Вакцинация от COVID-19 может сделать нас уязвимыми для более страшной заразы

Глава Минздрава России Михаил Мурашко уверен, что появление российской вакцины от COVID-19 уже не за горами. «В июне планируется начать клинические испытания, по результатам доклиническим мы поймем, сколько вакцин кандидатных выйдет», — приводит слова министра, в частности, информационное агентство «МедиаПоток».

После успешных клинических испытаний, также добавил чиновник, планируется запуск массового производства новоиспеченной вакцины. Предположительно, это может произойти уже к последней декаде июля.

При этом академик Российской академии наук (РАН) Сергей Колесников подсчитал, что для России потребуется порядка 8−10 миллионов доз ежегодно, однако для получения «достаточного иммунитета у популяции» необходимо 70 миллионов доз. «Не исключено, что у нас могут пойти по военному типу, учитывая высокую смертность и поражаемость населения.

В этом случае начнут прививать не все население, а часть «угрожающего» контингента, тех, кто работает в очагах коронавирусной инфекции, а также людей, которые имеют риски тяжелого течения болезни. На такой эксперимент вполне могут пойти, но это нетрадиционный путь продвижения вакцины. Но если выберут его, тогда начать вакцинацию могут, условно говоря, осенью или в преддверии зимы", — заявил академик.

Но если штамм COVID-19 постоянно мутирует, что единодушно признают все медики планеты, не повторится ли ситуация пятилетней давности, когда бывший в ту пору российский министр здравоохранения Вероника Скворцова обвинила ВОЗ в том, что организация ошиблась в определении штамма гриппа. Поэтому, мол, все вакцины, по сути дела, можно попросту выбросить в унитаз. В тот раз, когда десяткам миллионов людей ввели не те вакцины, все обошлось без последствий.

Но повезет ли нам на этот раз? Не получится ли так, что напуганным людям введут неизвестно что, неизвестно от чего и с непредсказуемыми последствиями?

— Насколько я понимаю, силком заставлять человека вакцинироваться от COVID-19 никто не будет, — поделился своим видением ситуации с «СП» доктор медицинских наук, профессор, академик РАЕН Игорь Гундаров. — Правда, без справки об этой вакцинации, скорее всего, вы рискуете не попасть в метро или на прием к врачу. Вас могут не принять на работу. Или наоборот — уволить с нее.

С подобными проблемами, кстати, уже сейчас сталкиваются люди, которые не имеют справки о том, что результат их тестирования на коронавирус дал отрицательные результаты. Но для лучшего понимания ситуации важно вспомнить некоторые моменты беседы главы нашего Минздрава с Владимиром Познером, состоявшейся чуть больше месяца назад на Первом канале (запись программы от 06.04.2020 размещена в свободном доступе на популярных видеохостингах — ред.)

«СП»: — Почему это важно?

— Потому что налицо классический пример политического давления на профессионала. Ведь тогда на вопрос по поводу появления вакцины министр согласился с тем, что вакцина — это оружие проигранной войны. Эпидемия закончится, и ее применение будет лишено смысла. Потому что в следующем году штамм вируса уже мутирует.

И еще он отметил, что сейчас, благодаря развитию современных компьютерных технологий, скомпоновать ту или иную вакцину ученые могут достаточно быстро, в течение пары месяцев. А вот на ее испытание, доказывание клинической эффективности и проверки на безопасность, по его словам, нужно примерно года полтора.

И вот тогда, отталкиваясь от этой фразы, возникает вопрос: уважаемый Михаил Альбертович, вы за один месяц поменяли свое мнение? Когда же вы лукавили — месяц назад или сейчас? Ведь кругом-то живые люди, которым страшно. Которые испытывают давление со всех сторон.

«СП»: — Если вакцина от коронавируса появится, как и говорит сейчас глава Минздрава, на излете июля, и население так или иначе будет проходить вакцинацию, можно ли со стопроцентной уверенностью говорить о том, что она будет абсолютно безопасной для всех?

Ведь, например, рассказывая в 2017 году в нашей «Открытой студии» о проблемах вакцинации населения против гриппа, президент Общероссийской общественной организации «Лига защиты пациентов» Александр Саверский сообщил, что в присланной ему статистике по Сургуту за 2000−2007 годы фигурируют три летальных исхода и четыре серьезных осложнения у детей после прививки. И у каждого из них в медкарте четко записано: «поствакцинальное осложнение».

Но при этом в заключении из института Тарасевича (ФГБУ «Научный центр экспертизы средств медицинского применения» Минздрава России — ред.) было написано буквально следующее: «Поскольку в мировой научной литературе подобные последствия не описаны, мы не можем установить причинно-следственную связь». Не получим ли мы нечто подобное на выходе и сейчас?

— Несомненно. И вероятны даже очень серьезные осложнения. Именно поэтому министр Мурашко в интервью Владимиру Познеру и озвучил минимальный срок в полтора года, потому что надо проверить безопасность вакцины. И любой вирусолог или иммунолог скажет вам то же самое: две главные задачи вакцины — эффективность и безопасность.

И бывший главный санитарный врач России Геннадий Онищенко об этом многократно говорил. Поэтому применять сейчас даже эффективную вакцину — значит, рисковать получить гробы или инвалидности. Уже от ее побочных эффектов.

«СП»: — Сейчас ведь не только Россия, но и многие другие страны едва ли не наперегонки также работают над созданием вакцины. Но, принимая во внимание ваши слова, возникает вопрос: а для чего они так торопятся?

Опять же, вспоминая историю борьбы Всемирной организации здравоохранения (ВОЗ) во главе с экс-главой медслужбы Гонконга Маргарет Чан с наступившим вслед за атипичной пневмонией SARS «свиным гриппом», нельзя обойти стороной тот факт, что после объявления ВОЗ пандемии, которая так и не состоялась, Парламентская ассамблея Совета Европы обвинила ВОЗ в том, что подобное решение было принято под давлением так называемой «Большой фармы» (лобби производителей лекарственных средств — ред.).

Не логично ли предположить, что сейчас мы имеем повторение все той же истории, и вакцина нужна только лишь для того, чтобы кто-то получил большую прибыль?

— Я лично полагаю, что примерно через полгода именно так и будут повсюду говорить. При этом хочу отдельно подчеркнуть: на волне объявления пандемии коронавируса в мире мы с коллегами специально уточняли как само понятие пандемии, так и полномочия тех лиц, которые могут ее объявлять. Так вот, принимать подобное решение не может ни сама ВОЗ в целом, ни ее отдельные функционеры, даже включая генерального секретаря. Это прерогатива исключительно специальной Ассамблеи ВОЗ, а все прочие заявления — исключительно частное мнение.

Но ни одного документа о том, что такая Ассамблея где-то когда-то проводилась и на ней было принято решение об объявлении пандемии по COVID-19, мы не нашли.

«СП»: — Что же получается? На самом деле никакой пандемии нет?

— Ситуация с коронавирусом на пандемию никак не тянет. Даже на эпидемию не тянет. Потому что эпидемический порог не превышен. Это вспышка заболевания. Причем, есть основания полагать, что началась она совсем не в Ухане. В США и в России такая же картина со смертями, воспалением легких, высокой температурой и бегающими врачами наблюдалась в районе ноября 2019 года. Тогда этиология пневмоний так и осталась неустановленной («СП» освещала эту проблему в материале «Российских детей косит нетипичная пневмония, но от нас это скрывают» от 22.01.2020 — ред.). Было выдвинуто предположение, что это вирус, но тестирование на COVID-19 не проводилось.

Мы сейчас проанализировали статистику по разным странам за несколько лет. И выяснили, что все коронавирусные вспышки четко делятся на две стадии — так называемый «первый подскок» начинается в ноябре и затихает к февралю. А «второй подскок» начинается в марте.

То есть, по сути мы сейчас имеем второй пик от той вспышки, которая имела место в ноябре. И не Китай был ее, так сказать, инициатором. В Ухане просто таким вот образом закончился «первый подскок».

«СП»: — Но если вспышка коронавирусной инфекции пошла не из Китая, тогда где же она взяла свое начало? Все-таки в США?

— А это уже отдельный разговор о том, как ведут себя колонии вирусов. Вот на американском авианосце «Теодор Рузвельт» при обследовании личного состава было выявлено большое количество зараженных коронавирусом. На французском авианосце «Шарль де Голль» такая же картина. Но как это произошло, если корабли по полгода не заходят в порты? Что, зараза по воздуху туда прилетела?

Американский подход к проблеме — искать так называемого «нулевого пациента». Одного-единственного из семи с половиной миллиардов человек, в организме которого из многих миллиардов вирусиков один, так сказать, вдруг «взбрыкнул» и дал начало цепочке.

В советском же подходе, который, кстати сказать, очень сильно стали затирать, существует понятие ассоциации вирусов, биоз. Это принцип конкурентного сосуществования многообразных коронавирусов, других вирусов, различных палочек, для которых человеческий организм играет роль хорошо удобренной почвы.

Так вот, в результате мощнейших противогриппозных кампаний обращаемость по поводу гриппа с 1996 года упала к настоящему моменту с нескольких миллионов до нескольких тысяч случаев. То есть — фактически исчезла. Но смертность от острых респираторных заболеваний (ОРЗ) осталась не просто такой же высокой, но даже еще и увеличилась. Возникает вопрос — от чего же умирают люди, если грипп практически исчез?

«СП»: — Выходит, от каких-то других вирусов.

— Вот вам в действии советская биоценотическая теория. Вирусы гриппа и коронавирусы находятся между собой, мягко говоря, в очень плохих отношениях. Там, где много болеют гриппом, коронавирусов нет. И вот мы, игнорируя принятый в СССР широкий взгляд на вирусы, убрали грипп. Естественно, на зачищенное место примерно с нулевых годов «ломанулись» коронавирусы — SARS, MERS и прочая. Вот вам и объяснение того, как COVID-19 проявляется в самых неожиданных местах. Даже там, куда никто чужой никогда не заглядывал.

И нам стоит сказать природе огромное спасибо, что сейчас мы имеем дело с относительно «добреньким» COVID-19. А не другими, «злыми» коронавирусами со смертностью в 30−50%. И дай бог, чтобы он, не страшный, с нами ужился. Потому что если мы его уничтожим, его место спокойно может занять, например, вирус MERS с летальностью под 50%.

«СП»: — Но так зачем же тогда так активно продвигать идею с вакциной для полного уничтожения COVID-19? Чтобы кого-то успокоить или для каких-то иных целей? Например, как говорят сторонники теории заговоров, чтобы «чипировать» массово все население?

— Я в теории заговоров не верю. Не стоит усложнять суть вещей, лучше объяснять происходящее более прозаическими причинами. Я еще лет 10−15 назад говорил об опасности возникновения психогенных неинфекционных пандемий, ведь заразным агентом может выступать как вирус или бактерия, так и ложная информация.

И вот сейчас мы воочию наблюдаем, как маленький, по сути дела, «ковидик», вызвал такую волну паники. А в панике начинают делать глупости.

То, что наворотили сейчас наши власти, — глупость. Но, закусив удила, они не признают этого, имитируя бурную деятельность. Вот говорят — коронавирусом заразился пресс-секретарь президента Дмитрий Песков. Скажите, какой смысл в этом объявлении?

Переболел бы он — ну, и переболел, никто бы даже не узнал. Но нет, надо же всем показать — смотрите, какой страшный мор идет, даже высокопоставленные люди заражаются. Нужно же создать ощущение масштабности процесса. Вот вам и объяснение всех принимаемых властями мер.