Дешево, но много: кому Россия продает нефть, несмотря на санкции

Общий объем экспортируемой сырой нефти из России по морю за неделю вырос на 30%, на 876 тыс. барр. в сутки, до 3,8 млн барр., выяснило издание Bloomberg. Это рекордный с апреля 2022 года показатель. Поставки через порты в Балтийском море за неделю выросли на 626 тыс. барр. в сутки, а в Черном море — на 47% суточного объема. Поставки из тихоокеанских портов страны также увеличились. Основной объем российского экспорта пришелся на страны Азии. Агентство объясняет рост объемов поставляемой сырой нефти сокращением трубопроводных поставок в Европу, но не учитывает сокращение поставок на фоне теплого декабря и начала января в Европе.

Несмотря на рост объемов, поступления в бюджет страны от экспортных пошлин на сырую нефть показали менее значительный рост. Все грузы, отправленные на прошлой неделе, облагались пошлиной по низкой январской ставке, в то время как несколько грузов облагались налогом по декабрьской ставке, которая была в два с половиной раза выше.

Кроме того, дешевеет и сама российская нефть. После введения потолка цен на уровне 60 долларов за баррель, российская нефть Urals, по данным Bloomberg, торговалась на уровне около $38 за баррель, тогда как мировой эталон Brent стоил $78,57 за баррель. Это связано с тем, что России на фоне европейского эмбарго приходилось продавать нефть Индии и Китаю со скидками, чтобы конкурировать с Ближним Востоком.

Правда, официальные цифры немного выше. По данным Минфина РФ, средняя цена за баррель за месяц упала с 57,5 доллара до 46,82. Дисконт в сравнении со стоимостью нефти Brent составил около 40%. При этом бюджет на 2023 год рассчитан на основе стоимости нефти в 70 долларов за баррель, следовательно, по итогам января казна может недополучить свыше 50 млрд рублей.

Аналитик «Золотого монетного дома» Дмитрий Голубовский считает, что в связи с санкциями не российская нефть стоит слишком дешево, а остальная — переоценена. Кроме того, покупателям приходится платить «премию за риск» посредникам, особенно покупателям на Западе, которые есть, несмотря на санкции.

— Эмбарго толком не работает, потому что тут же появились компании-прокладки, через которые нефть как поставлялась, так и поставляется потребителям. Насколько мне известно, англичане насоздавали посреднические фирмы в Индии, и российская нефть, которая формально идет в эту страну, фактически идет в Великобританию. Просто танкер идет из Приморска в какой-то британский порт и там разгружается, а расчеты проводят через индийские банки или даже через Дубаи.

Расчеты в рупиях у нас так и не наладились. Индусы не захотели полностью открывать свой рынок, на котором действует полузакрытая валютная система. Они не готовы повышать степень конвертируемости рупии, в отличие от Китая, у которого есть госпрограмма по продвижению юаня. Юань уже входит в корзину МВФ, но рупия — более закрытая валютная зона.

Повышение поставок российской нефти объясняется просто. Часть объемов ушла в Индию, где из нее делают мазут, который идет потом в Европу, а часть так и идет европейским потребителям под видом нефти другого происхождения.

Но за все эти схемы нужно платить посредникам, каждому свой процентик. В итоге набегает то, что можно называть дисконтом на российскую нефть или премией за риск для Европы. При тех показателях индекса деловой активности PMI, которые в последнее время фиксируются в Китае, США и Европе, совершенно очевидно, что мы находимся в рецессии, по крайней мере по индустриальному сектору. А во время рецессии она и стоит 45−50 долларов за баррель.

Цена на российскую нефть соответствует реальным экономическим условиям, которые сложились в мире. То, что европейцы переплачивают за нефть в принципе, это результат санкций, которые они ввели.

«СП»: — Может ли дисконт на российскую нефть стать меньше, а цены — приблизиться к мировым?

— Да, это возможно по мере совершенствования финансовой логистики, когда посредники будут брать меньше. Кстати, то, что сейчас выросли объемы, тоже связано с тем, что финансовые потоки выстроились заново. До этого они отлаживались, и пока это происходило, у нас произошло затоваривание нефтью внутри страны. Сейчас она вылилась на рынок и продается с высоким дисконтом. Когда нефтяная пробка рассосется, разница между Brent и Urals будет сокращаться. Но это не обязательно значит, что цена на Urals будет расти. Вполне возможно, что стоимость Brent будет сокращаться, если нефти на рынке станет больше, и европейцы не будут себя заставлять за нее переплачивать.

Конечно, с практической точки зрения хотелось бы, чтобы Urals подорожала в район 50−55 долларов за баррель. Но при нынешней динамике макроэкономических показателях и при том, что многие ждут рецессию в США уже в феврале, я бы на это не особенно надеялся. Есть ощущение, что эта рецессия может быть глубокой и затяжной, а радужные настроения в умах некоторых экономистов и прогнозы по мировому роста ВВВ в 1,5% в этом году не оправдаются. К концу этого года мы можем войти в кризис, аналогичный 2008 году.

Поэтому не стоит ожидать, что ситуация с ценами на нефть для нас сильно улучшится. Думаю, они останутся в районе 45−50 долларов за баррель. Зато цена на западные сорта тоже будет падать.

«СП»: — Чем грозят нам такие цены на нефть в среднесрочной перспективе?

— Мы не особо это почувствуем, потому что и так уже живем в этих условиях. На самом деле, пока до кризиса действовало бюджетное правило, мы вообще жили при цене 42 доллара за баррель — вся валютная выручка свыше этого направлялась в резервы, половину которых мы теперь потеряли.

Бюджет из расчета цены 70 долларов за баррель слишком позитивный, думаю, эти прогнозы не оправдаются. У Минфина будет тяжелое положение, так как у него всего два варианта справиться с бюджетным дефицитом. Первый — наращивать долг, выпуская ОФЗ, которые будут выпускать банки, потому что больше некому. Но это означает, что рублевая доходность будет держаться на высоком уровне, а это не очень хорошо для кредитования. Второй — делать то, что он делает сейчас, то есть продавать юани из резервов. Но здесь есть негативный эффект — пока Минфин продает валюту, у нас крепкий рубль, а крепкий рубль сокращает доходы экспортеров, в том числе и нефти. А это сокращение налогооблагаемой базы.

Придется придумать новый способ погашения бюджетного дефицита, и, возможно, он будет заключаться в том, что ОФЗ будет выкупать сам Банк России, что приведет к ослаблению рубля до 80 за доллар. В итог ситуация в экономике у нас будет относительно приемлемая, как 2017−2018 годах. Хотя создается впечатление, что мы живем в радикально изменившемся мире, в плане экономики изменилось очень мало. Весь этот конфликт и санкции не так уж на нее повлияли, разве что, раскочегарили ОПК, который теперь стал драйвером роста.

«СП»: — Возвращаясь к нефти, какие еще страны продолжают покупать ее, кроме Великобритании?

— Не берусь говорить об остальных европейских странах. Насчет Англии такая информация проскальзывала у того же Bloomberg, да они и практиковали такие схемы еще весной. Подходил танкер British Petroleum, в него переливали нефть с российского танкера, прямо в нейтральных водах, и он ее вез, как «латвийскую смесь». Потому что согласно британским санкциям, если 49% российской нефти, а 51% - какой-то другой, это уже не российская нефть и санкциям она не подлежит.

Но англичане — люди предельно прагматичные и циничные. Свои политически заявления они делают для вида, а в реальности они делают деньги, выполняя функция крупнейшего финансового хаба в мировой экономике.

Думаю, что российскую нефть в обход всех санкций совершенно спокойно закупают и США, делая, кому нужно, исключения. Американская нефть легкая, а им нужна тяжелая, для производства мазута.

Что касается Евросоюза, там очень жесткая бюрократия, и если они что-то ввели, то могут пытаться это соблюдать. Но в Европу наша нефть будет попадать под видом каких-то смесей или нефтепродуктов из той же Индии. Все объемы в итоге рассосутся, потому что это закон сохранения вещества. Невозможно сейчас отказаться от потребления нефти. Более того, в этом году оно должно снова вырасти. А российские объемы заменить нечем, потому что так быстро нарастить добычу никто не сможет. Более того, с наращиванием добычи в мире колоссальные проблемы из-за недоинвестированности в последние годы. Все кричали, что нефтяной отрасли пришел конец из-за зеленой энергетики, а в итоге сейчас расконсервируют угольные шахты.

Так что никуда российская нефть с рынка не денется. По большому счету, введение потолка цен — это снятие санкций с российской нефти.

«СП»: — В каком смысле?

— С учетом всех дисконтов цена Urals все равно получается ниже 60 долларов. Фактически это объявление свободы торговли. В условиях рецессии нефть выше этого порога все равно не будет. Видимо, на время рецессии они решили не портить себе жизнь. Это выглядит как закручивание гаек, но на самом деле послабление. Это бизнес.