Путин и лесник

Президент России Владимир Путин поручил ежегодно выделять регионам дополнительно не менее восьми миллиардов рублей на охрану лесов от пожаров, об этом сообщило информационное агентство ТАСС.

Неплохо, хотя в одной только Якутии этим летом потрачено на борьбу с пожарами два миллиарда. И тратили бы больше, если б спасительные дожди не пошли.

Любопытно, что нынешний наш президент как бы исправляет ошибки своего первого президентского срока. С 2006 года, когда был принят новый лесной кодекс, было решено разделить лесное хозяйство на управления и бюджетные учреждения. Первые типа осуществляют контроль, вторые — выполняют все лесовосстановительные и противопожарные мероприятия. По сути применили систему «разделяй и властвуй», применявшуюся еще в Древнем Риме против врагов империи. Но у нас — против своих. Лесников тогда просто «секвестировали».

А вскоре случилась катастрофа. Жива еще в памяти аномальная жара 2010 и — как следствие — страшные пожары в десятках регионах России. Сейчас уже нет надобности лишний раз вспоминать и подсчитывать миллиардные убытки и возвращаться к «разбору полетов» — кто виноват и как с этим бороться. Помнится, Дмитрий Медведев, сидя в Белом доме, очень удивлялся: «Почему так плохо дышится. Где лесники?».

Охотовед и эколог Андрей Федоров вспоминает, что с Московским регионом разобрались достаточно быстро:

— Причина пожаров была понятна. В Шатурском, Луховицком, Егорьевском, Талдомском, Дмитровском районах, в соседней Тверской и Рязанской области горели торфяники.

Решили «обводнить», проще говоря, затопить места бывших торфоразработок, чтобы в будущем в этих пожароопасных районах не возникло ничего подобного. В советские времен торфяники осушали, а в постсоветские снова обводнили.

Не буду вдаваться в подробности, как затапливали старые торфоразработки, сколько для этого в течение почти шести лет было затрачено миллиардов рублей налогоплательщиков, выделено специальной техники и просто человеческих ресурсов, но проблему, слава богу, решили. В Московском регионе и соседних с ним областях торфяники ушли под воду. Думается, уже навсегда и больше они не загорятся.

Однако проблема лесных пожаров в других российских регионах, о которых регулярно сообщают наши СМИ, до сих пор не решена.

«СП»: — При чем тут Алтайский край, Восточная Сибирь, Якутия и другие регионы, где в течение всего лета полыхали сотни тысяч гектаров леса? Ведь там нет никаких осушенных торфяников…

— Да все очень просто. Не надо было упразднять лесхозы, которые вдруг почему-то в одночасье стали не нужными. Рассуждали, думается, примерно так: «Сидит на шее у государства целая армия „лесников-дармоедов“, получающих зарплату из госбюджета. Чем они там, собственно, в лесу занимаются? Да ничем. Водку пьют. А на какие шиши? Да лес рубят и налево продают».

Конечно, в любой семье не без урода. Были и вопиющие факты откровенного разбазаривания нашего «зеленого золота», за которое иностранные компании, платили звонкой «зеленой монетой». Но то, что произошло потом, после упразднения лесной отрасли, вообще ни в какие ворота не лезет!

«СП»: — Но чем реально все же занималась в основном честная, трудолюбивая целая армия работников лесного хозяйства, начиная от простого учетчика строевого леса и заканчивая министром лесного хозяйства?

— Просто каждый выполнял свой долг — охраняя и воспроизводя лесные богатства. Помню был еще ребенком, когда мой дед Григорий Матвеев, работая в Дмитровском районе Московской области старшим охотинспектором, ругался со своим фронтовым товарищем, лесником, работающим в этом же лесном хозяйстве.

Спор был примерно такой:

Лесник дядя Коля: «Гришка, опять твои лоси всю мою „школу“ объели!». («Школа» — это несколько гектаров, на которых выращиваются молодые елочки и сосенки для дальнейшей посадки. Вроде грядок, за которыми, нужен человеческих уход — Авт.).

На что дед Григорий клятвенно обещал прогнать лосей на другие лесные кварталы, чтобы больше не объедали и не топтали молодые посадки. И слово свое всегда держал.

Вот какие были лесники. Каждый болел за свое дело. Но лесничества не только выращивали новые леса для грядущего потомства, охраняли молодые поросли, но и берегли лес от пожаров.

На случай возникновения лесного пожара — а такое бывало во все времена — в каждом лесном хозяйстве имелась специальная техника и обученные люди, которые самостоятельно тушили возникающие лесные пожары еще в зачаточном состоянии. Если сил своих не хватало, на помощь приходили соседи. Это было в порядке вещей — помочь соседу. Сегодня у него случился пожар — я помог. Если что, меня тоже без помощи не оставят. Так и жили, чисто по человеческим законам.

А потом вдруг лесничества упразднил. Пожары теперь у нас тушат сотрудники МЧС. Тушат самоотверженно, порой с риском для собственной жизни. Работа у них такая. А вот следить за «здоровьем леса» теперь стало некому.

Попробуйте где-нибудь в городской черте сделать свалку из пустых картонных коробок, деревянной тары из-под продуктов, набросать бумагу, прочий пожароопасный мусор. Допустим, даже устроить свалку на собственном балконе жилого дома. Тут же придет инспектор по пожарной безопасности и сделает предупреждение — убрать немедленно. Не внял, получи штраф, причем такой, что мало не покажется. А в лесу делать это можно практически безбоязненно.

Доктор экономических наук, профессор Валентин Катасонов, специалист в экономике природопользования, считает, что сегодня разрушена вся система управления лесами;

— Деньги-то выделили, но это все равно, что дали бензин, но непонятно, куда его заливать. Меня немножко удивило откровение Путина, когда он предположил, что пожары — проявления изменения климата, потепления. Это откровенные фейки. Нас втягивают в климатические игры.

Вокруг лесов много всяких нечистоплотных махинаций. Часто леса поджигают специально для того, чтобы заполучить землю, древесину, у всех свои шкурные интересы. Надо восстанавливать систему управления лесами. А деньги без такой системы просто будут разворованы…

Лес — это живой организм, который периодически нужно приводить в порядок. Пожар в лесу и в городе — это вообще разные пожары. МЧС признало, что их специалисты не в состоянии тушить пожары лесные и степные. Методики тушения такого рода пожаров давно разработаны нашими старыми, хорошо себя зарекомендовавшими профильными институтами. В их числе — Институт повышения квалификации работников лесного хозяйства в Пушкино.

Но другое дело, что нынешний закон об образовании позволяет проводить учебу на местах. Тут же появилось много коммерсантов от образования, которые, не побывав ни разу в лесах, придумывают собственные методики обучения лесных пожарных.

Есть такая профессия, очень важная для нашей огромной страны, — «летчик-наблюдатель». Они учатся летать, тренируются на вертолете Ми-8. Постоянно проводят учения в регионах. Им нужно уметь прыгать с парашютом. Кроме того, нужно знать и уметь работать с мотопомпой и бензопилой.

И сами пожарные должны быть перед началом пожароопасного сезона подготовлены. Должен быть проведен предварительный медицинский осмотр как наземного персонала, так и парашютистов-десантников. Должна быть проведена первая атака на пожар. Подлет с воздуха, определение характеристик, расчет прыжка, десантирование людей.

Они первыми прибывают на место пожара и тушат. О факте пожара сообщают в лесничество. Если обнаруживают, что лесной пожар угрожает деревне или поселку, предупреждают об этом МЧС. То же самое, если городские пожарные обнаруживает, что пожар в населенном пункте может перекинуться на лесные угодья, то они сообщают лесным коллегам.

Для тушения лесных пожаров можно использовать специальные химикаты, но поскольку они дороги и плохо влияют на лес, сейчас стараются использовать простую воду.

К сожалению, нигде не прописаны какие-то надбавки и льготы за вредность. Раньше по приказу Рослесхоза пожарным полагалось бесплатное питание. Сейчас обеспечение питанием возложено на местные власти. В свое время «Авиалесоохрана» вышла с законодательной инициативой о предоставлении бесплатного питания всем участникам тушения лесных пожаров. Может быть, из путинских восьми миллиардов выделят немного на бесплатное питание лесным пожарным.