Битва осетрины с колбасой — внезапно побеждает рыба. Но не нокаутом

Россияне стали активно отказываться от колбасных и сырных деликатесов, заменяя их рыбой. Такой вывод вытекает из недавнего исследования холдинга «Ромир».

«Наблюдается активный переход потребителей с различных видов деликатесов, колбасных изделий и твердых/полутвердых сыров на рыбу, что указывает на устойчивый тренд в изменении потребительских предпочтений. Например, завтракать россияне определенно предпочитают бутербродом с красной рыбой, нежели с колбасой», ­- говорится в нем.

При этом аналитики холдинга объясняют устойчивый рост спроса на красную, копченую и соленую рыбу снижением разницы в стоимости между красной рыбой и сырокопчеными/сыровялеными колбасами, которое, в свою очередь, обусловлена активным развитием различных промо-акций продавцов и их целенаправленным поиском новых поставщиков, предлагающих доступные альтернативы красной рыбе.

Вместе с тем в исследовании «Ромир» отмечается, что средний чек на рыбу, несмотря на все усилия ритейлеров, по-прежнему превышает средние чеки на сырокопченые колбасы более чем на 60%.

Чем же можно объяснить довольно внезапный интерес к рыбе среди россиян?

— Промо-акции продавцов ­- это, конечно, хорошо, но такие акции разовые, штучные, — поделился с «СП» своим взглядом на ситуацию экс-заминистра сельского хозяйства РФ, доктор экономических наук Леонид Холод.

— Первая, лежащая на поверхности, причина такой переориентации потребительских предпочтений может заключаться в элементарном росте предложения этой продукции. Но давайте логически размышлять.

Если в массе свои россияне отказываются от сырокопченой колбасы, прочих мясных деликатесов, отказываются от твердых сыров и так далее, следовательно, предпочтения перетекают с эластичных товаров в неэластичную продовольственную группу. Вместе с тем копченая, соленая, да и вообще рыба мало того, что была в последние годы дорогая, так еще и дорожает постоянно.

Происходит это по двум основным причинам. Во-первых, сами по себе растут издержки рыбного производства, и без того достаточно высокие, а, во-вторых, есть некоторый дисбаланс, хоть и сравнительно небольшой, между спросом и предложением на потребительском рынке.

Общее число россиян, которые могли позволить себе покупать на завтрак сырокопченую или сыровяленую колбасу, а также твердые сорта сыра, а теперь вдруг решили перейти на рыбу, навскидку составляет около 15 миллионов человек.

И если бы они все вдруг разом перешли бы с колбас и сыров на рыбу, то это сразу же отразилось бы на рыночно стоимости такой продукции. Условная скумбрия в таком случае стоила не бы, скажем, не 650 рублей за килограмм, а все 1650 рублей.

То же самое произошло бы и с остальными видами рыбы, особенно красной. Однако цены на рыбу пусть и растут, однако не скачкообразно, не резко, а с относительно слабой динамикой.

Отсюда напрашивается вывод — судя по всему, де-факто о массовом переключении потребительского спроса с колбас и сыров на рыбную продукцию рассуждать все же не следовало бы.

Тем более наша стране в целом не слишком, если можно так выразиться, рыбоедская. Переработанную, обработанную рыбу потребляют в основном жители приморских, а также богатых речными и озерными бассейнами регионов. В остальных же рыбу потребляют как дополнение к основному рациону.

«СП»: Может быть, россияне стали вдруг сильно заботиться о своем здоровье?

— С одной стороны, конечно, есть мнение, что копченая колбаса вредна. Но, с другой стороны, а что, копченая или соленая рыба не вредна совсем, что ли? Я полагаю, что рассуждать о массовом внезапном интересе россиян к здоровому питанию в контексте активизации их интереса к рыбе также не стоит.

«СП»: Возможно, стоит предположить, что импортозамещение колбасной и сырной продукции, хоть и оказавшееся довольно масштабным, все же не приводит к появлению продукции, соответствующей вкусовым предпочтениям наших граждан? А рыба — она везде рыба. По вкусу той же горбуши вряд ли поймешь, выловлена она у побережья Норвегии или в нашем Приморье.

— Надо понимать, что в основном продукция высокого ценового сегмента, к которому относятся те же швейцарские сыры, итальянские колбасы, в основном артизональная. Если говорить по-простому, местечковая, деревенская.

Поэтому все попытки наладить широкое производство того же пармезана где-то в Прибалтике, Латинской Америке или еще где-нибудь, не увенчались успехом. Пармезан потому и называется так, что его производят в конкретной локации, Парме, из конкретных ингредиентов, которые характерны именно для нее.

То есть артизональные продукты, конечно, не могут быть абсолютно точно скопированы. Даже вполне качественный российский аналог того же пармезана, например, хоть и будет в целом отвечать нашим вкусовым запросам, но не явится полной копией первоначального продукта, как ни старайся.

Однако и в таком контексте рассуждать о какой-то массовой переориентации россиян с колбас и сыров на рыбу тоже не следует.

Импортный швейцарский сыр, например, стоит в среднем столько же, сколько и осетрина, в среднем где-то 3,5−4 тысячи рублей за килограмм. А страна у нас, как я уже говорил ранее, не такая уж рыбоедская в целом.

«СП»: Тогда о какой тенденции позволительно рассуждать в контексте этого исследования «Ромира»?

— Ну, разве что об изменении общей экономической ситуации внутри России в сторону улучшения, если спрос растет на дорогие продукты. Если бы у людей не было соответствующих финансов, стали бы они интересоваться столь дорогим продуктом, как рыба? А спрос есть, следовательно, доходы у людей растут.

Хотя скорее всего результаты данного исследования просто отражают какой-то локальный эффект, внезапный потребительский изыск какой-то отдельной группы населения, только и всего, резюмировал Леонид Холод.

Что это за группа? Гадать об этом вряд ли стоит. Только вот долго ли продлиться ее высокая покупательская способность?