Бизнесу холодно. На форуме в Питере обсудили прогноз погоды в экономике

Состояние народного хозяйства обсуждается на Петербургском международном экономическом форуме-2025 (ПМЭФ). В центре внимания оказались, в том числе, и риски рецессии. Конечно, по правилам жанра, немного поупражнялись в красноречии и терминологии — «охлаждение или похолодание». Есть ли вообще такое в нашей экономике?

Министр финансов Антон Силуанов решительно заявил, что есть, но за похолоданием всегда приходит потепление. Это подвигло главу бюджетного комитета Госдумы Андрея Макарова сыронизировал: насколько была бы лучше погода, если бы Гидрометцентр тоже передали в Минфин! Но в каждой шутке, как известно, есть только доля шутки. Ведь и климат, и экономика — сейчас довольно точно просчитываются с помощью компьютерных моделей.

Министр экономического развития Максим Решетников убежден, что по цифрам у нас только небольшое охлаждение, но все они — «зеркало заднего вида». По текущим ощущениям бизнеса и по индикаторам мы — уже на грани перехода в ледяную рецессию. Дальше всё зависит от наших решений.

По мнению же председателя Банка России Эльвиры Набиуллиной, все достаточно просто: охлаждение — это выход из перегрева. «Экономика спроса» у нас росла, а «экономика предложения» отставала, отсюда был перебор с инфляцией.

Экономист Никита Масленников считает, что в настоящее время объективных показателей рецессии не наблюдается:

— В первом квартале были на этот счет догадки Центрального банка, что сезонный ВВП снизился. Но Минэкономразвития этих данных не подтвердил. Если они говорят, что мы находимся «на грани рецессии», то господину Решетникову было бы, наверное, полезно опубликовать эти данные. Но по той же динамике, которая у нас имеется, по официальной статистике, роста ВВП за 4 месяца в 1, 4% - это не рецессия.

Это замедление роста, но никак не его падение. Он не находится в отрицательной зоне, так что говорить о рецессии не представляется возможным. Более точна терминологически Эльвира Набиуллина, говоря, что экономика была перегрета в 2023-м, и особенно в 24-м году.

У нашей экономики были «рельефные, фактурные, накачанные мышцы» культуриста на стероидах. А сейчас она — просто нормальный атлет. Да, кому-то не нравится, хочется, чтобы было 2,5% роста. Но их не будет.

Начинают критиковать Центральный банк, что медленно снижает ставку. Но он четко и ясно отвечает, что «мы идем вслед за инфляцией». Вносите, господа хорошие, свой вклад в борьбу с ней.

Вы же сами, когда запускали льготное кредитование предприятий и льготную ипотеку, тем самым разогревали инфляцию — это факт. В прошлом году за счет этого масса денег в обращении выросла на 20%. А Центробанк предлагает: давайте вместе охлаждать перегретую экономику.

Вроде начали. К чести правительства, оно совершенно логично действуют, сокращая льготную ипотеку и льготное кредитование предприятий. Но все равно претензии в отношении Центрального банка остаются — слабо снижает ставки. Но нельзя быстрее — инфляция.

«СП»: А ещё жалуются, что у нас инвестиций нет!

— Их и не будет — тоже виновата инфляция. Инвестиции пойдут, когда она войдет в интервал 5−6%.

Да, чтобы сохранить основу для будущего роста, нужны инвестиции, повышение производительности труда и все прочее. Давайте тогда фокусироваться на тех проектах, которые поддерживают инвестиционную активность, хотя бы на минимальном уровне.

«СП»: Для этого у нас есть проекты технологического суверенитета, есть налоговые льготы.

— Да, Макаров говорил Силуанову: какие льготы у нас эффективные, какие нет? Мы тратим деньги непонятно на что! Якобы для «стимулирования инвестиций».

«СП: Что ему министр финансов ответил?

— Через несколько недель представят предложения. А пока будем стимулировать экономику с помощью национальных проектов и тех инструментов, которые имеются. Есть так называемый «федеральный инвестиционный налоговый вычет по налогу на прибыль» — 150 миллиардов на всех. Не бог весть какой стимул, но он есть — надо использовать!

За пять месяцев дали бизнесам … 2,6 миллиарда. Возникает вопрос: а чего это бизнес не использует предлагаемые возможности? Оказывается, правительство в полной мере не определило проекты, которые будут поддерживаться для технологического суверенитета. Принцип понятен, но дайте перечень предприятий и будем их поддерживать. Покажите, кого конкретно? Где адреса, пароли, явки?

Без определения проектов, которые следует поддерживать, ЦБ не начнет инвестировать бизнес. Он просто не сможет дать указания банкам, по каким именно проектам тем надо снижать размер отчислений в обязательные резервы, ослаблять жесткость нормативов клиентских рисков.

Пока все упирается в это. А дискуссия на Петербургском форуме — отражает не вполне сложившуюся координацию действий правительства и Центрального банка.

«СП»: Там ещё дискутировали об «экономике предложения» — вспомнили про неё. Но экономика предложения, вроде бы хорошо себя показала во времена Рональда Рейгана? Наш президент хочет повторить это на новом этапе?

— Экономика предложения в нашем варианте — это импортозамещение, освоение новых рынков, в том числе внешних. Это проекты технологического суверенитета. Это инвестиции, рост производительности труда, вложения в человеческий капитал.

Допустим, у нас сегодня дефицит рабочей силы, рынок труда тяжелый, требует огромного количества средств.

Значит, нужна переквалификация, перенаправление производительных сил, их переподготовка. А это тоже инвестиции. У нас, к сожалению, очень часто под инвестициями понимается только железо, технологии, искусственный интеллект и так далее. Но это ещё и человек.

Его должны учить работать на новых станках, с цифровыми технологиями. Человек — это тоже экономика. Из-за этого у нас всегда опережающее предложение, а значит, фундаментальное основание для инфляции. Собственно, об этом и говорили на сессии ПМЭФ, — считает эксперт…

Экономику предложения, как это обычно бывает, тормозят дорогие деньги и сложный внешний контекст. Работает она точечно, и в основном за счет господдержки.

А экономический блок не дает четкого сигнала: «кризис» или «всё хорошо». То есть опять — ни то, ни сё. Но в оценках — сдержанный реализм, экономика остыла. Риски рецессии есть, но пока не фатальны. «Всё зависит от решений». Старая модель роста исчерпана, но новой нет. Ищется компромисс между эволюцией и инновацией.

С одной стороны, звучат призывы к настойчивости, структурным усилиям, точным настройкам, но не резким движениям.

С другой стороны, говорится о как раз-таки решительных действиях. Мол экономике, дабы развитие продолжалось, надо сделать шаг не вперед, а вверх! На следующую технологическую и организационную ступень. Ведь уже были запущены новые инвестиционные циклы в агропромышленном комплексе, пошли вложения во внутренний туризм, после которых по стране заблестели волнами самые разные «золотые кольца».

Опять же нацпроекты технологического лидерства надо реализовывать, такие как «Новые материалы и химия», «Средства производства и автоматизации», «Новые атомные и энергетические технологии», «Промышленное обеспечение транспортной мобильности», «Беспилотные авиационные системы», «Технологическое обеспечение продовольственной безопасности», «Новые технологии сбережения здоровья», «Экономика данных и цифровая трансформация государства».

Но их реализация уперлась в жесткую денежно-кредитную политику. Практически — в «происки внешних и внутренних врагов», которые во всем и виноваты. Так что наш путь в будущее, к долгосрочной технологической модернизации и мощному внутреннему рынку явно будет нелегок.