Нацпроекты откроют бизнесу путь к «распилу»

В среду, 26 декабря, президент России Владимир Путин в Кремле провел традиционную встречу с представителями российских деловых кругов. Мероприятие посетили 59 бизнесменов, руководителей частных и государственных компаний, банков, общественных организаций и объединений предпринимателей. Это на пять человек больше, чем в прошлом, хотя состав участников несколько изменился.

Например, не было попавшего под арест совладельца группы «Сумма» Зиявудина Магомедова, экс-владельца ритейлера «Магнит» Сергея Галицкого, председателя совета директоров Альфа-банка Петра Авена. Зато пришли глава «Газпрома» Алексей Миллер, председатель правления «Роснано» Анатолий Чубайс, председатель совета директоров «РуссНефти» Михаил Гуцериев и другие.

На встрече глава государства напрямую призвал предпринимателей инвестировать в национальные проекты, призванные обеспечить выполнение его майского указа.

«Общество действительно рассчитывает на вашу сопричастность к достижению прорыва, необходимого для России. Хочу напомнить и еще раз сказать о том, что уже в первом квартале наступающего года будет развернута работа по этим национальным проектам и, надеюсь, будут достигнуты предметные договоренности с вами, вашими коллегами, которых в этом зале, может быть, и нет, с бизнесом в целом — по развитию нацпроектов», — сказал Владимир Путин. Он добавил, что приоритеты для властей — это повышение производительности труда на 5%, обновление производств, экология, цифровая и транспортная инфраструктура.

Фактически, президент озвучил идеи, о которых начали говорить после того, как в СМИ попал «список Белоусова» — перечень не-нефтегазовых компаний, получивших сверхдоходы в результате ослабления рубля. Помощник президента Андрей Белоусов предлагал пересмотреть налоговую базу, чтобы часть этих сверхдоходов направлялась в пользу государства путем дополнительных сборов. Однако затем предложение трансформировалось в привлечение этих компаний к нацпроектам, заявленных президентом.

Впрочем, и такая идея не вызвала особого восторга у представителей бизнес-кругов. Так, председатель Счетной палаты Алексей Кудрин заявил, что после этого предложения вместо вложений власти «получили волну запросов на бюджетные государственные инвестиции». В итоге часть проектов, которые могли бы осуществляться за частные инвестиции, теперь просят дополнительной государственной поддержки. Белоусов, в свою очередь, подчеркнул, что «речь идет о создании условий, при которых бизнес будет вкладывать деньги в проекты, а не направлять на дивиденды». По его словам, непосредственно к юридическому оформлению готовы проекты на 1 трлн. руб.

Как пишет «Газета.ру», присутствовавший на встрече первый вице-премьер, министр финансов Антон Силуанов рассказал журналистам, что правительство создает все условия для того, чтобы бизнес начал участвовать в реализации крупных проектов. На уточняющий вопрос: достаточны ли эти условия, Силуанов ответил: «Вот сейчас на совещании, возможно, узнаем». При этом первому вице-премьеру не понравилась формулировка вопроса «начал ли бизнес делиться» с обществом. Он уточнил, что формулировка «делиться» в этом контексте звучит неправильно.

Президент «Союза предпринимателей и арендаторов России», кандидат экономических наук Андрей Бунич убежден, что в таком виде, как сейчас, государственная инициатива не убедит бизнес «делиться». Вместо этого предприятия могут лоббировать собственные интересы и получать государственные субсидии под предлогом участия в нацпроектах.

— Я скептически отношусь к этой идее, она сама по себе довольно странная. Начнем с того, что среди собравшихся было много госкомпаний или компаний, которые полностью зависят от государства, а также госбанков. А если бизнес государственный, с ним не надо договариваться. Он просто обязан участвовать в государственных программах. Наряду с бюджетом должен существовать единый кредитно-финансовый план, совместный с крупнейшим госкорпорациями и госбанками. Это естественная практика, но у нас ее нет.

Все остальные, если это действительно частный бизнес, должны просто работать в рамках условий, которые государство создает. Задача государства в том, чтобы устанавливать параметры бюджетной и налоговой политики, и тем самым стимулировать бизнес. Если им интересно инвестировать, они будут это делать. Никаких договоренностей или дополнительного воздействия не требуется. Просто когда компании инвестируют в России, им можно предоставлять скидки, налоговые вычеты, другие преференции. Так должно действовать государство, а не уговорами.

«СП»: — То есть сама идея несостоятельна?

—  Изначально Белоусов говорил, что часть металлургических и химических компаний должна получить новый налог по аналогии с нефтегазовым сектором, который бы учитывал конъюнктуру мирового рынка и курс рубля. Потому что если цены высокие, а курс низкий, компании действительно получали значительную дополнительную прибыль. Но это касалось именно изменений в налоговой политике, причем не задним числом, а в перспективе, и имело смысл.

Но в дальнейшем это все преобразовалось в систему неформальных договоренностей, которые носят волюнтаристский характер. Компании обещают, что будут участвовать в каких-то общих делах, в наборе проектов, которые непонятно кто отбирал. У нас ведь нет госоргана вроде Госплана, который совмещал бы эти проекты с народнохозяйственной эффективностью. Есть большой вопрос, откуда вообще взялись эти проекты и насколько они нужны.

Похоже, что эти списки носят лоббистский характер. И теперь регулярно собираются олигархи, которые обещают где-то участвовать, но им самим должны сделать уступки. Это смахивает на полную профанацию. Компании могут вписать в программу что угодно, например, те проекты, которые и так собирались осуществлять. Все это носит ручной и волюнтаристский характер.

«СП»: — Но, может, лучше какие-то инвестиции, чем никаких вообще?

— Эта схема коррупционна и неэффективна. А через налоги государство, как выясняется, вообще ничего не получит. В идее Белоусова о том, чтобы налоговой настройкой синхронизировать рентабельность секторов, чтобы не были одни сферы сверхдоходны, а другие — сверхубыточны, было рациональное зерно. Но теперь она полностью похоронена.

Вместо этого мы имеем бесконечную серию чисто лоббистских и личных переговоров кого-то с кем-то, от которых ничего не изменится. Все, что хотели делать эти компании, многие из которых государственные, они и будут делать, только теперь под вывеской участия в нацпроектах. Эффективность и обоснованность этих инвестиций будет под большим вопросом, потому что они даже не рассматриваются с точки зрения народнохозяйственной пользы. Это суррогат государственного планирования. Но если госпланирование осуществляется на каких-то принципах, здесь принципов нет. Просто группа людей села, посмотрела, и триллионы рублей распилила.

Такие соглашения не имеют ничего общего с интересами общества в целом. Нет аппарата, нет оценок, нет модели этого сотрудничества. Просто кому-то что-то надо, он выдаст этот проект за очень важный, да еще и получит под него государственные гарантии. Результат же абсолютно неизвестен, потому что он не вычисляется в рамках этих переговоров.

Я считаю, что в этой инициативе все перевернуто с ног на голову, и результат такой политики будет соответствующим. Причем отвечать за это никто не будет, потому что и ответственность никакая не предусмотрена. Компании будут рассчитывать, что государство в случае чего покроет все убытки. Думаю, что это порочная практика. Ненормально, когда решения на гигантские суммы принимаются кулуарно и без ясных и четких принципов, без общей цели и плана развития. Никто даже не знает, какие именно проекты буту утверждены в результате закулисного торга.

О необходимости создать законодательную базу для сотрудничества бизнеса и государства говорит и главный экономист Фонда экономических исследований «Центр развития» НИУ ВШЭ Валерий Миронов.

— Если говорить о частно-государственном партнерстве, нужно ориентироваться на опыт западных стран, где в 50−60-е годы, восстанавливая разрушенную после войны Европу, государство играло более активную роль в экономике, чем сейчас. У нас похожая ситуация, нужно ликвидировать несколько десятков лет отставания от Запада. Поэтому если недостаточно развит рыночный механизм, увеличение роли государства в экономике возможно.

Но необходимо, чтобы в таких совместных проектах была юридическая ответственность и государства, и бизнеса. Инфраструктура нужна не сама по себе, она должна быть увязана с какими-то проектами. То есть бизнес должен строить предприятия, а государство — порты и дороги в дополнение к ним. При этом законодательная взаимная ответственность необходима, чтобы не было такого, что бизнес начнет вкладываться, а государство откажется участвовать в проекте или наоборот.

Необходимо совершенствовать формы сотрудничества. Иначе будут возникать споры, которые мы видели в последние месяцы, когда в Минфин принесли одни проекты, у Счетной палаты был совсем другой список, и на совместном заседании об этом не могли договориться.

Кроме того, проекты по развитию инфраструктуры должны координироваться с экономическим ростом. Инвестиции нужны при загрузке старых мощностей. Если же экономического роста нет, непонятно, во что вообще инвестировать.

---

Бизнес в России: На складах сети «Красное и Белое» не нашли контрафакта

Новости экономики: Иностранные инвесторы вывели из России 1 млрд долларов