Сергей Левченко: Спросите любого, что будет через 5 лет? Он не скажет. И власть не скажет. Нет у нее Госплана

Иркутская область на грани экономического кризиса: за первое полугодие госдолг региона достиг почти 62 млрд рублей.

Бюджетникам задерживают зарплаты, катастрофически не хватает медицинских работников, неподъемный дифференцированный тариф на электроэнергию угрожает людям, отапливающим жильё электрокотлами, тогда как газификация области — всего 2%.

Но так было не всегда: область некогда показывала экономические рекорды в период плановой пятилетки.

Как удалось реализовать Госплан в отдельно взятом регионе и что сейчас происходит в Иркутской области «Свободная Пресса» обсудила с депутатом Государственной Думы, заместителем председателя думского Комитета по энергетике, бывшим губернатором Иркутской области Сергеем Левченко.

---

СМОТРИТЕ В СП-ВИДЕО

Прямые ссылки передачи в RuTube, YouTube, VK. Смотрите все передачи СП-Видео

---

«СП»: Сергей Георгиевич, как вам в бытность главой Иркутской области удалось реализовать плановую пятилетку?

— В условиях буржуазного законодательства это непросто. Но в законодательстве нет и прямых запретов на планирование. Мы этим воспользовались, обратились ко всем уровням власти, проводили множество обсуждений. Готовили более полугода, в итоге для всех эта пятилетка стала своей. Рост валового регионального продукта за годы пятилетки составил 39%, на порядок больше общероссийского. Рука плана победила невидимую руку рынка!

«СП»: А что, это было бы невозможно без внедрения именно планового подхода?

— Сегодня спросите любого жителя, знает ли он, что будет в его населенном пункте лет через пять? Никто не ответит, потому что на этот вопрос не знает ответа и сама власть.

А при наличии плана видно, что будет в этом населенном пункте, какие будут новые социальные объекты, какие новые предприятия, где будут построены дороги, известны сроки, и кто за это отвечает.

Например, для отдаленных сельских территорий, у которых нет своих денег, мы проектировали типовые объекты, они выбирали подходящие и мы выделяли деньги на строительство. В 2015-ом, когда я пришёл, социальных объектов в год строилось только 50. Через три года возводилось уже — 321.

«СП»: А можно ли этот опыт применить для нацпроектов?

— Все документы, которые в последнее время называются планами, на самом деле «планоподобные». Планом является документ, где можно найти ответы на вопрос: кто, что, когда, где и как. А если там написаны про какие то-цели, выделение денег, и на этом — всё, то тогда это далеко не план.

Такой документ не имеет механизма исполнения и достижения результатов. Да, национальные проекты и государственные программы немножко дисциплинируют разных руководителей, чиновников, разные отрасли. Но полного эффекта не достигают.

«СП»: После того, как плановая пятилетка закончилась, вы уже не были губернатором, произошел драматический обвал всех социально-экономических показателей.

— За время, что я работал в области, мы увеличили строительство местных дорог в 3 раза: достигли в 2019 году уровня 152,5 км в год. После того, как я ушел, эти цифры стали скрываться как военная тайна.

Но в двух документах мы, наконец, цифры увидели: в год стало строиться по 60 км, то есть в 2,5 раза снизилось дорожное благоустройство.

Ещё цифра. В прошлом год снизился общий урожай зерновых на более чем 20%. В области нарастает финансовый кризис. В 2015 году были задержки по заработной плате, но мы тогда ситуацию выровняли за полгода.

Сегодня задержки зарплат начались опять, сначала в медицине, потом у учителей и работников культуры. Такая катастрофическая нехватка денег и экономический кризис, который на наших глазах зарождается, привели к тому, что не хватает денег ни на что.

«СП»: А какие-то меры предпринимаются?

— Идут общие фразы о заботе о жителях, но при этом «забота» выражается в том, что, например, не расплачиваются с подрядчиками. Я проехал по «Дороге жизни» от Братска до Усть-Илимска. Там был хлебозавод, который кормил не только стотысячный Усть-Илимск, но и давал продукцию для всей Иркутской области.

Приехал, а там он закрыт на замок, потому что количество людей в городе резко сократилось. Было больше ста тысяч, сейчас, в лучшем случае, 70 тысяч. И считается, теперь зачем кормить его?

Возят за 1000 километров замороженный хлеб! Была агрофирма «Ангара», создана еще в советское время как раз с целью, чтобы город кормить своей продукцией. Тоже закрыли на замок. Это только несколько примеров. Но на уровне области, по отчётам чиновников «всё хорошо, прекрасная маркиза».

«СП»: Из-за введённого дифтарифа жители Иркутской области будут вынуждены платить по 20−30 тысяч руб. за электричество в месяц. Зачем приняли такое решение? Можно ли его отменить?

— Это одна из самых серьезных проблем для жителей региона. Долгое время их убеждали ставить электрические котлы для отопления в экологических целях. Особенно тех, кто живет недалеко от Байкала.

Во многих случаях кредиты на строительство предусматривали их установку. И вдруг приходит постановление правительства Российской Федерации о введении цифр по дифференцированному тарифу.

А за полгода до этого губернатор своим указом ввёл дифференцированный тариф как принцип, жители узнали постфактум. После протестов, кое-какие коэффициенты ввели. Но за предыдущие годы тарифы уже выросли в 4 раза. И люди просто бегут из края — десятки тысяч в год.

До этого никто из руководителей области такого не допускал, находили варианты уйти от дифтарифа. И сейчас можно решить проблему.

В Иркутской области есть ГЭС, электроэнергия не должна стоить дорого, как будто её доставляли издалека.

«СП»: А какова сейчас ситуация с «черными лесорубами»?

— Мы в свое время внедряли эффективную систему: отслеживание через чипирование лесовозов. На каждом лесовозе был знак, который при наведении смартфона показывал все детали: что за лес, кто владелец, маршрут и контракт. Я докладывал на Рослесхозе нашу практику, было поручение использовать опыт Иркутской области. Но когда я ушел, про это забыли.

Другая часть работы с лесом — наведение порядка по уплате налогов. После чипирования мы заставили всех зарегистрироваться в том районе, где они получили право добывать лес. И поступления в областной бюджет увеличились в 3 раза — до 10,5 млрд, а в федеральный бюджет выросли до 50 млрд.

«СП»: А что происходит с социальной поддержкой граждан?

— В советское время, благодаря ударным стройкам, высокой зарплате, жилью люди приезжали и оставались жить в Сибири. Сегодня этого нет и в пять с лишним раз увеличился отток населения из Иркутской области.

Мы же выделяли сертификаты для молодых семей, в 2019 году выдали 500 сертификатов. А в этом году только 18 на всю область! Строили медицинские комплексы и рядом дом для медицинских работников на селе. Сегодня же область спустилась в обеспеченности врачами ниже, чем в среднем по России и по Сибирскому федеральному округу.

«СП»: Как не допустить экономической катастрофы в Иркутской области, учитывая санкции, финансовые проблемы? Нужна новая пятилетка?

— Когда меня избрали губернатором, начались санкции и был пик мирового кризиса. Это было сложное время. И сегодня объяснение похожее, ссылки на те же самые санкции. Но, если нам только заниматься тем, что объяснять, почему плохо, времени не найдется, чтобы сделать хорошо.

Многие проблемы можно очень серьезно за пять лет поправить, практически всё. Скажем, добавить медицинских учреждений, ведь у нас в Сибири приходится за помощью в некоторые медучреждения ехать за сотни километров.

Подготовить врачей, средний и младший медицинский персонал. Быстро это не решается, врачей учат 5−7 лет и надо создать условия для них. Но для этого надо планированием заниматься, работать, а не бумажными отчётами о «заботе».