Заставит ли «прекрасный Китай» задуматься Москву о «прекрасной России»

Замещение автомобилей с двигателями внутреннего сгорания электромобилями — лишь один из элементов стратегии создания «прекрасного Китая», провозглашенной компартией КНР. (Электромобили буквально все заполонили)

В отличие от России, где об экологии много говорят, но мало делают, правительство Китая давно признало масштабы экологических проблем и начало проводить жёсткую политику по пресечению ухудшения качества воздуха и воды, а также по сдерживанию роста выбросов парниковых газов. Приняты грандиозные программы превращения Китай в самую зеленую экономику мира. И эти программы планомерно выполняются. Причем, там думают не только о снижении углеводородного следа, об экологии, здоровье населения, но и о техническом прогрессе, который неотделим от радикального отказа от углеводородных источников энергии.

В этом плане использование возобновляемых источников энергии — приоритет китайской энергетической политики. Это не только гидроэнергетика, энергия ветра и солнца. В КНР успешно развивается биоэнергетика, активно набирает обороты использование болотного газа, геотермальной энергии, энергии приливов и отливов, а также других видов альтернативной энергетики.

В 2005 году в КНР был принят Закон о «Возобновляемой энергии», который заложил законодательную базу для развития альтернативной энергетики. В 2009 г. и 2014 годах документ модернизировался в соответствии с бурным ростом сектора возобновляемых источников энергии (ВИЭ). Причем, Китай рассматривает развитие ВИЭ не только как способ сокращения загрязнения окружающей среды, повышения благосостояния населения, но и как важный способ снижения зависимости от ископаемого топлива, которое Китай в настоящее время в немалых объемах импортирует. Кроме того, делая ставку на ВИЭ, Китай одновременно поставил задачу производить внутри страны всё оборудование, необходимое для генерации возобновляемой энергии. И эта задача была успешно выполнена и перевыполнена. Китай стал лидером в производстве оборудования для солнечных, ветровых и других станций, производящих альтернативную энергию.

C 2001 года Китай неизменно лидирует и по объему ввода мощностей возобновляемой энергии. Разрыв с ведущими странами год от года увеличивается. Если в 2001 году в КНР было запущено в эксплуатацию ВИЭ на 3 ГВТ, что составило 17 процентов общемирового, то в 2018 году в КНР мощности ВИЭ увеличились на 77 Гвт., почти половина общемирового прироста.

В ходе реализации планов 13-й пятилетки, которая заканчивается в нынешнем году, Китай инвестировал в ВИЭ фантастическую по нашим меркам сумму 2,5 триллиона юаней (25 триллионов рублей — больше чем годовой бюджет России (20,3 трлн руб.). В результате в последние годы, даже без учёта самых крупных гидроэлектростанций, Китай удерживает первое место в мире по суммарной мощности ВИЭ‑оборудования, вырабатывающего электрическую и тепловую энергию. В 2020 году доля ВИЭ в суммарном энергопотреблении страны составила 18%. Это пока что вдвое меньше, чем доля ВИЭ в ЕС (40%), но следует учитывать, что Китай — самая крупная экономика мира, которая производит половину всей мировой промышленной продукции. Для сравнения в России этот показатель, по словам министра энергетики Александра Новака составляет всего 2%.

В соответствии с тринадцатым пятилетним планом и Планом развития китайской энергетики на тринадцатую пятилетку, установленная мощность солнечной электроэнергетики в стране к 2020 году должна была возрасти до165 ГВт. Однако, по уже имеющимся оценкам, этот план будет значительно перевыполнен и солнечные мощности КНР значительно превысят 220 ГВт, что больше, чем мощность всех электростанций России. То есть альтернативная энергетика в Китае уже производит больше, чем вся энергосистема нашей страны. Кроме прямого вклада в экономику Китая в размере 220 млрд юаней (2,2 трлн рублей), солнечная энергетика дает дополнительные стимулы для развития производства электроники, новых материалов, высокоточной обрабатывающей промышленности и др. Кроме того, использование солнечной энергии приведёт к сокращению выбросов углекислого газа примерно на 370 млн тонн, выбросов двуокиси серы — на 1,2 млн тонн, выбросов оксида азота — на 900 тыс. тонн, и выбросов сажи — около 1,1 млн тонн.

В соответствии со скорректированными установками тринадцатого пятилетнего плана, установленная мощность ветровой электроэнергетики в стране возрастет в 2020 году до 260 Гвт. По официальным оценкам, развитие ветроэнергетики обеспечит к 2020 году ежегодную экономию порядка 150 млн тонн угля, и приведёт к сокращению выбросов углекислого газа примерно на 380 млн тонн, двуокиси серы — на 1,3 млн тонн и оксида азота — на 1,1 млн тонн.

Как известно, в 2049 году (к столетию образования КНР) Китай должен достичь ключевую цель двух столетий, создав «прекрасную, зеленую, процветающую страну». К тому же председатель Си Цзиньпин на сессии Генассамблеи ООН в 2020 году объявил, что к 2060 году Китай станет нейтральной страной по выбросам СO2.

В рамках Парижского соглашения по климату, Китай взял на себя обязательства достичь пика выбросов CO2 к 2030 году; сократить углеводородную емкость ВВП на 60−65% по сравнению с 2005 годом; повысить долю неископаемых видов топлива в структуре потребления первичных энергоресурсов до 20%.

И можно быть уверенным, что все эти цели будут выполнены. В среднем за год на период 14-й пятилетки, которая начнется в будущем году, Китай будет вводить в эксплуатацию 53 ГВт ветровых электростанций и 58 ГВт солнечных. Для сравнения: по словам министра Новака, к 2024 году в России планируется довести общие мощности ВИЭ до 6 ГВт.

Параллельно в ходе 14-й пятилетки Китай будет резко повышать эффективность использования энергии и снизит энергоёмкость ВВП на 21%. При этом углеродоемкость ВВП снизится на 27%. А в еще более дальней перспективе предусматривается радикальное снижение потребления угля и его доли как в выработке электроэнергии, так и в потреблении энергии — до 4 процентов в общем энергобалансе. То же касается и нефти, доля которой энергетике сократится к 2050 году до 7 процентов.

Уже к 2035 году доля безуглеродных источников энергии в выработке электричества составит 78%, а в 2050 году — 91%. Солнечная и ветровая энергия обеспечит 58% выработки электроэнергии в 2035 году и 73% в 2050. По сравнению с 2018 годом увеличится выработка атомных и газовых электростанций, но их доля останется крайне незначительной 10−15%.

И это имеет прямое отношение к России, которая является в настоящее время главным поставщиком нефти и газа в Китай. Наше сырье очень скоро перестанет пользоваться таким спросом в Китае, как это есть сейчас.

Примерно тоже самое будет происходить и на европейском направлении. Как известно, главным торговым партнером России является Евросоюз. Но мало кто знает и задумывается о том, что Европа создает совершенно иной формат хозяйства и жизни. Евросоюз в конце 2019 года объявил «Европейский зеленый курс» (EU Green Deal), цель которого — сделать экономику ЕС климатически нейтральной к 2050 г, на 10 лет раньше КНР. Уже через пять лет четверть всей энергии ЕС будет вырабатываться на ветровых электростанциях. А еще строятся гигантские солнечные электростанции и другие генераторы альтернативной энергии. Европейцы хотят жить, и жить качественно. Постепенно, но очень быстро они будут отказываться от углеводородов. Рынки для российских газа и нефти будут сужаться, цена на них падать.

Но это далеко не все. Уже в 2022 году в ЕС будет введен углеродный налог, который затронет до половины всего российского экспорта. Законопроект об этом сейчас в стадии разработки, и методология расчета налогового сбора еще неизвестна. Но наиболее вероятно, что в расчете будет учитываться объем углеродных выбросов при производстве импортируемых товаров.

Трансграничный углеродный налог ЕС станет серьезным вызовом для российских экспортеров, поскольку налоговый сбор затронет в первую очередь нефть, газ, уголь и металлы — ключевые экспортные товары страны, на которые, в 2019 г. пришлось 74% всех товаров в стоимостном выражении, экспортируемых в Европу. По оценке международных структур, это приведет к дополнительной нагрузке для российских экспортеров в размере $ 3−5 млрд в год. В случае введения налога на весь объем выбросов негативные последствия ждут также российских производителей удобрений и целлюлозно-бумажную промышленность, чья конкурентоспособность на европейском рынке существенно снизится.

К тому же при использовании текущих технологий добычи, нефть из Саудовской Аравии, имеющая более низкий углеродный след, может потеснить российское сырье.

Примерно по такому же пути идет и Китай. Стратегия и стандарты снижения углеводородного следа там разрабатываются с участием европейских экспертов. Уже сейчас в Китае существуют внутренние механизмы по ограничению выбросов, аналогичные европейским (EU ETS). Это дает КНР конкурентное преимущество перед Россией в торговле с ЕС. Не исключено введение в КНР в перспективе углеродного налога, аналогичного европейскому.

Россия же, которая продолжает проедать свои природные богатства, не используя шансы для технологического рывка, останется со своим углеродным сырьем и со своими экологическими проблемами.

Об авторе: Михаил Морозов, обозреватель газеты «Труд»