«Уважаемые панимаешь рассеяне» суют головы в кредитную петлю

Жизнь в кредит стала нормой для россиян. Тем более, в последнее время, когда реальные доходы населения далеко отстали от цен буквально на все. На «борщевой набор» большинству худо-бедно заработков хватает, а вот чтобы купить что-то, скажем, попредметнее, например, новый телевизор или стиральную машину, а кто-то и на автомобиль готов замахнуться — надо заимствовать.

Тем более, что в сравнении с прежними временами, процентные ставки стали значительно ниже, бумажек, подтверждающих платежеспособность, требуется меньше, а об имущественном обеспечении займов банкиры уже и не заикаются. И народ идет брать кредиты в банках, займы в микрофинансовых организациях. Да так бодро, что этот процесс приобрел явно нездоровый оттенок.

По данным Национального бюро кредитных историй, в среднем по стране на одного заемщика приходится больше двух кредитов. С начала 2021 года долговая нагрузка граждан выросла с 27% до 35%. Это значит, что заемщики отдают банкам в счет погашения долгов в среднем треть своих доходов. А доля тех, кто тратит на погашение долгов 80% своего дохода, составляет уже больше 30%. Вырос и средний размер просроченного платежа — с 15,7 тыс. до 17,4 тыс. рублей. В суммарном значении, по данным газеты «Известия», общая задолженность россиян по кредитам увеличилась до 22,64 трлн рублей.

«Центробанк не сможет сидеть сложа руки и ждать, когда проблема рассосется, потому что сама она не рассосется», — так эмоционально охарактеризовала ситуацию глава Банка России Эльвира Набиуллина, представляя на рассмотрение Госдумы законопроект, дающий регулятору возможность ограничивать банкам и микрофинансовым организациям выдачу потребительских кредитов населению. 23 ноября депутаты приняли этот документ во втором чтении.

Но на ипотеку и автокредиты ограничения распространяться не будут, поскольку они по факту имущественно обеспечены. Речь идет только о необеспеченных кредитах и займах, которые россияне набирают с нездоровым бесстрашием. Иногда целым «букетом».
А ведь были времена, когда от кредитов россияне шарахались, как от чумы. Например, в начале 90-х, тетушки крутили пальцем у виска, глядя на соседа по подъезду, который решился взять кредит на строительство дома: «Это ж он до смерти не расплатится, еще и детям долги оставит!» Тогда этот прогноз не оправдался: инфляция в стране так ускорилась, а зарплаты не так быстро, но все-таки росли, что уже через год-полтора сосед-заемщик расплатился с банком, погасив чуть ли не четверть остатка по кредиту одной зарплатой.

Это вроде, как взял кредит и оказался в клетке, но проснулся утром — сам на свободе, а в клетке жар-птица сидит.

В 2000-х такой номер уже не столь легко проходил, поскольку инфляция хоть и росла, но зарплаты росли не так стремительно. И все-таки расплачиваться по кредитам тогда было сравнительно легко. А теперь ситуация иная, доходы населения как-то совсем слабенько растут, явно отстают от инфляции. Но народ уповает на прежний опыт. Мол, в инфляцию выгоднее покупать сегодня, пусть даже через кредит под проценты, которые пока завлекательно небольшие, чем жалеть о не сделанном завтра, когда деньги совсем подешевеют.

Но не обманутся ли таким образом заемщики, если вдруг ситуация круто изменится не в их пользу? И тогда вера в то, что «при инфляции легче расплатиться за кредит», может завести их в жесткий долговой капкан.

— Прошлый опыт, когда инфляционные процессы как бы помогали заемщикам рассчитываться по кредитам, сейчас не применим, потому что на самом деле ситуация близка к обратной, — считает главный аналитик банка «Солидарность» Александр Абрамов:

— Все-таки, надежды тех, кто берет кредиты, на то, что деньги в перспективе обесценятся, не совсем корректны. Потому что, во-первых, сейчас у нас в стране довольно жесткая кредитно-денежная политика, и Центральный банк, судя по всему, продолжит поднимать ставки. Так что, по кредитам придется платить. И, во-вторых, не факт, что мы еще увидим такие низкие ставки, которые были в первой половине нынешнего года и в 2020 году. Наверное, можно сказать — этот поезд ушел.

Что касается инфляции, то здесь, конечно, многое зависит от мировых бирж. Но если говорить о том же жилье, то там потенциал роста цен практически исчерпан. Дело в том, что у нас, во-первых, из-за всей этой пандемии и связанными с ней последствиями сокращается население. Причем, весьма значительными темпами — по миллиону человек в год, если брать 2021 год. Во-вторых, у нас в стране введено бюджетное правило и накоплены значительные резервы. Таким образом, у государства есть все инструменты, меры и предпосылки для того, чтобы обеспечить устойчивость рубля. Плюс, опять же, можно вспомнить о рекордных экспортных доходах наших компаний в последние месяцы. То есть, на самом деле ситуация близка к обратной, когда рубль достаточно заметно упал в последние дни, но, скорее всего, после этого он начнет расти, возвращаться к прежним значениям. Поэтому, я думаю, прошлый опыт, когда инфляционные процессы как бы помогали рассчитываться по кредитам, сейчас не применим.

У нас на протяжении длительного времени росли цены на нефть, а с ними и экспортные доходы. Центральный банк накапливал резервы, соответственно, он вбрасывал дополнительные рубли в экономику очень большими темпами — доходило до 50% роста денежной массы до кризиса 2008 года. А сейчас нет никаких предпосылок для повторения этого процесса. Так что я бы порекомендовал быть поаккуратнее с кредитами, особенно тем, у кого высокая долговая нагрузка.

«СП»: — Как кредитные организации воспринимают жесткую линию Центробанка по ограничению потребительского кредитования, оценивая его чрезмерным?

— Здесь можно привести такой пример. В 2011—2013 годах в стране очень быстро росло потребительское кредитование, и после этого Центробанк начал закручивать гайки — ужесточать требования к таким кредитам. В результате, многие банки были этим недовольны. Но через некоторое время, когда наступил кризис, когда в 2014—2015 годах резко упали цены на нефть, те же самые банкиры стали говорить, насколько Центробанк оказался прав. Потому что, если бы не ограничения со стороны регулятора, то они выдали бы еще больше кредитов и эти кредиты обесценились бы из-за большого количества невозвратов. Поэтому сейчас рынок закладывается на то, что Центробанк свое дело знает и не позволит инфляционным процессам как-то выйти из-под контроля.

«СП»: — А инфляция точно под контролем? Судя по росту цен — не очень …

— Да, у нас достаточно высокая инфляция, но если мы посмотрим в 2000-е годы, то она была еще выше. Даже в довольно удачные годы. Тем более, что здесь действует ряд временных факторов. Мы помним, что тогда инфляция была и 10%, и 15%, и при этом экономика бурно развивалась. Сейчас инфляция 8%, но при этом по целому ряду товарных активов — рекордный уровень цен. И сколько это продлится — непонятно.

Но если посмотреть уровень обеспеченности международными резервами рубля, то он очень высокий. С этой точки зрения рублю ничего не грозит. Мы видим, на каких геополитических факторах рубль может падать, но потом он свое все равно наверстывает. Потому что эти падения основаны на страхах. А не на реальных показателях потенциала и перспектив рубля. Поэтому инвесторы из-за страха продают рублевые активы, а потом оказывается, что сделали это зря, надо было их покупать. Это я к тому, что ждать обесценивания российских активов, обесценивания рубля — это неправильно. У нас достаточно мощный запас прочности во всех отношениях.