Путиномика: Патрушева пора спросить — деньги где?

Причины бегства сельского населения в города очевидны: низкое качество жизни, нехватка рабочих мест, неадекватная оплата труда. Бюджетные вливания в развитие сельских территорий так и не дали желаемый эффект. Впрочем, может, здесь и зарыта собака — селянам нужны одни результаты, а правительству — совсем иные?

Недавно было объявлено, что на продление программы «Сельская ипотека» правительство выделит 788 миллионов рублей. Еще 5,6 миллиарда рублей пойдут на возмещение сельхозпроизводителям части затрат на создание новых и модернизацию уже действующих объектов агропромышленного комплекса.

На фоне резко выросших ставок в обычном кредитовании, сельская ипотека с 3% годовых выглядит очень привлекательно. Но ее промежуточные итоги не утешительны, поскольку она оказалась наполовину городской. По данным Счетной палаты, для сельских жителей 14 регионов льготная ипотека практически недоступна. Если сельчане там оформят такой кредит, то оставшиеся средства будут на уровне или даже меньше прожиточного минимума.

Что же касается общего развития сельских территорий, то здесь продолжается практика липовой отчетности, в которой тонут средства господдержки. Например, при вводе в эксплуатацию объектов инженерной инфраструктуры — на бумаге улучшено качество жизни на селе, а на деле — эти объекты не были завершены и не были подключены к домам.

А рост показателей обеспечения населения питьевой водой достигается, а в некоторых регионах даже перевыполняется не из-за строительства сетей, а из-за сокращения численности населения. Например, в Амурской и Астраханской областях этот показатель был на 100% обеспечен естественной убылью или миграцией населения.

Так ждать ли реального улучшения труда и проживания на сельских территориях от таких вливаний правительства?

— Ситуацию с бегством из села молодежи это не переломит, — считает профессор экономического факультета РУДН, д.э.н. Владимир Пизенгольц:

— Боюсь даже говорить на эту тему. Дело в том, что очень сомнительно, что отпускаемые средства дойдут до тех адресатов, которым они предназначены. Кумовство и коррупция на низовом уровне разведут денежные потоки по персонажам, близким к распределительной системе. Такие схемы можно наблюдать, в том числе, на примере помощи сельскому хозяйству.

Какие-то средства, конечно, дойдут до тех, кому они первоначально предназначены, но ситуации с бегством молодежи из села в город они не переломят. Так как главная проблема даже не жилье, а работа. Если будут созданы рабочие места, или правовая поддержка личной инициативы в создании рабочих мест, то помощь с решением жилищных проблем будет очень кстати. А в отрыве эти меры проблему не решат.

— Эффект от успешно работающих сельхозпроизводств будет гораздо ощутимее, чем от сельской ипотеки, — считает гендиректор ООО «ПХ «Лазаревское» Кристина Романовская:

— Обещанные компенсации затрат на создание новых и модернизацию уже действующих объектов агропромышленного комплекса меня живо интересуют. Мы давно модернизируем оборудование, реконструируем здания и сооружения нашего предприятия, сейчас намерены закладывать семенную линию. Так что на компенсации весьма рассчитываем, очень ждем, когда докатится волна и до нас.

Это нужно и для развития сельского производства в условиях ценового роста, за которым нам не успеть, и для улучшения качества жизни на селе.

Кстати, эффект от успешно работающих сельхозпроизводств будет гораздо ощутимее, чем от сельской ипотеки: сельских жителей гораздо больше интересуют работа и качество жизни, чем жилищные кредиты, пусть и льготные.

Я думаю, крестьянам куда интереснее было бы участие государства в восстановлении сельской инфраструктуры: дорожной, инженерной, социальной — которая сейчас к понятию качественной жизни вообще не имеет никакого отношения.

— Важно понимать цели сельской ипотеки. С ее помощью хотят решить проблему сокращения сельского населения как такового, уменьшить отток людей из глубинки, прекратить «опустынивание» дальних регионов — или хотят привлечь и удержать на селе специалистов? Это разные задачи, их решение требует различных подходов, — считает журналист, публицист Виктор Шацких:

— Сельская ипотека — дело, безусловно, хорошее и правильное, ее объемы надо увеличивать. Но первая проблема тут в том, что в сельской местности низкие зарплаты, и возвращать банку деньги за ипотеку из дохода, скажем, в 15−20 тысяч рублей очень сложно. Тем более, не факт, что удастся купить землю и стройматериалы по местным, не высоким ценам — они в глубинке могут быть вполне городскими — при очень скромной зарплате сельского застройщика. И тут может оказаться полезной практика Белгородской области.

Там много лет был губернатором Евгений Степанович Савченко, один из лучших российских хозяйственников и просто мудрый человек, понимающий, что к чему на этом свете. Он теперь сенатор. Савченко был «мотором» создания и реализации комплексной системы индивидуального жилищного строительства.

В Белгородскую область ездили познакомиться с этим опытом многие большие начальники, в том числе Владимир Путин, они любили фотографироваться на фоне этих домиков. Там хорошо продуманная система. Застройщикам выделяют землю из специально созданного областного резерва — уже с подведенными коммуникациями — по очень гуманной цене, выдают ссуду под разумный процент — 5%. Это, правда, повыше процента по нынешней сельской ипотеке в 3%. Но при этом застройщику помогают со стройматериалами.

Когда, скажем, резко дорожает цемент, то в масштабах области его закупают по оптовой цене, которая всегда намного ниже розничной, и по этой же цене продают застройщикам. То есть помогают им свести концы с концами, вписаться в баланс. А также следят за целевым использованием полученных средств.

«СП»: — Ситуация в российских регионах очень «неровная», у всех свои особенности, разные потенциалы. И я не уверен, что все получатели сельской ипотеки будут рады, если над ними появится вот такой местный начальник и надсмотрщик.

— Да, все правильно. Я не думаю, что такой «целевой подход» и единообразие нужны во всех регионах. И, тем более, не нужно делать его обязательным. Но как некий ориентир белгородский опыт может где-то оказаться востребованным.

Его можно интегрировать в общую концепцию программы.

Тут еще важно понимать, какие цели у этой сельской ипотеки. Одна история, если с ее помощью просто хотят приостановить отток населения из глубинки. Другая история, если ее используют как стимул для привлечения или удержания в сельской местности нужных специалистов. Это разные задачи. Удержание любых сельских жителей путем оказания им помощи в строительстве — это проблематично. У нас сельское население в определенном смысле и без того избыточно.

В аграрном секторе и других востребованных отраслях занято менее половины трудоспособных местных жителей, а для остальных просто нет работы. И вот, если мы поощряем строительство домов этими людьми, то дальше что? Надо рабочие места создавать. Делать эту программу более комплексной.

И вообще тут ширь неоглядная открывается по задачам. Если же цель сельской ипотеки более локальная, если нужно привлечь и удержать специалистов — агрономов, учителей, врачей и т. д., тогда опять же нужно повышать им зарплаты. Потому что, например, в Тверской области учительница зарабатывает 18−20 тысяч рублей. А в Москве зарплата учителя в среднем 70−90 тысяч. В советское время зарплаты специалистов были примерно одинаковые по всей стране, в глубинке платили даже больше, чем в столицах, а сейчас вот такие контрасты.

Проблему нехватки сельских специалистов у нас пытаются решить еще и при помощи Программы содействия переселению соотечественников. Это очень пафосная программа. В ней много духоподъемных слов. А по сути, она прагматичная, и я даже сказал бы — циничная. Цель программы — привлечь на окраинные или депрессивные территории России русских и русскоязычных людей из ближнего зарубежья, из стран бывшего СССР. Им платят очень скромные, я бы даже сказал символические подъемные деньги. Подразумевается, что эти люди и так должны быть счастливы от того, что их пустили в Россию. Иногда это так и есть, но не всегда.

«СП»: — Ипотечный кредит помог бы решить проблему привлечения нужных России переселенцев?

— Как одна из мер, один из стимулов — вполне. Если такой переселенец будет иметь возможность получить сельскую ипотеку под 3% на строительство дома в российской глубинке, куда его заманивают, например, из Казахстана или из Киргизии, то процесс пойдет уже веселее. Тем более, если такой человек не с одним рюкзаком убежал из горячей точки, а сумел продать свой дом, имущество, и теперь у него половина денег на новый дом в России уже есть. Тогда он возьмет в банке не 2−3 миллиона, а миллион-полтора. И без особых проблем рассчитается. Тут, правда, возникает некоторое противоречие с интересами тех россиян, которые тоже хотели бы взять эту ипотеку, а ее отдадут переселенцу. Но это уже другая тема.