение налога на прибыль. Хотя всем было понятно, что прибыли в этом году не будет.

На меры социальной направленности — увеличение пособий по безработице, ограничения на использование иностранной рабочей силы, было направлено 250−300 млрд. рублей. На стимулирование внутреннего спроса — 180−230 млрд. рублей. Поддержка малого и среднего предпринимательства обошлась казне в 60−90 млрд. руб.

Таким образом, можно констатировать, что антикризисные действия правительства были направлены в основном на спасение крупного бизнеса, а компании среднего и малого фактически остались без поддержки, предоставленные сами себе. И результат налицо…

Впрочем, в антикризисной программе правительства были и свои плюсы. Например, рецессия производства, которая произошла в российской экономике, была связана с большими запасами товаров, накопленными до кризиса. В период инфляции предприятия закупали товары и сырье впрок, чтобы потом не покупать их по более высоким ценам. В результате последние три предкризисных года производство росло в два раза быстрее, чем спрос в стране. Поэтому когда начался кризис, и спрос резко упал, производство обвалилось гораздо сильнее. Внутренний и внешний спрос в прошедшем году упали на 2%, а производство по размеру ВВП сжалось на все 9%. При этом 7% падения ВВП было связано именно с распродажей запасов. И правительство делало абсолютно правильно, когда поддерживало внутренний спрос в стране.

Плохо то, что эта поддержка касалась только «стратегических» — крупных предприятий, а малый и средний бизнес практически ничего не получил. За первые два квартала минувшего года инвестиции в крупные предприятия упали всего на 5% процентов, а в малые и средние — на 35%. Это значит, что господдержка среднего бизнеса была недостаточной, и в этом главный минус антикризисной программы. Впрочем, по итогам третьего квартала динамика инвестиций уже была одинаково плохая и у тех, и у других предприятий.

Есть и еще один «прокол», за который можно критиковать антикризисную программу — слишком щедрая поддержка банков правительством. Правительство и Центральный банк накачивали их ликвидностью для того, чтобы они кредитовали реальный сектор экономики — предприятия и население. Но банки не дают кредиты в кризис не потому, что у них нет денег, а из опасения, что заемщики окажутся неплатежеспособными. Слишком много было тогда плохих долгов и банкротств. В результате огромные деньги, вкачанные в банки, ни к какому оживлению кредитования не привели. Но банки использовали их для игры против рубля на валютном рынке, и неплохо на этом заработали. А Центробанк в это время удерживал рубль от резкого падения, продавая валюту на рынке, в результате чего было потрачено 200 млрд. долларов золотовалютных резервов.

В качестве резюме очень хорошо подходят расчеты экс-зампреда Центробанка, професора ГУ-ВШЭ Сергея Алексашенко, которые он публикует в своем блоге. Будучи во власти, в 1997 году он здорово «помог» отечественной экономике своей пирамидой ГКО, которая привела правительство к дефолту, но критиковать действия власти со стороны у него получается неплохо.

Суть рассуждений Алексашенко сводится к следующему. В экономической науке есть такой показатель, который называется «мультипликатор». Он показывает, какой прирост получит экономика при увеличении бюджетных расходов на 1% ВВП. Традиционно считается, что для развитых стран — с низким уровнем коррупции и откатов — этот показатель составляет около 1. То есть прирост бюджетных расходов на 1% ВВП приводит к росту ВВП или снижению темпов его падения на 1%.

Что же получилось в России? Объем антикризисных мер, с учетом субординированных госкредитов Сбербанку, ВТБ и Россельхозбанку, 11,5 млрд. долларов на поддержку запутавшихся в долгах олигархов (кредиты ВЭБа на рефинансирование их внешних долгов), и средств, потраченных АСВ и ВЭБом на санацию (читай, выплату долгов) разворованных банков, выходит около 3 трлн. рублей. ВВП России в 2009 составил 39 трлн. рублей, то есть, совокупный антикризисный пакет потянул на 7,7 процента. Эффект — 2 процента ВВП. Мультипликатор - четверть от того, что считается нормальным в мире.

Или можно посчитать по-другому: предположим, что весь антикризисный пакет состоял из двух частей: продуктивный, который приводил к росту спроса, и непродуктивный, например, расплата с кредиторами банков. Тогда мультиликатор продуктивной части можно признать равным 1, а непродуктивной — 0. Несложные арифметические расчеты показывают, что размеры этих частей антикризисного пакета составили, соответственно, 780 млрд. рублей и 2,22 трлн. рублей. Последнюю сумму, как говорится «суслик съел», резюмирует Алексашенко.

Ко всему вышесказанному остается добавить, что в развитие инфраструктуры и предприятия ЖКХ не было вложено практически ни копейки, хотя именно эти направления, согласно мировому опыту, являются приоритетными для вывода экономики из рецессии. Это тем более удивительно, учитывая катастрофическое состояние многих региональных автодорог и почти 80-процентную изношенность фондов ЖКХ. И даже деньги государственного фонда развития ЖКХ, которые были специально предназначены для модернизации, лишь периодически размещались на депозитах банков. Причина в том, что система государственно-частного партнерства, предназначенная для передачи бюджетных денег в инфраструктурные проекты и ЖКХ, о чем постоянно болтают чиновники, реально так и не была создана.

И в качестве заключения можно привести краткую характеристику Пола Томсена, главы миссии МВФ в России: «Объем принятых правительством России мер — чрезмерен. Содержание самого антикризисного пакета нужно улучшить, учитывая не только сиюминутные и среднесрочные перспективы. Бездумное расходование средств приведет к изменениям в финансово-бюджетной политике, а сохранить новую структуру расходов и налогов будет невозможно без перегрева экономики и быстрого подъема реального курса рубля».