Черноголовка даст бой Pepsi в Азии

Экспортный имидж России нуждается в коренном обновлении, но маркетинг исторически был и остается слабой чертой российских компаний. Русские матрешки верхом на нефтепроводе достойный товарооборот стране не обеспечат. К тому же, нам уже есть, что предложить «не лубочное» и «не сырое». А рядом — огромный азиатский рынок, где высокие темпы роста благосостояния, и при этом местные страны и население готовы торговать с Россией без оглядки на западные санкции.

Но, например, товарооборот между Россией и Китаем по итогам 2020 года сократился на 2,9% по сравнению с прошлым годом и составил 107,76 миллиарда долларов, свидетельствуют данные главного таможенного управления КНР. Помешала пандемия? Но при этом китайский экспорт в Россию вырос на 1,7% в годовом выражении и составил 50,58 миллиарда долларов, а поставки из России в КНР сократились на 6,6% — до 57,18 миллиарда долларов.

Также пандемия не помешала вырасти товарообороту Китая и США: по итогам 2020 года он составил 586, 73 миллиарда долларов, что на 8,3% выше показателя аналогичного периода 2019 года. И это на фоне серьезных политических разногласий и торговой войны между этими странами: экспорт из Китая в США за январь-декабрь 2020 года вырос на 7,9%, составив 451,81 миллиарда долларов, в то время как США ввезли в Китай товаров на 134,9 миллиарда долларов, что на 9,8% больше, чем в прошлом году. Нам бы так «повоевать» …

Почему Россия полноценно не использует свой потенциал и не пользуется возможностями огромного и динамично развивающегося рынка по соседству — Китая?

Не только Китай, но и Вьетнам, Индонезия, Филиппины — это реальные направления для эффективного применения российских зарубежных инвестиций. Но для возврата на эти рынки нам нужно отказаться от образа страны-бензоколонки, и планомерно растить транснациональные корпорации, экспортирующие оборудование, услуги и технологии, считает президент Русско-Азиатского союза промышленников и предпринимателей Виталий Манкевич:

— Россия использует свой потенциал так, как может, если мы говорим про современную структуру российской экономики. У нас более 75% экспорта в Китай приходится на нефтегазовую продукцию и лес с производными. В 2020 сырье подешевело, и мы отправили больше сырья, но за меньшие деньги — вот и изменение статистики. В физическом выражении объем торговли растет, а в денежном очень сильно зависит от цены на нефть. В 2021 нас ждет, вероятно, скачок экспорта вверх, поскольку нефть и газ на своих максимумах.

Товарооборот Китая и США в большей степени диверсифицирован: там нет какой-то доминирующей товарной группы, поэтому идет логичный рост. Локдаун и недостаток производственных мощностей в США привели к тому, что были увеличены закупки ряда медицинских и промышленных товаров из Китая. Китай стал главным бенефициаром коронакризиса, так как раньше всех вышел из пандемии, и начал помогать остальному миру, не забывая про свою выгоду.

Есть несколько причин, почему Россия не реализует свой потенциал. Во-первых, особенности структуры экономики. Формально, у нас вклад нефтегазового сектора в ВВП 9−11%, однако если смотреть шире, то с учетом всех мультипликаторов, в том числе налоговых, которые дает нефтянка, мы получим уже 25−30% ВВП. Те же США добывают примерно столько же нефти, как и мы, но у них нефтянка в ВВП занимает 2,7%. Отсюда следует, что у нас есть несколько развитых отраслей, и ряд неразвитых отраслей, которые только начинают становится заметными на мировом рынке.

«СП»: — Кроме сырья, у нас есть то, что будет востребовано Китаем и другими азиатскими странами?

— Мы более-менее начинаем восстанавливать сельское хозяйство (на уровень сбора зерна 1990 вышли в 2015), по мясу все еще отстаем от показателей РСФСР, только начинаются позитивные подвижки в нефтегазохимии и пошли крупные инвестпроекты: ЗапСибНефтехим, Амурский ГХК, по экспорту машиностроительной продукции и высокотехнологической продукции мы все еще не можем догнать уровень РСФСР 1990 года, при том, что все эти 30 лет шел научно-технический прогресс, то есть это только обостряет наше реальное отставание. Для Китая актуальна наша продукция в нефтегазохимии, в сельском хозяйстве, продукты питания, целлюлозно-бумажная продукция, металлы, частично высокотехнологическая продукция, по ряду других позиций мы конкурируем — это тоже ограничения для роста экспорта.

Другая причина — это отсутствие стратегии по развитию экспорта и экономики. РЭЦ (Российский экспортный центр) сейчас реализует огромный объем работы, и он помогает нашим экспортерам открывать внешние рынки, но при всем при этом инструменты поддержки в большей степени востребованы малым и средним бизнесом. Если мы посмотрим, как развивались Корея, Япония, Китай, то там всегда упор был на поддержку крупных компаний за рубежом. Им помогали сначала начать поставки, потом наладить контрактное производство, потом поощряли зарубежные инвестиции и сделки M&A. И в результате мы видим примеры глобальных транснациональных компаний из этих стран.

Кстати, под Калугой даже есть заводы Lotte (Orion ChocoPie) и Coca-Cola. Мы гордимся нашими продуктами питания, но где хоть один их завод за рубежом? А ведь это мягкая сила. США смогли вырастить «Поколение Пепси», а Россия должна вырастить «Поколение Черноголовки», но для этого требуется серьезный пересмотр политики поддержки экспортеров и вообще поддержки нашего бизнеса за рубежом.

«СП»: — Китайцев раньше часто упрекали в том, что они, так сказать, копировали все удачные придумки других стран. Но теперь-то есть чему и у них поучиться?

— Вот, к примеру, зарубежные инвестиции — вообще история крайне интересная. Вспомните, как китайские компании реализуют инвестиционные проекты: на стройку привлекается китайская строительная компания, которая пользуется китайским оборудованием, строят, в основном, китайские рабочие, деньги под это дело привлекаются в китайских банках, а в процессе используется китайский софт. В итоге зарубежные инвестиции китайских компаний смогли создать не только ряд зарубежных транснациональных компаний, но и крупнейшую в мире банковскую систему, лидирующие компании по производству оборудования, по строительству и крупные телекомпании.

Наш Минфин и ЦБ, которые размещают наше злато в европейские и китайские гособлигации под 1−2% годовых, могли бы создать специальный фонд для кредитования экспансии наших крупных компаний. И это подтянуло бы и экспорт оборудования, и экспорт услуг, и экспорт технологий. Кроме того, зарубежные инвестиции нейтральны для инфляции. Мы уже направляли перечень конкретных мер в адрес Правительства РФ и ждем решений, только кардинальный пересмотр политики может нам позволить претендовать на что-то большее, чем на статус страны-бензоколонки.

И самый большой потенциальный эффект от этих инвестиций мы можем получить в Азии: там высокие темпы роста благосостояния, при этом местные страны и население помнят советскую поддержку и их не смущают западные санкции. Китай, Вьетнам, Индонезия, Филиппины — это реальные направления для применения российских зарубежных инвестиций. И для полноты картины можно заменить Лондон на Гонконг как ключевой зарубежный финансовый центр.

Основная добавленная стоимость сейчас приходится на маркетинг и НИОКР. По НИОКРу мы видим вялотекущую деградацию, а маркетинг исторически был слабой чертой российских компаний. Нам нужно решить для себя как для страны что нам важно: оставаться страной-бензоколонкой или развиваться? В первом случае нужно никого не стесняясь продолжать резать расходы на образование, науку и исследования, наблюдая за тем, как доля в мировой экономике сокращается с текущих 1,7% до 1% и затем до 0,5%, а уровень жизни приближается к уровню Молдавии. Потому что только рост добавленной стоимости в экономике и особенно в экспорте обеспечивает реальное развитие экономики.

Если же мы не хотим угасать экономически, то нужно серьезно менять подход, увеличивать НИОКР и планомерно растить транснациональные корпорации на базе текущих российских брендов. Для начала в той же сфере FMCG (товары повседневного спроса) и косметической продукции, где у нас есть реальные конкурентные преимущества.