А. Бунич: «Экономика трубы» себя исчерпала

Росстат трубит об очередной благой вести: спад в базовых видах экономической деятельности заметно затормозился. По данным ведомства, в июле 2020 года темпы падения выпуска в АПК, промышленности, строительстве, грузооборота транспорта и оборота торговли год к году составили 5,9%. Тогда как в июне и мае этот показатель составлял 8,1% и 10,6% соответственно.

Но это не все. Индексы деловой активности Росстата говорят о продолжении замедления спада в августе. Например, индекс Markit PMI обрабатывающих отраслей в августе впервые с апреля 2019 года превысил 50-процентный уровень, что означает неизменность тренда.

Причем, о замедлении спада говорит не только Росстат, которому веры немного, но и вполне независимый Центр макроэкономического анализа и краткосрочного прогнозирования. ЦМАКП указывает на два косвенных индикатора — потребление электроэнергии и перевозки на железной дороге — которые также улучшились. Это позволило ЦМАКП сделать вывод о продолжении восстановления промышленной активности.

«Сохранение неплохих темпов прироста спроса при минимальной избыточности запасов готовой продукции и росте оптимизма прогнозов продаж поддержало положительную динамику производства и способствовало удержанию высокого оптимизма планов выпуска», — отмечает и августовский бюллетень конъюнктурных исследований промышленности Института Гайдара.

Проблема в том, что эти позитивные показатели завязаны на всплеск внутреннего спроса. А нынешний спрос — явно отложенный, и связан со снятием карантинных ограничений. Это значит, устойчивым рост в базовых отраслях быть просто не может. Тот же Институт Гайдара констатирует, что «промышленность по-прежнему не готова инвестировать в условиях хорошей обеспеченности мощностями как текущего выпуска, так и ожидаемых изменений спроса», и что «торможение вложений в собственное производство может оказаться критически тяжелым для экономического роста».

Отчасти с этим согласны аналитики Банка России. Они считают, что фактические показатели потребительского спроса в августе ухудшались, и это было как раз связано «с исчерпанием эффектов отложенного спроса». Правда, они же полагают, что в третьем квартале 2020 года «смягчение ограничений в зарубежных странах и в России создаст условия для расширения экономической активности в основном за счет восстановления внутреннего спроса».

Когда, на деле, мы увидим рост экономики, и увидим ли вообще?

— Спад в России из-за коронавируса оказался меньше, чем предполагалось: страхи были явно завышены, — считает президент Союза предпринимателей и арендаторов России Андрей Бунич. — Возможно, многие предприятия в период карантина вообще не останавливались. Явно пострадала лишь сфера услуг, но это не внесло катастрофического вклада в показатели.

Пик спада, вызванного коронавирусом, пришелся на июнь. Но торможение в экономике РФ было вызвано не только прямыми последствиями пандемии, но и более глубинными факторами: стагнацией в мировой экономике, падением цен на энергоносители, глобальным финансовым кризисом.

Поэтому и нынешнее восстановление в России не является полным. Если бы падение было связано только с закрытием предприятий — мы бы уже сейчас видели уверенный рост. Но ничего подобного не наблюдается.

Наша экономика даже выиграла от карантина — из-за того, например, что полеты за границу были запрещены. В результате весь летний сезон граждане отдыхали на российских курортах — Крым и Краснодарский край были забиты людьми. Это дало весьма ощутимый прирост.

С точки зрения статистики, когда граждане отдыхают за границей, и тратят там свои деньги, они наносят экономике исключительно вред — это уменьшает показатели ВВП, ухудшает торговый и платежный баланс. Эти расходы проходят по статье «импорт услуг» — и это серьезные суммы в целом. А теперь эти суммы остались в стране.

Но дальше я просто не вижу источников роста для экономики. Напротив, факторы спада, которые зависят от мировой экономики, и носят глубинный долгосрочный характер, никуда не делись. Они, наоборот, укрепились — и это не сулит России ничего хорошего.

«СП»: — Какие конкретно факторы вы имеете в виду?

— Прежде всего, спрос на энергоносители. Мы видим, что он устойчиво сократился — этот факт активно скрывается, но спрос не достигает даже 90% от прежнего уровня. Причины не только в кризисе. Это и ограничения на рынке труда по всему миру — массовая безработица, массовая удаленная работа. Это изменение схем организации бизнеса и производства, включая ограничение мобильности во всех видах — и для людей, и для предприятий. Наконец, это «зеленая» политика ведущих государств, которая сейчас укрепляется повсеместно.

Получается, нынешний спрос на энергоносители — это такая новая нормальность. Она на десятилетия вперед, можно сказать, навсегда. А в России экономика по-прежнему зависит от торговли энергоносителями, и «новая нормальность» бьет по ней очень больно.

К нашим проблемам относятся и последствия мировых торговых войн. Америка душит Китай, чтобы исправить свой торговый баланс за счет Поднебесной. Но и Китай в такой ситуации будет стараться исправить торговый баланс — и прежде всего, сокращая закупки энергоносителей в России. По-другому у Пекина просто не получится, поскольку энергоносители — главная статья китайского импорта.

Это тоже долгосрочный отрицательный фактор, который играет против нас.

«СП»: — Наша экономика способна развиваться с опорой на собственные силы?

— Да, но для этого нужны радикальные экономические реформы. Реформы, направленные на активизацию инвестиций, поддержку бизнеса и предпринимательства, изменение денежно-кредитной политики, налоговые послабления, стимулирование спроса.

Если бы — вдруг — власти в России начали проводить такую политику, это могло бы вызвать внутренний рост, даже в противофазе с мировой экономикой.

Но ничего подобного нет. Таким образом, наша экономика не может показать темпы выше, чем были до кризиса. А с учетом глобальных негативных факторов эти темпы, конечно, будут заведомо ниже. Ровно на ту часть, на которую сегодня Россию вытесняют с мировых рынков энергоносителей.

Да, после падения экономики в июне наблюдается ее восстановление в июле и августе. Но дальше восстановления, скорее всего, не будет. Надо думать, даже в третьем квартале 2020 года статистика вряд ли покажет рост.

Мое мнение — в итоге мы выйдем на нулевые темпы роста. И надо понимать: мы получили еще далеко не все негативные «подарки» от глобальной экономики. Разговоры о второй волне пандемии, возможно, ведутся на случай, если придется объяснять очередное падение финансового рынка. Если это случится — все российские показатели еще сильнее сместятся в отрицательную зону.

На деле, весь мир вошел в сложную ситуацию. Она односторонне выгодна группе стран, которые считаются ведущими. Развевающиеся рынки в этой ситуации — проигравшая сторона. Они даже в худшем положении, чем были в 2008 году. Но в теории, повторюсь, Россия способна выйти на траекторию, которая не вытекает из состояния мировой экономики — с помощью мер, которые обеспечат ей обособленное развитие. Если же Кремль будет следовать прежним курсом — нынешнему экономическому прозябанию не будет конца.