Экономику России арматурой не измерить и цементом не укрепить

Второе полугодие для российской экономики началось плохо. Спрос на сталь по итогам первого полугодия снизился на 14−15%, в машиностроении и энергетике падение на все 25%. В регионах предприниматели стонут. Что дальше будет с нашей экономикой?

Лишь один из нескольких опрошенных корреспондентом «Свободной Прессы» уральских бизнесменов рассказал, что у него дела идут хорошо:

— Мне Москва еще один областной центр в управление отдает. Вот думаю — надо оно мне или нет? Сильно богаче не стану, а ответственности прибавится.

«СП»: Трудно давать советы такому опытному предпринимателю.

— Да не. Я же в розовых очках. У меня все нормально. Даже налог на прибыль заплатил. А вот у опытных все плохо!

Челябинский экономист-аналитик, руководитель «Центра анализа и прогнозирования» Сергей Гордеев в беседе с «СП» был сдержан в оценках.

«СП»: Есть ключевые позиции в экономике, включая производство стали, цемента, другие. Можно ли по ним судить, каково состояние экономики страны в целом?

— Однозначно ответить на вопрос о текущем состоянии экономики невозможно, даже если оценивать десяток показателей. Часто хотят оценить состояние экономики чуть ли не по одному показателю. Но не надо упрощать динамично меняющуюся ситуацию.

«СП»: В России уже рецессия или еще нет?

— Есть составляющая потребления и соответствующие показатели, есть инвестиционная составляющая и показатели развития. Если сворачиваются первые показатели, возникает проблема с качеством жизни, если вторые — с перспективами.

«СП»: Ранее Вы оценили ситуацию в целом по трем показателям ММК за прошедшее полугодие…

— 33% падения объемов производства проката с полимерным покрытием (они используются в строительстве) — это серьезно. Но падение производства по метизам только на 7%. Тоже немало, но некритично. Надо различать абсолютные показатели и стоимостные. Часто полагают, если меняются натуральные показатели, меняются и стоимостные. Но сценарии могут быть разные.

При падении объемов производства стоимостные показатели могут улучшиться. И наоборот. Посмотрите пропорции того же «Мечела». Обвального падения производства нет. Но падение финансовых результатов серьезное — резкий уход в минус и убытки взамен прибыли.

«СП»: Пример из другой отрасли. Птицефабрики многие по куриным яйцам ушли в минус. Объемы производства выросли, но в силу конкуренции цены резко снизились.

— Мы живем в эпоху экономической турбулентности. Глобально источником процессов является даже не внутрироссийская ситуация, а ситуация на глобальном рынке. В том числе связанная со своеобразном экономический политикой США.

— «СП»: Вы про тарифные войны?

— Да. Такого еще год назад никто не предвидел. В этих условиях пропорционального экономического роста ждать трудно. Налицо инвестиционная непредсказуемость.

«СП»: То есть невозможно оценить, в каком состоянии экономика России в данный момент?

— В силу вышесказанного сложно дать ответ, что хорошо, а что плохо собственно в отечественной экономике. Приведу пример с энергетикой. У нас падает, скажем, производство в энергетике.

«СП»: Хорошо это или плохо?

— С точки зрения системы ЖКХ это, может, и хорошо. Достаточно давно говорим о «зеленой энергетике». Однако главный теплорегулятор в России у миллионов сограждан прежний — форточка. Если увеличим производство тепла, теплоэнергетики будут довольны. Но вырастет ли от этого качество жизни наших людей?

«СП»: Про высокие энергопотери в системе ЖКХ известно.

— У нас высокий расход энергии и в производстве. Традиционно в России на единицу продукции потреблялось существенно больше затрат энергии. До определенного момента это компенсировалось дешевизной энергоносителей. Не факт, что дальше будет так же.

Для сравнения: причины торможения в угольной энергетике в Китае — не в рецессии, а во вводе немыслимых прежде огромных мощностей солнечных батарей.

«СП»: Но в России падение производства цемента о чем-то говорит, наверное?

— Вопрос падения производства цемента, арматуры, других подобных видов продукции легко решить, если государство вновь начнет финансировать жилищное строительство. Но какая доля из этих квартир будет предназначена для остро нуждающихся, а какая будет инвестиционным жильем?

В целом анализ экономической ситуация намного сложнее, чем просто «что такое хорошо и что такое плохо».

«СП»: Падение в ряде отраслей все-таки очевидно. Угольная промышленность, лесопромышленность, металлургия, строительство…

— А они не сильно ли разогнались, если отталкиваться от базового уровня? Что эти отрасли производили раньше и куда поставляли свой продукт? Падение производства угля в России — очевидно, что есть такая проблема. Но в целом это мало затрагивает экономику. Проблема возникла из-за падения спроса на уголь на мировых рынках, в том числе со стороны Китая.

«СП»: Значит, рецессии в России нет?

— Рецессия в одной отрасли опасна, когда вызывает цепную реакцию других отраслей.

«СП»: Этой цепной реакции пока нет?

— Приводимые примеры падения производства в разных отраслях (например, производство цемента) — тенденция неоднозначная. Сложнее с машиностроением. Там несколько групп производств. Есть крупные чисто машиностроительные предприятия, а есть машиностроительные подразделения на других предприятиях.

На том же ММК появилось такое производство. Есть еще средние и малые, во многом, узко специализированные предприятия этой отрасли. Бывают предприятия полного цикла, а бывают производители комплектующих. Нужно смотреть общие индикаторы изменений каждой группы в условиях турбулентности экономики.

«СП»: Какие же это показатели?

— Их наберется с десяток — по сочетаниям для каждой отрасли. Чтобы можно было понять, хорошо или плохо, для начала необходимо разобраться — как меняются абсолютные объемы в физических единицах и как меняются стоимостные показатели.

«СП»: А если зайти с другой стороны? Какие отрасли экономики в России сейчас растут кроме банков? Особенно если еще и перевозки тоже падают.

— Отрасль — понятие широкое. В период серьезных структурных изменений лучше говорить о рынках и группах производств. Повышение эффективности производства ведет к снижению затрат, в том числе снижению потребления ресурсов. Как изменяются финансовые показатели при падении объемов производства? Они растут быстрее, медленнее или пропорционально? Это главное.

«СП»: Можно привести примеры российских производств, которые за счет повышения эффективности снижают потребление ресурсов?

— Пример — многие производства цветной металлургии. Пока растут цены и реализация на мировых рынках, у них все в порядке. Когда эти рынки начнут «вибрировать», возможно, появятся проблемы и у них. Общее для всех здесь следующее. Если рост финансовых показателей опережает рост физических объемов и с эффективностью хорошо — все тихо. Но если финансовые показатели начинают заметно отставать, поднимается вопрос о критичности ситуации и необходимости что-то делать. Например, предоставить господдержку, льготы. Хотя почему государство должно быть мега-страховым агентом, закрывающим проблемы всех предприятий?

«СП»: Накопленные «Газпромом» 60 миллиардов кубометров нереализованного газа — показатель кризиса?

— От этого плохо «Газпрому», потерявшему внешние рынки. Убытки «Газпрома», в масштабе национальной экономики, возможно, перекроет «Ростех» или Сбербанк.

«СП»: Какие выводы можно все-таки сделать, исходя из того, что мы знаем?

— У определенных групп производителей в России возникли проблемы. Период экстенсивного пропорционального наращивания объемов производства завершился. Дальше надо работать по-другому. Правильно ставить вопрос — «Насколько быстро можно адаптироваться к изменившейся ситуации?» и «Что для этого нужно?»