Борьба с ценами на продукты требует повышения налогов

Гарантий того, что мировые цены на продовольствие стабилизировались и достигли пика, нет никаких. На этом фоне абсолютно любые новости о прогнозах урожайности способны спровоцировать очередной виток цен на отдельные виды продовольствия. В связи с этим Россия постоянно следит за ситуацией и по необходимости предпринимаем соответствующие меры.

Об этом, в частности, рассказал изданию Financial Times глава Министерства экономического развития Максим Решетников, допустив возможность расширения мер по контролю экспорта, включая прямые ограничения экспорта и «гибкие экспортные пошлины» на некоторые товары, если цены продолжат расти, а также вероятность введения дополнительных налогов, чтобы простимулировать отечественных производителей к увеличению инвестирования в производство.

«Одно дело, когда вы вкладываете все ваши доходы, даже если они очень высокие, в производство, развитие, разработку и так далее. Если вы платите дивиденды, что тоже в порядке вещей… возможно, что для стимулирования инвестирования в бизнес понадобится еще один уровень налогов», — привело западное СМИ слова министра.

Вскоре после этого Минэкономразвития заявило, что тезисы его руководителя были искажены при переводе, а пресс-служба ведомства привела расшифровку этой части интервью министра на русском языке.

«Антикризисные программы еще работают, но заканчиваются. Если говорить о вопросах цен, то мы ушли от административного регулирования, которое на самом деле существовало на очень ограниченном промежутке и рассматривалось как совсем временная мера. Сейчас работают экономические механизмы, есть субсидирование производства продуктов. Мы установили гибкие экспортные пошлины, которые представляют собой демпферы, призванные снизить влияние мировых цен на нашу экономику. Эти экономические меры тоже делятся на временные (очевидно, что субсидирование производства продуктов — временная мера), и как только внешняя ситуация позволит, цены стабилизируются, мы из этого выйдем. А вот касается демпферного механизма, то это постоянно действующий долгосрочный механизм, который останется и который, с одной стороны, предотвратит этот перенос колебаний цен (именно колебаний, это не значит, что он полностью изолирует), их пиков на наш рынок, с другой стороны, даст необходимые ресурсы для производителей, чтобы шли инвестиции в наш агропромышленный сектор — это одна из точек нашего роста — и позволит дальше углублять переработку: от зерна двигаться к животноводству, молочному производству и так далее, то есть, двигаться по усложнению структуры экономики, созданию новых цепочек добавленной стоимости», — говорится в нем.

— Действительно ли имела место ошибка перевода, или же министр, разоткровенничавшись, сказал западным журналистам то, чего по каким-то причинам россиянам слышать было не нужно? — поинтересовалась «СП» у экспертов.

-Да, ситуация с продовольствием в мире не самая хорошая для потребителя, но, на мой взгляд, во-первых, ничего такого «волшебного» и экстраординарного в сфере борьбы с ростом цен Максим Решетников не сказал, — поделился своей точкой зрения на ситуацию экс-замминистра сельского хозяйства и продовольствия, доктор экономических наук, профессор Леонид Холод. — А, во-вторых, недавно Минсельхоз США предсказал, что в России в этом году ожидается шикарнейший урожай зерновых. Если это действительно так, и если аналогичный урожай соберут другие аграрные страны, то на мировом рынке вполне может начаться и обратный процесс падения стоимости продовольствия.

В-третьих, ситуация с производством сельхозпродукции на территории РФ я бы не назвал катастрофичной. Есть, конечно, определенные колебания урожайности из-за погодных и финансовых условий, есть спрос, который более или менее стабилен, и есть более высокая, чем обычно, инфляция на продовольственном рынке, но это все, в принципе, приемлемо. Ажиотажный рост цен по сахару и подсолнечному маслу мы сбили, по гречке на уровне закупочных цен и опта рост остановлен, так что в целом все, похоже, работает достаточно эффективно. Другое дело, что злоупотреблять этим, конечно, нельзя, иначе такое вмешательство в ценовую конъюнктуру может привести к обратным результатам. Так что я сказал бы, что краткосрочный эффект налицо.

«СП»: — А в долгосрочной перспективе мы можем быть уверены в своей защите от резких скачков цен?

— Те меры, которые уже были приняты, ценовые скачки в принципе срезали. А на будущее к имеющемуся арсеналу я предложил бы разве что разработать некую общедоступную и прозрачную матрицу действий, в которой четко будет указано: если рост цен на продукты спровоцирован какими-то форс-мажорными обстоятельствами вроде военных действий, то следует поступать так, а если имеет место какой-то сговор — иначе, и так далее. Это было бы еще более эффективно в плане удешевления продуктов.

Впрочем, другие знатоки вопроса подобного оптимизма в вопросе будущего нашего внутреннего рынка продовольствия не испытывают.

— На мой взгляд, так оперативно давать «задний ход» после интервью Максима Решетникова западной прессе пришлось в немалой степени потому, что люди в нашей стране очень боятся словосочетания «повышение налогов», не совсем хорошо понимая сути этого процесса, — считает аналитик ГК ФИНАМ Алексей Коренев. — Кроме того, повышение налогов даже на экспорт тех или иных продуктов скорее приведет к росту, а не понижению цен на продовольствие на внутреннем рынке.

Вспомните недавнюю историю с пшеницей, когда на ее экспорт ввели дополнительные пошлины и квоты. Дешевле она внутри страны, увы, не стала, а сельхозпроизводители вообще схватились за голову, потому для них это означало потерю существенной части живых денег, на которые они рассчитывали на фоне реального роста цен на продовольствие в мире.

Мне вообще кажется, что борьба с ростом цен на продукты в России все больше и больше уходит в административные, а не рыночные меры воздействия, что не есть эффективно. Гораздо результативней, на мой взгляд, оказалась бы массированная точечная поддержка, например, те же самые продуктовые карточки. Не могу, правда, сказать, насколько сильно это замедлит рост цен на продовольствие, но, по крайней мере, этот процесс не так сильно ударит по малоимущим слоям населения. И стесняться здесь, полагаю, нечего — в тех же США ежегодно по таким карточкам отоваривается порядка 43 миллионов человек, и власти гордятся тем, что таким образом эффективно помогают своим бедным.

А административные меры, как показывает опыт СССР, способны привести в конечном итоге лишь к тому, что на полках магазинов вновь будет одна сплошная морская капуста. И если мы этого не хотим, значит, нам не стоит мешать рынку самому себя регулировать.

«СП»: — То есть экспортерам не нужно мешать вывозить за рубеж столько, сколько они сами хотят? А как же тогда внутренний рынок?

— Ограничения на экспорт, я считаю, вводить нужно только по тем категориям продуктов, которые необходимы для обеспечения продовольственной безопасности, а это не такой уж большой объем. Опять же, смотрите, у нас недавно попытались ввести ограничения на экспорт, а у нас выдался второй по величине за всю историю урожай зерновых — 133 миллиона тонн. Девать его некуда, потому что такого количества хранилищ у нас нет, и экспортировать не получается, потому что государство запрещает. Как-то нелогично, получается, действует государство при переизбытке зерна.

«СП»: — Возможное повышение налоговой нагрузки на компании, которые не вкладываются полностью в развитие собственного производства, о котором упомянул Максим Решетников, из этой же оперы о неэффективности государственных мер?

— Я не уверен, что это тоже будет эффективно. Начнем с того, что вопрос дивидендов, вообще-то, находится в компетенции совета директоров той или иной компании. Каким образом тут можно заставлять людей принимать меры, которые ими не запланированы, я не знаю. И потом, если будут повышать налоги на прибыль, то все больше средств будет, наоборот, уходить в дивиденды. Если повысить налоги на дивиденды, то у акционеров пропадет интерес покупать ценные бумаги той или иной компании, и это сразу ударит по нашему фондовому рынку, который сейчас по доходности является одним из лучших в мире.

Вопрос очень спорный. Мы опять упираемся в то, что те административные меры, которые применяются и могут применяться в отношении рыночных механизмов, могут оказаться не просто неэффективными, а и откровенно вредными.

«СП»: — То есть никаких гарантий того, что в ближайшем будущем мы будем избавлены от резких скачков цен на те или иные продукты, нет?

— Давайте начнем с того, что абсолютной гарантии не существует. Всегда есть риск, что прилетит какой-то «черный лебедь», способный в очередной раз парализовать те или иные сферы нашей экономики. Так что тут, на мой взгляд, вопрос в другом — а с какой вероятностью и какими мерами мы можем бороться с этой неприятностью?

Я лично считаю, что все попытки жесткого администрирования — методы не рыночные, так что их эффективность под огромным вопросом, и это еще очень мягко говоря.