Заговор против Медведева возглавят люди с очень большими деньгами

За невыполнение майского указа президента топ-менеджеров российских госкорпораций пообещали лишать премий. Это предусмотрено соответствующим постановлением правительства, пишут «Ведомости». Миллионерам на должностях придется теперь жить скромнее. Или нет?

По данным издания, теперь при оценке эффективности руководителей будет учитываться рост инвестиций. Отношение инвестиций к денежному потоку и амортизационным отчислениям — один из показателей новых KPI (ключевых показателях эффективности), разработанных кабинетом министров.

Что заставило правительство пойти на ограничение аппетитов топ-менеджмента госкорпораций пока не совсем понятно. До сих пор этот класс — по сути чиновников, находился в привилегированном положении. Возможно, все дело в позиции аппаратного противника Дмитрия Медведева — Алексея Кудрина.

«Счетная палата возьмет под контроль этот процесс. Это условие, чтобы госсектор давал больше для развития», — заявил главный российский аудитор. Вряд ли премьер-министр хочет дать Кудрину возможность отыграться за его увольнение из правительства. Приходится наводить порядок.

А разбираться есть с чем. Общий размер премиальных 73 высших менеджеров «Сбербанка», «Газпрома», «Роснефти» и «Аэрофлота» в 2018 году составил 14,3 млрд. рублей. Это в 1,5 раза больше, чем годовой доход Твери. Почти по 200 млн. рублей на каждого. Неплохой «приработок».

Интересно, что в рейтинге Forbs «Самые щедрые компании России» эти госкорпорации по размеру премиальных выплат опережают большинство частных компаний, пропустив вперед лишь «Норильский никель». Российское государство — крупнейший капиталист?

Такое положение не удивляет, учитывая, что главным «адвокатом» российских топ-менеджеров является президент РФ. Владимир Путин неоднократно говорил, что огромные выплаты топ-менеджерам просто необходимы, иначе они просто уволятся и уедут за рубеж.

При этом есть сомнения в том, что, например, глава «Газпрома» Алексей Миллер или «Роснефти» Игорь Сечин так уж востребованы за границей. Многие считают, что их талант в основном в том, что они знакомые российского президента, а вот на глобальном рынке труда их шансы трудоустроиться невелики. По крайней мере, на такие же деньги.

Несмотря на попытку правительства как-то повлиять на оплату труда топ-менеджеров, новые вакансии по-прежнему обещают государственным управленцам заоблачные выплаты. Так, по данным телеграм-канала «Незыгарь», руководитель Российского экологического оператора будет получать 2,4 млн. рублей в месяц. То есть в 60 раз больше средней зарплаты по стране.

При этом зарплата главы государственной нефтяной компании Норвегии «Статойл» — 890 тысяч евро в год, при средней зарплате в Норвегии — 53 тысячи евро в год. Соотношение зарплат 17:1. А вот во Франции зарплата всех руководителей госкомпаний вообще ограничена суммой 450 тысяч евро в год или 37,5 тысячи евро в месяц. Много, но в разы меньше, чем в России.

Как политический жест инициатива правительства вполне понятна. Мол, смотрите, мы все-таки пытаемся вам, народу, угодить — урезаем чрезмерные выплаты в госсекторе. Но сработают ли «рекомендации» кабинета министров на деле?

По мнению проректора Академии труда и социальных отношений Александра Сафонова, разрыв в оплате труда руководителей и рядовых работников, безусловно, необходимо уменьшать.

— В принципе, если менеджер обеспечивает высокую эффективность компании, приносит высокие дивиденды, как государству, так и миноритарным акционерам, капитализация компании растет, то тогда, конечно, труд менеджера должен хорошо оплачиваться. В противном случае возникают разного рода коррупционные моменты. Сложно, зная психологию человека, заставить его действовать в соответствии с заповедями божьими.

С другой стороны, менеджеры не должны сами себе назначать денежные компенсации. Необходимо вводить KPI, четко выстроить систему показателей. Если прибыль не растет, капитализация не растет, то, естественно, должны снижаться и бонусы, получаемые руководством компаний.

Но при этом надо учесть обстоятельство, которое в свое время похоронило одну из американских компаний. Поскольку выплата бонусов была там привязана к капитализации, менеджмент активно раздувал этот показатель, занимаясь манипуляцией рынка ценных бумаг. В конечном итоге оказалось, что король голый и компания прекратила свое существование.

«СП»: — И какие, по-вашему, показатели желательно включить в систему оценки эффективности менеджмента?

— Одним из критериев должно быть повышение заработной платы работников. Причем нужно устанавливать минимальный порог. Вообще, в этой части разумно применять западную схему, где разрыв между зарплатами руководителей и работников меньше, чем у нас.

«СП»: — Есть еще пример СССР…

— В советской системе было много выдающихся руководителей заводов, которые добивались больших успехов. Тех же предприятий ВПК, которые создавали абсолютно конкурентоспособную на мировом рынке продукцию. Тот же космос и многое другое. Хотя в отсутствии рыночных отношений бывало, что качество некоторых товаров страдало.

Разрывы в оплате труда в те времена действительно были небольшие. Существовали четыре градации оплаты труда руководителей: предприятий союзного значения — там была повышенная ставка, республиканского, областного и районного.

Естественно, никакого разрыва в оплате труда в сотни или тысячи раз там быть не могло. Максимум руководитель мог получать в пять раз больше средней зарплаты. Например, в министерствах, которые тоже были своего рода корпорациями, министр получал на уровне генеральных директоров — в районе 800 рублей, а ведущий специалист — 400 рублей. Почувствуйте разницу.

«СП»: — В постановлении правительства сказано, что оно «рекомендует». Не кажется ли вам, что с таким мягким, осторожным даже подходом добиться результата от менеджмента госкорпораций будет невозможно?

— Надо понимать: несмотря на то, что РФ является собственником госкорпораций, осуществление права собственности происходит через процедуру, которая прописана в уставах акционерных обществ. Правительство напрямую управлять не может. Оно как собственник дает соответствующие директивы через посредников — членов совета директоров.

Член совета директоров во время исполнения своих обязанностей голосует либо за, либо против решений, предлагаемых на утверждение исполнительным директором. Потом с них спрашивают, как они голосовали. И если возникает диссонанс, в будущем возможны какие-то кадровые решения.

К тому же в разных случаях государство владеет разными долями. Это могут быть 90% или 50% плюс одна акция или 49%. Для всех случаев эта вежливая форма — «рекомендуем» — и используется.

Координатор «Левого фронта», к. и. н. Алексей Сахнин не верит в эффективность предложенной правительством меры.

— На Западе наблюдается по сути та же самая картина, что и в России. Она открылась после 2008 года и последующих событий. Тогда ошибки, совершенные крупнейшими финансовыми спекулянтами, закончились экономическим кризисом. Этот кризис поставил на грань банкротства крупнейшие банки и страховые компании в США, государство было вынуждено влить в них огромное количество денег для их спасения. То есть заплатили долги за счет налогоплательщиков. В Европе произошло то же самое.

При этом топ-менеджмент уже через год продолжил выплачивать себе ничем неоправданные суммы. Масштаб этих премий, соотношение доходов менеджеров и граждан, примерно такое же, как у нас.

Причем, эта модель мало отличается от частного бизнеса, который у нас такая же паразитарная структура, живущая на госконтрактах, либо на сырьевых ресурсах. И то и другое — это классическая схема, описанная еще Карлом Марксом, когда общественный характер производства сопровождается частным характером присвоения. И это частное присвоение сосредоточено в какой-то исключительно малой, но жирной олигархии. Их, может, сотни человек на всю нашу огромную страну.

«СП»: — Но в сравнительной недавней истории на Западе были и другие примеры. Например, на днях умер Ли Якокка, автор легендарной книги «Карьера менеджера». Когда-то он, спасая корпорацию «Крайслер», на годы установил себе символическую зарплату в 1 доллар. Это ли не пример скромности…

— Я как обыватель склонен подозревать, что у таких людей всегда есть какие-то другие схемы вознаграждения. Дело не сводится к публичным премиальным. Есть масса других возможностей. Есть «золотые парашюты», есть ситуации, когда один контракт, по сути, оплачивается другим контрактом, следующей «синекурой». Есть и вовсе невероятный ресурс — знакомства, доступ к первым лицам госкомпаний и т. п.

«СП»: — Можно ли это преодолеть?

— Мы видим, что правительство пытается ограничить это дело… В данном случае, я не считаю зазорным сочувствовать правительству. Если они решат задачу хотя бы на 15%, это наполнит бюджет, даст какие-то деньги людям, скажется в конечном итоге и на мне самом, поэтому ветер им в паруса. Другое дело, что есть сомнения, что это получится.

Вспомним пример из русской истории. Павел I пытался ограничить крепостное право до того, как оно себя изжило — ввел трехдневную барщину. И получил табакеркой по голове. Потому что нельзя отрезать свою социальную базу. Ни один политический режим этого сделать не может. А социальной базой текущего режима является именно этот топ-менеджмент.

Поэтому я не верю, что у них получится добиться своего эффективно. Либо будут найдены способы обхода этого постановления правительства, либо увеличится коррупционная система перераспределения благ, о которой нам периодически рассказывает человек, которого нельзя называть (очевидно, Навальный — авт.). Это сообщающиеся сосуды и они будут переливаться один в другой.

Эта власть не справилась с проблемой за 18−19 лет. Напротив, проблема только усугубилась. Почему они думают, что справятся теперь?

---

Власть: Маленький юбилей Чубайса: Ограблению народа — 25 лет

Новости экономики: Набиуллина рассказала, что не так с нацпроектами