По заветам «Северного потока-2»: Мишустин зароет в мегапроекты еще 11,5 трлн

Премьер Михаил Мишустин утвердил энергетическую стратегию России до 2035 года. 10 июня документ опубликован на сайте правительства.

В стратегию заложено увеличение уровня газификации России с 68,6% до 74,7% к 2024 году. К 2035 году показатель должен достигнуть 82,9%. Предполагается, что производство энергоносителей увеличится на 5−9% к 2024 году по сравнению с 2018 годом. Экспорт продукции ТЭК должен вырасти на 9−15%, а привлечение инвестиций в отрасль — в 1,35−1,4 раза.

Можно сказать, что главная черта новой стратегии — несгибаемый оптимизм. Напомним, по мнению Международного энергетического агентства пандемия COVID-19 оказалась самым большим шоком для энергорынков со времен Второй мировой войны. По подсчетам МЭА, спрос на энергоносители в 2020 году в мире снизится на 6%. Это снижение в семь раз больше, чем было во время кризиса 2008 года.

В абсолютном же значении падение будет равно годовому объему потребления Индии, а это третий по величине рынок в мире.

В первом квартале 2020 года спрос на энергию уже сократился на 3,8%, в том числе на уголь на 8%, на нефть — на 5%. К этому привели, в основном, ограничения на транспорт, который обеспечивает 60% спроса на нефтепродукты. По итогам же 2020 года, считают в МЭА, спрос на нефть упадет на 9%, на уголь — на 8%, на газ — на 5%.

Похоже, только кабмин Мишустина верит, что Россия в таких условиях сумеет нарастить добычу и экспорт энергоносителей. И не просто верит — государство готово в ближайшее время закачать в ТЭК астрономические суммы.

Так, глава «Роснефти» Игорь Сечин недавно заявил, что корпорация может стать мировым лидером в нефтегазовой отрасли благодаря COVID-19. 12 мая на аудиенции у Владимира Путина (президент, несмотря на карантин, принимал давнего соратника лично), Сечин рассказывал, что «Роснефть» приступила к бурению поисково-разведочных скважин на Таймыре. Для выхода проекта «Восток Ойл» на промышленные масштабы понадобится строительство с нуля масштабной инфраструктуры в Арктике, необходимо будет наладить обеспечение круглогодичного транспорта нефти по Северному морскому пути, справиться с большим числом других вызовов.

Общий объем инвестиций в «Восток Ойл» за весь период реализации проекта может достичь 10 трлн. рублей — это убийственная сумма для России. Путин рассказ про Таймыр благосклонно выслушал.

В том же русле действует «Газпром». В сентябре 2019-го Путин поручил главе «Газпрома» Алексею Миллеру «подумать о монгольском маршруте» газопровода в Китай — и вот концерн приступил к проектно-изыскательским работам по «Силе Сибире-2». Это, напомним, транзитная труба через Монголию мощностью до 50 млрд. кубометров в год. По словам Миллера, она также соединит газотранспортные инфраструктуры Запада и Востока России, и газифицирует Восточную Сибирь, которая сейчас не имеет доступа к магистральной трубе.

Предполагается, что ресурсной базой проекта станут месторождения Ямала и Надым-Пур-Тазовского региона ЯНАО и Красноярского края, а также Ковыктинского месторождения. «При этом газ Ямала будет поставляться и в Европу, и в Азию», — объяснял Алексей Миллер.

Де-факто, «Газпром» на всех парах входит в новый мегапроект. По мнению аналитиков, его стоимость может составить 1,5−1,6 трлн. рублей, а на строительство уйдет четыре-шесть лет.

По сути, энергетическая стратегия, подписанная Мишустиным, лишь фиксирует наполеоновские планы корпораций. И возникает всего один вопрос: как окупятся эти триллионные вложения, если глобальная экономика входит в затяжной кризис, а США спят и видят, как бы выдавить Россию с нефтегазового рынка?

— С долгосрочными прогнозами у российского правительства традиционно не ладится, — отмечает президент Союза предпринимателей и арендаторов России Андрей Бунич. — Напомню, предыдущая энергостратегия до 2030 года была принята в конце 2009 года, и там был заложен рост добычи нефти на конец периода до 535 млн. тонн. В реальности показатель был достигнут уже в 2015 году. Аналогичная история получилась с добычей угля, которая растет вовсе не за счет месторождений Восточной Сибири, как планировалось, а в Кузбассе.

И сейчас наши чиновники, я считаю, не анализируют технологические сдвиги, которые происходят в мире, и геополитические факторы. Поэтому новая энергостратегия до 2035 года выглядит как гадание на кофейной гуще.

Ряд показателей привязан к 2024 году — это трудно назвать стратегией, поскольку речь идет о ближайшем будущем. И, разумеется, никаких инвестиций в ТЭК, кроме государственных, не подразумевается. Потому что откуда возьмутся инвестиции сейчас, когда в стране намечается серьезнейший кризис, а в мире налицо тенденции к уменьшению потребления энергии?!

Напомню, в 2018 году Римский клуб к своему полувековому юбилею подготовил доклад «Come On! Капитализм, близорукость, население и разрушение планеты». Там, в разделе «Конец нефти и альтернативная энергетика» утверждалось, что окончание эры ископаемого топлива «предопределено», и закончится она быстрее, чем предсказывалось ранее. По прогнозу клуба, рост спроса на нефть остановится к 2020 году, а, если прав стэнфордский исследователь Тони Себа, переход на возобновляемые источники может произойти уже к 2030.

«Огромные залежи нефти и газа так и останутся в земле. Упущенная прибыль оцениваются в диапазоне от шести до двадцати триллионов долларов. Нефтегазовый сектор становится огромным пузырем, который может полностью обесцениться за несколько лет», — говорилось в докладе.

Теперь мы видим, что прогноз Римского клуба попал практически в «десятку». Спрос не нефть упал до немыслимых прежде уровней, и, что самое неприятное для России, этот спрос не особо собирается восстанавливаться.

«СП»: — То есть, российские нефть и газ, добычу которых собирается наращивать Мишустин, могут оказаться не нужны?

— Думаю, в скором времени выяснится, что расчет авторов энергетической стратегии до 2035 года провалился. Окажется, что мир может обойтись гораздо меньшим количеством нефти и газа, чем прежде. Более того, мир очень этого хочет.

«Зеленая» энергетика будет крайне востребованной в Европе — там уже сейчас могут финансироваться только те проекты в энергетике, которые отвечают «зеленым» критериям. В эту же сторону, скорее всего, будет двигаться Китай.

Нельзя не обращать внимание, что США сейчас проводят политику на вытеснение Поднебесной из области экспорта. И чем больше будут выдавливать Китай из США с экспортном, тем меньше у китайцев будет возможности импортировать нефть и газ. Я не удивлюсь, если уже в ближайшее время Пекин задействует административные рычаги — налоги, цифровые технологии, — чтобы включить режим экономии и снизить потребление энергоресурсов.

Почему-то наши чиновники этих трендов в упор не видят. Хотя именно перечисленные мной факторы делают наращивание экспорта углеводородов из России попросту нереальным. Дай бог сохранить тот экспорт, который у нас есть сейчас.

«СП»: — В каком случае оправдан рост добычи энергоносителей в России?

— Если ставка делается на рост внутреннего потребления. Но для этого нужно кардинально перестраивать экономику РФ, а для этого нужны крупные инвестиции. Кроме того, в этом случае тарифы и цены на энергоносители внутри страны должны значительно снизиться. Но у нас картина с тарифами и ценами обратная, а планы по созданию новых предприятий, которые обеспечат рост потребления нефти и газа, правительством даже не обсуждаются.

Думаю, часть новой энергетической стратегии до 2024 года просто-напросто фиксирует очень масштабные планы «Роснефти» и «Газпрома». Реализовывать которые, напомню, предполагается за государственные деньги.

Корпорации собрались вбухать триллионы в свои проекты — и теперь будут воплощать планы в жизнь. И неважно, что будет с тем же Китаем — не исключено, что к моменту, когда «Газпром» протянет трубу через Монголию, Поднебесная будет согласна покупать российский газ только на своих условиях, со значительным дисконтом.

И надо понимать: на «Силу Сибири-2», и особенно на «Восток-Ойл» нужны очень большие деньги, даже по государственным меркам. Это значит, на финансирование других направлений — той же социальной сферы — денег в бюджете РФ будет банально не хватит. Особенно, если цены на нефть будут низкими, а наша доля на рынке, стараниями США, начнет сокращаться.