Юрий Крупнов: «Московский снобизм разрывает постсоветское пространство»

Тема: «Миграционные процессы в современной России. Какие мигранты нам нужны?»

(продолжение см. ниже.)

Антон Мардасов: — Добрый день, читатели «Свободной Прессы». С вами «Открытая студия», с вами Антон Мардасов. Сегодня у нас в гостях Юрий Васильевич Крупнов, председатель наблюдательного совета Института демографии, миграции и регионального развития, Государственный советник Российской Федерации 3-его класса. Юрий Васильевич, в ваш адрес читатели прислали много вопросов. Но в центре внимания у нас Украина сейчас, и начнем с нее. 22 июля прошло заседание Совета Безопасности. Наш лидер, Владимир Владимирович Путин сделал несколько очень важных заявлений, в том числе и о том, что украинский сценарий не пройдет в России. Я читал ваше интервью в прессе, где вы уже высказались по поводу Совбеза. Вы сказали, что сейчас России нужна «доктрина Монро», наша российская, евразийская. В связи с этим 2 вопроса. Как в сегодняшних условиях вести зубастую такую политику, объявлять «доктрину Монро», если нам даже на пассивные действия власти относительно украинских событий звучат угрозы со стороны Запада? И второй момент. «Доктрина Монро», как вы сказали, должна распространяться на страны постсоветского пространства. Но после распада СССР многие из них устремились на Запад. Какую же нам вести политику, чтобы страны постсоветского пространства были заинтересованы в стратегическом партнерстве с Россией? Чтобы они не вели политику лавирования, выторговывая преференции и у российской стороны, и у Запада?

Юрий Крупнов: — Я с вами не согласился бы в главном вопросе: что, если мы как-то затихнем, чуть-чуть помолчим, перестанем поддерживать ополчение, хотя бы информационно и нравственно, то Запад успокоится, потихонечку займется своими делами и забудет о нас. Вот это, на мой взгляд, страшная, самоубийственная иллюзия. Потому, что Крым Путину не простят, даже если он полуостров 5 раз вернет назад. Обратной дороги нет. Поэтому в этом плане то, что произошло с Крымом, с одной стороны, ошибка. Поскольку с точки зрения такой страусиной и прозападной политики, это — неправильно. А с другой стороны, это наш великий шанс, чтобы мы, наконец, перестали смотреть на Запад и идти в фарватере Запада. И, более того, ведь еще недавно с самых высоких трибун говорилось о том, что нам надо в Запад. У меня из самых высоких речей собраны цитаты типа: «Россия возвращается в семью цивилизованных народов», «После 70 лет мрачного пребывания за пределами цивилизованного мира Россия, наконец, идет в Европу» и так далее. Вот все это уже ни о чем. После Крыма нас будут добивать по полной. И если посмотреть Совбез, который, на мой взгляд, был попыткой договориться с Западом, то мы видим, что по публикациям западной прессы, даже по самым мягким, идет колоссальная атака на Путина. И кто бы сегодня как бы к Путину ни относился, мы обязаны консолидироваться вокруг нашего лидера. Потому, что договориться с Западом не получится: мы все перешли красную черту. И единственный способ выстоять — это восстанавливать свою экономику, чтобы мы были сильными. На порядки форсированно, сильнее строить оборону, уйти от всей этой хаотизации в том же оборонно-промышленном комплексе. И главный момент — нужно менять полностью доктрину. Давайте поймем, что такое битва за Украину? В этом смысле, чтобы выйти на «доктрину Путина», которая, на мой взгляд, должна быть похожа на «доктрину Монро». Ведь все началось с того, что в декабре 12-ого года госпожа Клинтон, она еще была госсекретарем, сказала, что Россия собирается ресоветизировать постсоветское пространство. Это ключевой термин. Главное, что абсолютно недопустимо для Запада — это, чтобы Россия на постсоветском пространстве восстанавливала свое влияние, становилась большой и подлинной Россией. Вот эта ресоветизация и была, так сказать, доктринальная отмашка на то, чтобы начинать долбить наше строительство Евразийского Союза. Затем в 13-ом году шла борьба за то, чтобы Украина, Янукович тогда еще не вступил в Ассоциацию с Евросоюзом, которая, по сути, означала вхождение в Евроатлантику, не только в НАТО, но и экономическую. И, соответственно, то, чем это закончилось, свержением Януковича. Это была битва не за Украину, а за Евразию. Вот за то, чтобы ресоветизация, как госпожа Клинтон выступила, она не произошла. Понятно, что никакого отношения к просто возвращению в Советский Союз это не имеет.

Ресоветизация имеет в виду не СССР, как политическую стену, там коммунистическая идеология, имеется в виду мощнейшая держава, по сути, вторую державу в мире. Что делают Соединенные Штаты сегодня? Они строят Транспацифику. То есть огромный тихоокеанский рынок, который заканчивается, примерно, в Афганистане. В этом же Афганистане заканчивается большой трансатлантический рынок. В трансатлантическом рынке надо выпихнуть Россию с газом, дать свой сланцевый газ. Они уже туда вложили, в базовые, так сказать технологии. И этот газ пусть будет чуть дороже, просто они силовым путем нас выпихнут и этот газ европейцы будут покупать. Но в этом евроатлантическом рынке — главное, конечно, противодействовать Китаю. А мы везде мешаем. Мы должны сидеть в Москве, условно, в районе Садового кольца, и молчать в тряпочку. Вот как бы наша миссия. Так что, битва идет не за Украину, а Евразию. И «доктрина Путина», тем более это его же мысли, его замечательная статья в 11-ом году, по-моему, 3 октября в «Известиях» о Евразийском Союзе. Это абсолютно правильная доктринальная вещь — мы должны восстанавливать постсоветское пространство хотя бы потому, что все страны, так называемые новые, если они не в серьезном союзе, они все равно будут использоваться для дестабилизации. Мы должны строить Евразийский Союз, новую большую страну. Это первый момент. И, собственно, отсюда, к сожалению, сейчас идет глубочайший раздрай в элитах. К сожалению, то, что мы видели на Совбезе, и вопрос о территориальной целостности — это защитная реакция. То есть, по сути, говоря о территориальной целостности, речь шла о Российской Федерации, насколько я понимаю, акценты были про внутренние проблемы и так далее. То есть это как бы называется, что мы уходим, забываем про Украину как бы, закрываем глаза, начинаем заниматься своими вопросами в надежде, что мы тут у себя дома и к нам никто сапогом, так сказать, дверь не откроет. Надежда иллюзорная. Сейчас, к сожалению, мы видим резкое ухудшение и без того тяжелого положения ополченцев: может быть все, что угодно. Тяжелого вооружения очень мало, крайне мало…

А.М.: — Ну, случилось, как случилось. Вот вопрос про ориентацию стран постсоветского пространства…

Ю.К.: — Вот это самый страшный вопрос на самом деле. Я не соглашусь с вами: случилось, как случилось. Понимаете, случилось то, что мы допустили случиться. Потому что в геополитике требуется стратегическое планирование, которое наличествует у наших соперников. А у России нет стратегического планирования — хаотические, ситуационные какие-то действия. Поэтому случилось, что случилось — это допустимо для домохозяйки. Для державы, имеющей тысячелетнюю традицию и похоронившей на геополитическом кладбище Наполеона, Гитлера, для России это недопустимо: случилось — случилось. Что касается ориентации. Вы знаете, здесь, мне кажется, надо начинать с развала СССР. Мы четко должны понимать, что 12 июня 90-го года, когда писали Декларацию о государственном суверенитете РСФСР, она и положила начало параду суверенитетов. Та же Украина через 1,5 месяца приняла свою декларацию о суверенитете. Поэтому мы запустили этот маховик. И я считаю, что в основе развала СССР лежал такой феномен, я его называю московский национализм, не русский, не там какой-то, не этнический, а московский. То есть Москва, прежде всего, москвичи, жители крупнейших городов, они, в общем, сказали: «Ну, а что мы тут кормим эти окраины: Таджикистаны, Грузии и так далее». Действительно, окраины, жили лучше. И возникает вопрос: «Что мы тут внутри РСФСР, мы живем хуже? Мы их кормим (и Украину, кстати, в том числе), а они на нас еще издеваются, плюются на нас». И выразителем этого, как раз на первом съезде, выступал выдающийся наш писатель и патриот Валентин Михайлович Распутин. Но он сказал: «Вы хотите от нас отделиться, мы сами от вас отделимся. Хватит! Мы больше не будем никого кормить». Это сказал выдающийся человек, а не какой-нибудь, так сказать, там глуповатый, молодой политикан. Все, вот настроение было. Мало того, мы тем самым, во-первых, бросили за рубежами 25 миллионов русских, которые потом оттуда вынуждены были бежать. Но на самом деле мы сыграли ту же игру, что сегодня пытаются сыграть отдельные люди из окружения Владимира Владимировича. Что мы вот так вот отделимся, отрежем, куда-то так закуплемся, прижмемся к трубе там с нефтью, заживем как люди. Вот примерно сегодня такая же ситуация. В итоге мы получили мало того, что разделенный русский народ, мало того, что кровавые трагедии, вплоть там до десятков, сотен, тысяч преждевременно погибших, умерших и так далее, я уж не говорю про демографическую катастрофу, менее заметную, то есть без выстрелов, да. Но, действительно, как Путин сказал, крупнейшая геополитическая катастрофа 21 века — это развал СССР. И к чему я это говорю, отвечая на ваш вопрос. Поэтому когда мы сегодня говорим, что кто-то там плохо против нас, а что вы хотите? Ну, ладно там Кравчук, допустим, и Шушкевич, да, это как бы одна линия. Но, а что вы хотите от Назарбаева, который вообще до последней минуты, Казахстан, он не думал даже вообще об отделении? Что вы хотите от Таджикистана, где сегодня 90% населения, они сегодня готовы войти в Советский Союз? Но в Советский Союз, а не в непонятную Москву, понимаете. Поэтому нам нечего на зеркало пенять. То есть в том смысле, что этот московский национализм до сих пор действует на высоком уровне. Отсюда небрежные замечания совершенно. Давайте уж по существу говорить: московский снобизм и национализм, он разрывает все постсоветское пространство по-прежнему.

А.М.: — Перейдем к миграционным вопросам, но в контексте Украины. Спрашивает Ксения: «Юрий Васильевич, есть ли у вас идеи, как помочь беженцам из Украины, которые хотят остаться жить в России?. Скоро осень и зима, палаточные городки не смогут принять всех».

Ю.К.: — Знаете, вопрос очень хороший. Автор, на мой взгляд, вопрос ставит принципиально, что на самом деле не пройдет и 3−4 месяцев, а по нашим условиям там реально 3 месяцев, наступит, на самом деле, зима. Это сегодня пока еще не обсуждается. Это будет обсуждаться, наверное, с наступлением мороза. Это ошибка. Мы должны исходить из того, что, практически, уже завтра зима. И очень важная содержательная, мне кажется вещь, которая здесь вторая, это то, что говорится о тех, кто хочет остаться. Потому что понятно, что это непросто, потому что люди в сумасшедшем состоянии, они бежали из-под этих бомбежек варварских, из этого реального геноцида. К сожалению, сегодня государство не создало мощный штаб, а должен быть штаб, должна быть межведомственная группа, которая только занимается беженцами. Это должен быть очень высокопоставленный штаб, который работает днем и ночью. О тех, кто, в принципе, настроен оставаться в России, то есть, по сути, хотят стать гражданами Российской Федерации. Здесь правительство приняло очень важные решения, буквально 2 недели. Это и вопросы ускоренной выдачи документа «Свидетельство беженца», и соответственно вопросы, связанные с помощью, в том числе, и с переездом. И очень важный момент, что фактически сейчас уже все желающие могут подпасть под действие государственной программы по оказанию содействия о добровольном переселении в Российскую Федерацию соотечественников. То есть понятно, что это не добровольная как бы ситуация, но очень грамотное, правильное решение правительства, когда под эту программу проводится, а там подъемные, там и быстрое, ускоренное получение гражданства и так далее. И мы должны сегодня думать, куда эти потоки людей будем расселять. Понятно, что здесь возникнет колоссальная проблема — это восприятие местных жителей. Потому что скажут: «Ну, ничего себе! Бежали, приехали, ну, там бомбежки. Ну, нам-то чего? Мы тут стоим 30 лет в очереди за квартирой и никак ее не дождемся, а людям дают какую-то, пусть, там небольшую избушку!». Конечно, надо стараться не допустить таких настроений. Но главное — вопрос занятости. В стране колоссальный дефицит занятости, тем более оплачиваемый и так далее. Нужно создавать рабочие места. То есть понимаете, в чем проблема, это на самом деле ключевой момент. Владимир Владимирович Путин совершенно правильно еще 3 года назад говорил, а сейчас вот в связи с Украиной, особенно актуально: «Нам нужна новая индустриализация, мы должны создавать 25 миллионов новых рабочих мест высококвалифицированного труда». Абсолютно правильно, вот просто как вот Евразийский Союз, вот это в доктрине Путина второй пункт, это новая индустриализация, как не только экономический, а культурно-цивилизационный прорыв. Абсолютно правильно. Ну, так, а где эти рабочие места? Реально они, особенно в обрабатывающей промышленности, последние 3 года сокращаются. И вот здесь, наконец, нам нужно все это соединить. Так не получится, что беженцы у нас как бы по одной линии, в одной епархии, соответственно новая индустриализация — по другой епархии, Украина и проблематика Евразийского Союза — по третьей епархии. Это нужно соединить. Поэтому в этом штабе должны быть обязательно позитивные люди. А под рабочие места и под долговременную занятость, в том числе строить небольшие поселки. Это все известно, все понятно, ну, просто никто не делает. То есть поэтому, на самом деле, беженцы с одной стороны, это оружие против России, давайте будем говорить честно. Потому что киевскому режиму нынешнему миллионов 5−6 всех проживающих на юго-востоке согнать в Россию, да ему за счастье будет. Россия вся будет захлебываться в экономической проблематике, в страдании, в горе людей и так далее, да, а для киевского режима и для их реальных хозяев и Вашингтона это будет просто расчистка земли. Сегодня то же самое делается в Новороссии. Поэтому сейчас мы должны объединиться. Нужна новая экономика, нужны новые элиты, нужны новые технологии, нужно вернуться в страну.

(часть 2)

А.М.: — Карина интересуется: «В нашей стране очень сильна межнациональная напряженность, во многом обусловленная избытком мигрантов. Теперь прибавятся украинские беженцы, тоже далеко не все испытывающие большую любовь к России. Почему в многонациональной и многоконфессиональной стране сложилась такая ситуация? Что должно предпринять государство для разрешения? Кроме того, можно ли считать естественным процесс замещения своих наций приезжими, которые постепенно ассимилируются в чужой стране?»

Ю.К.: — Карина права в том, что процесс этнополитического, этнодемографического замещения, он идет, во многом искусно стимулируется. То есть это тоже, как вы сказали, что случилось, то случилось, это тоже не подходит под эту категорию. Потому что, например, в стране есть мощнейшее проэмигрантское лобби, которое с утра до вечера кричит, что миграция спасет Россию, без миграции Россия не выживет. Дальше там приводят разную статистику, благо у нас с демографией очень плохо и с экономикой. Но это все абсолютно, как минимум, во-первых, не адекватно, потому что на самом деле эмиграция убивает страну. Убивает экономически, демографически. Но это этнодемографическое замещение — процесс целенаправленный. Задача очень простая, потому что это классная ситуация для того, чтобы люди, оторванные, сорванные со своих мест, как перекати-поле, могли выступать, по сути, если хотите, таким термоядерным зарядом, очень сложно как-то вообще идентифицируемым против стабильности в Российской Федерации. Но, что за этим стоит? За этим стоит опять, что не реализуется доктрина Путина. Евразийский Союз не строится. Поэтому надо строить, восстанавливать новую, большую страну, строить Евразийский Союз, вкладывать в периферию. Делать вторичную индустриализацию в том же Таджикистане, бывших республиках Советского Союза. В России нужно делать новую индустриализацию. Потому, что получается опять? Ведь, что такое эмиграционный поток? Все равно у нас он на 95% с низкоквалифицированной или вообще неквалифицированной рабочей силы. То есть я называю это лопатный уклад, технологический. Значит, этот лопатный технологический уклад, чем больше он входит, тем больше он себя восстанавливает и воспроизводит, и тем меньше ресурсов, сил, настроения у людей уходит в высшие новые технологические уклады. Оттуда люди бегут! Потому что получается, что есть очень дешевая рабочая сила, что легче взять 10 человек, будут копать яму, чем сконструировать простейший экскаватор, который будет копать яму. Ну, вот по-простому совсем. А это значит, мы уничтожаем НИИ, которые проектируют экскаваторы. Это значит, что мы уничтожаем людей, которые способны квалифицированно работать на экскаваторе, инженеров, мастеров и так далее. То есть мы сложнейшую структуру занятости индустриализованной страны, превращаем в этот лопатный технологический уклад. Но это опять, это кому от этого хорошо? Реально это никому не хорошо, потому что это и не та стоимость труда. Поэтому нужна новая индустриализация. И, наконец, третий момент. Ведь как бы-то ни было, основные потоки эмиграции, то есть въездной миграции, они же куда идут? Они идут в Москву, Ханты-Мансийск, Питер, Сочи, Краснодарский край… То есть эта же миграция не распределяется по каким-то глухим деревням в Кировской области, где люди поднимают совхозы… Я не говорю, что это спасет, но, по крайней мере, это было бы понятно. Опять третий пункт, «доктрина Путина». Он говорил, что мы должны ситуацию в малых городах, районах далеких, по качеству жизни дотягивать до, собственно, наших форпостов. Это опять правильный совершенно третий пункт доктрины, Евразийский Союз, новая индустриализация, подъем малых городов и районов. Гениально! Где работа?! Поэтому я хочу сказать, проблема миграционного этнодемографического замещения нашего коренного населения не в эмигрантах, прежде всего.

А.М.: — Татьяна интересуется, ну, плавно вытекая из этого. Что делать с этнопреступностью, с насилием эмигрантов по отношению к российским женщинам?

Ю.К.: — У меня 2 ответа. Первый ответ, это все-таки перестать с самого высокого государственного уровня, а это, к сожалению, закреплено и в концепции государственной миграционной политии, подписано в июне 12-ого года, говорить о том, что миграция спасет Россию. Потому, что у нас демографические проблемы, поэтому нам нужны эмигранты. Я, честно говоря, ну, как-то аккуратно так раз, и куда-то концепцию убрал бы, и сделал вид, что ее и не было. Понимаете? Мне стыдно. Есть огромное проэмигрантское лобби, за которым стоит этническая преступность, коррумпированное чиновничество, купленные ими псевдоученые. И то, что касается насилия женщин: единственный способ, чтобы были русские нормальные мужики. Мужики-то вообще спиваются, вымирают. А должен быть способен защитить не только себя, но и женщин и детей. Вот этот момент, он фундаментальный. У нас кризис мускулинности, мужественности.

А.М.: — Игорь задает интересный вопрос. «Я живу в крупном городе России и давно уже хочу переехать в Сибирь или на Дальний Восток, в сельскую местность. Прочитал вашу книгу „Дом в России“ и загорелся идеей построить свою усадьбу. Есть ли какие-то программы, которые могут помочь в этом? У меня нет капитала, квартиру снимаю».

Ю.К.: — Давайте сейчас с программ начнем говорить. У нас по сельскому развитию есть госпрограмма уже несколько лет. Там до 40−50% стоимость жилья, причем на селе, она серьезно компенсируется государством, помогают стройматериалами и так далее. Плюс подъемные дают людям, которые врачи, педагоги, которые приезжают в сельскую местность. Я просто к тому, что если говорить про сельскую местность, в таком прямом смысле слова, то все-таки за последние 10 лет государство приняло очень серьезные решения. Нам нужна такая градостроительная революция. У нас есть прекрасные проекты, и я знаю эти проекты, все внимательно изучил. Есть прекрасная система расселения. Должны быть централизованные федеральные структуры. А у вашего читателя Игоря, надо сказать, хороший настрой: идти на село, идти на Дальний Восток. Значит, здесь нужно все-таки посмотреть огромное количество вакансий на селе. Может, где-то родственники, может быть, где-то просто хочется в какое-то место поехать. На селе сегодня можно очень хорошо отстроиться. Если у него что-то не получается и что-то не так, пусть мне напишет. Я в интернете, меня легко найти. Нам этот человек очень интересен, потому что это правильная совершенно ориентация на будущее страны. Мы, по крайней мере, если не поможем как-то буквально, совсем конкретно, но подскажем, поддержим и посодействуем.

А.М.: — Спасибо Юрий Васильевич, будем надеяться, что наши элиты консолидируются, появится все-таки стратегическое планирование у нашего руководства. Сегодня у нас в гостях был Юрий Васильевич Крупнов.

Полная версия на видео «Открытой студии».

Над программой работали: Антон Мардасов (обозреватель «Свободной Прессы», ведущий), Майя Мамедова (руководитель проекта «Открытая студия»), Александр Фатеев (оператор-монтажер, фото), Татьяна Парубаймех (бильд-редактор).

Примечание: Уважаемые читатели «Свободной прессы», приносим вам свои извинения за возможные технические неточности, с которыми вы могли столкнуться при прочтении данного материала.