Российская экономика на всех парах мчит к станции «Застой-2»

Предварительные данные Росстата свидетельствуют о том, что российская экономика встала на грань рецессии. Так прокомментировал, в частности, «Ведомостям», данные ведомства о росте ВВП по итогам первого квартала всего на 0,5% директор аналитического департамента «Локо-инвеста» Кирилл Тремасов.

Стоит отметить, что замедления темпов роста ВВП ждали. В прогнозе, например, Минэкономразвития озвучивалась цифра в 0,8%, и это были самые пессимистичные ожидания. Прогноза ЦБ и консенсус-прогноз опрошенных Bloomberg аналитиков были чуть более оптимистичны: первый ожидал рост ВВП в диапазоне 1−1,5%, а второй — на уровне 1,2%. Но реальность оказалась более удручающей, особенно после роста ВВП в IV квартале 2018 года на 2,7%.

В числе причин, приведших к такому результату, около правительственные эксперты называли рост НДС, а также падение доходов населения на 2,3%. При этом главный экономист Альфа-банка Наталия Орлова, как уже ранее сообщала «СП», высказала предположение, что сильный импульс для роста экономики способна дать только реализация национальных проектов.

«СП» поинтересовалась у собственных экспертов, не является ли эта ситуация показателем того, что локомотив отечественной экономики на всех парах полетел под откос?

— Прежде всего, надо понимать, что такая ситуация является следствием наложения друг на друга долгосрочных и краткосрочных факторов, — пояснил корреспонденту издания аналитик ГК ФИНАМ Алексей Коренев. — Долгосрочная волна состоит в том, что у нас в экономике действительно стагнация. В очень плохом состоянии находится промышленность, 80% основных фондов предприятий изношены и требуют замены либо существенного ремонта. Да и самих предприятий, вырабатывающих высокую добавленную стоимость, в том числе наукоемких, мало, ведь в основном мы добываем ресурсы и продаем их за рубеж. Плюс к этому у нас низкая производительность труда, в два раза ниже средней мировой. Здесь мы даже Турции уступаем, не говоря уже о США, Японии и странах Европы.

Эти глобальные вещи продолжают усугубляться. Потому что на фоне снижения спроса, а он падает из-за снижения доходов, уменьшается и производство. Производить товар тяжело, маржа производителей падает, и это приводит к одной очень нехорошей вещи. Производители не могут поднять сотрудникам зарплаты, и вынуждены сокращать персонал. Это ведет к дальнейшему падению доходов, что, в свою очередь, способствует новому витку падения спроса, который, собственно, диктует предложение.

«СП»: — С долгосрочными факторами все ясно. А что с краткосрочными факторами влияния?

— К локальным факторам добавилась возросшая налоговая нагрузка. Налоговый маневр и новые акцизы в нефтяной сфере, поднятие НДС. Сюда еще добавилось сокращение инвестиций и увеличение оттока капитала. Да тут еще и санкции. Вот и получилось на выходе такое серьезное «проседание» ВВП.

«СП»: — Уже пора в будущее с пессимизмом заглядывать?

— С пессимизмом, конечно, не стоит, лучше брать на вооружение реалистичный подход. Правда, он, мягко говоря, не оптимистичен. Что касается итогов ближайших кварталов, пока я не вижу поводов для радости. Единственно, что можно с большой долей условности назвать позитивом, заключается в том, что, по данным Росстата, инфляция у нас сейчас составляет всего 5,2%, к середине года ожидается 4%, а к концу года 5%.

«СП»: — Так это же вроде бы хорошо?

— С одной стороны, да. Но низкая инфляция у нас не потому, что все хорошо, политика министерств и ведомств эффективная. Инфляции не позволяет расти снижение потребительского спроса. Производители не могут поднять стоимость товаров, иначе они их не смогут продать. То есть низкая инфляция — результат именно негативных, а не позитивных причин.

«СП»: — Есть ли в обозримой перспективе какие-то еще негативные причины, которые способны потянуть нашу экономику еще ниже?

— Есть. Например, может резко упасть цена на нефть. Или могут появиться новые серьезные санкции в отношении нашего банковского сектора, которые пока рассматриваются за рубежом на уровне законопроектов, предлагаемых отдельными конгрессменами и сенаторами. Но если вдруг подобные ограничительные меры будут все же введены, боюсь, по итогам года по темпам роста ВВП мы не дотянем и до 1%.

Впрочем, полагают некоторые эксперты, у России все же есть надежда выбраться из глубокой ямы.

Например, главный аналитик банка «Солидарность» Александр Абрамов полагает, что ускорить темпы роста экономики смогут очередные пертурбации национальной валюты.

— Дело в том, что рубль в реальном выражении укрепился к настоящему моменту процентов на 30, — поясняет он. — Если в 2016 году его номинальный курс к доллару составлял 80 к 1, то сейчас это примерно 64−65 рублей за доллар плюс накопленная инфляция. Для граждан это явление, конечно, позитивное, но в экономике это приводит к тому, что растет импорт, а экспорт становится менее конкурентным.

К тому же сейчас импортозамещение у нас забуксовало, а отчасти даже пошло вспять. И в этом смысле ожидаемое во второй половине 2019 года снижение цен на нефть может пойти нам на пользу, поскольку мы сможем поднять конкурентоспособность ряда отраслей.

Алексей Коренев также не советует сбрасывать со счетов определенную вероятность появления позитивных для нашей страны факторов.

— Возможно, нам удастся договориться об отмене какой-то части санкций, — рассуждает он. — К тому же сейчас завершается несколько гигантский проектов, в том числе газовых, которые требовали серьезных вложений, но скоро начнут приносить доход. Возможно, что Банк России понемногу понизит ключевую ставку на четверть процента, что позитивно скажется и на бизнесе, и потребителях. Можно еще последовать примеру коммунистического Китая. Там снижается налоговая нагрузка на предпринимателей и граждан, там стимулируется демография и внутреннее производство, там все хорошо с инфляцией. Даже с учетом того, что уровень ВВП у китайцев сейчас снизился до 6%, на фоне наших 0,5% это внушительно.

— С одной стороны, подобное замедление ВВП и в самом деле часто является признаком надвигающегося кризиса. Но с другой стороны, важно понимать, что этот процесс происходит на фоне профицита госбюджета в районе двух процентов, что довольно много, — продолжает тему доцент кафедры фондовых рынков и финансового инжиниринга факультета финансов и банковского дела РАНХиГС Сергей Хестанов, — Это говорит о том, что в критической ситуации государство, обладая соответствующими ресурсами, легко может более энергично тратить имеющиеся деньги. За счет таких госрасходов рецессии спокойно можно избежать. Конечно, если будет принято соответствующее решение.

«СП»: — Есть ли у государства, помимо профицитного бюджета, еще какие-то рычаги для отвода надвигающегося кризиса?

— Есть. Только надо понимать, что все, не связанное с госрасходами, аккуратно говоря, не гарантирует успеха. Можно какие-то меры принять, но вот сработают ли они — большой вопрос. Тем более что есть достаточно много случаев, когда они не срабатывали. Откровенно говоря, и госрасходы — это тоже такая палочка-выручалочка, которая сработает лишь на некоторое время. За счет госрасходов бесконечно поддерживать экономику очень проблематично, ведь деньги рано или поздно все же закончатся.

«СП»: — Можно ли предположить, насколько долго нас сможет спасать от экономического краха профицитный бюджет?

— Все зависит от того, с какой скоростью мы будем тратить государственные деньги. Тот профицит, который сейчас накоплен, достаточно солиден. Допустим, если спад экономики произойдет до уровня 1%, этого хватит почти на 3 года. Но вдруг спад будет до уровня -5%? Например, во время кризиса 2008 года пиковый спад достигал уровня -7,9%, хотя и продержался всего один квартал.

«СП»: — В случае пессимистичного сценария насколько сильным может оказаться падение нашей экономики на этот раз?

- Я думаю, базовый сценарий — это приближение к нулю. Может быть, на короткий срок, технический переход через ноль, после чего можно ждать возврата пусть к небольшим, но положительным показателям.

---

Новости экономики: В ЕЭС посоветовали Зеленскому не тянуть с переговорами с Россией

Проблемы экономики: «Дорожные миллиарды»: распилили или просто профукали?