Евгений Жилин: «Политика украинской власти — убийство несогласных с ней людей»

(продолжение см. ниже…)

Константин Цивилев: — Здравствуйте, зрители и читатели «Свободной Прессы», я — Константин Цивилев. Сегодня в «Открытой студии» — Евгений Владимирович Жилин, председатель Харьковской общественной организации «Оплот», президент Российской военно-патриотической организации «Оплот».

Интересная эмблема у организации — носорог. Это с чем связано? На Украине носороги не водятся, в России, вроде, тоже.

Евгений Жилин: — Эмблема связана с моим отношением к тому, что я делаю. Носорог — древнейшее животное, самое сильное на планете. Нет в природе, кроме человека, существа, сильнее носорога. Но при этом носорог — плотоядное животное, он не живет за счет убийства других существ, не хищник. Это моя натура: мне чужого не надо, но и свое я не отдам. Я считаю, что это соответствует моему русскому характеру. Я считаю русских наиболее сильной нацией на земле.

К.Ц.: — Знаете, есть такая поговорка, что носорог плохо видит, но это уже не его проблема.

Е.Ж.: — Эта поговорка где-то пересекается с выражением, что русские медленно запрягают, но потом не остановишь.

К.Ц.: — А что вы думаете о достигнутых в Минске соглашениях о перемирии, о людях, которые его подписывали?

Е.Ж.: — Соглашение это, конечно, победа Новороссии, ополченцев, потому что, наконец, их признали стороной конфликта, а не террорстами, с которыми не ведут переговоры, как известно, во всем мире. Уже хорошо, что мы — не террористы: все понимают, что мы сторона конфликта, с которой необходимо вести диалог. Второе, самое главное, что та гражданская война, которая сегодня идет, она приобретает или может приобрести рамки нормальной войны, как это ни плохо звучит: война сама по себе жестокая, но все равно есть правила ведения войны международные, которые запрещают определенные действия и говорят, что в случае нарушения правил ведения войны, это является военным преступлением. Что касается прекращения огня на длительный срок, естественно, в это не верю. Есть, конечно, надежда очень-очень глубокая, но это соглашение напоминает у меня характеристику одного автомобиля очень известного. Когда-то мои товарищи купили шесть машин в салоне и за два месяца они все сломались. После этого их отдали на экспертизу, эксперт сказал, что эти машины очень дорогие и качественные, известной марки, но они имеют такую конструктивную особенность, что не могут эксплуатироваться, не ломаясь. То есть, и это соглашение, оно не может эксплуатироваться, не ломаясь. То есть, там есть такие допуски, которые стороны, наверное. не смогут выполнить. Украинская сторона никогда не примет закон о статусе ДНР, ЛНР, который бы удовлетворил ополченцев. И, быстрее всего, ополченцы никогда не смогут, не захотят вывести вооруженные формирования с территории ДНР, ЛНР, по одной простой причине: они не верят украинской стороне. Ну, и самое главное, не решена проблема конфликта самого. Ведь на самом деле — это гражданская война. Когда наступает гражданская война? Когда нарушены демократические институции. Во время дмократической жизни люди выражают свое мнение путем голосования. Вы высказываете свое мнение, я свое. Проходят прения, потом проходит голосование по тем или другим вопросам. И в результате то мнение, которое набрало большинство голосов, оно считается как единое принятое этим обществом. На Украине же произошло так, что сторонники евроинтеграции решили додавить, продавить свое мнение силой. Из этого вышло изгнание президента, хорошего, плохого, мы не говорим о каком, он всегда плохой для населения может быть. Уже через месяц, через два начинают хаять даже Порошенко. Но есть правило, через пять лет проголосовали, избрали другого. Вот этот порядок был нарушен силовым путем. То есть продавили и, когда все остальные ждали, что наступили мир, спокойствие и демократия, то та власть, которая пришла, она кроме этого, проявила свою натуру националистическую. На территории Украины существует фактически два народа. Это галичане, которые жили на Западной Украине, в каком-то веке, в 12-ом ли, 11-ом, их покорили русские князья. Даниил построил город Львов, другие города. После чего контроль русских был утрачен над этой землей. И до 1939-го года, фактически, они входили в состав различных государств: Австрии, Венгрии, Польши, Княжества Литовского.

К.Ц.: — Вы там упустили один маленький момент. В 1914 году, когда они были территорией Австро-Венгрии, все эти русские войска вошли во Львов. Это значится как взятие Львова. Даже есть военные плакаты на эту тему.

Е.Ж.: — Мы говорим о длительном порядке истории и вхождении на десятки лет. В длительном промежутке не имеет значение. Я хотел подчеркнуть, что язык там особый. У них украинский, суржик, такой, у нас — русский. Их святые отцы, попы назначались всегда из Рима. Наши святые отцы всегда назначались из Москвы. Образование, которое раньше строилось вокруг церквей, естественно, у них было европейское, у нас было русско-российское. Во время Великой Отечественной войны в 42-ом году, когда вошли туда немцы, фактически Западная Украина вошла в состав Украины советской в 39-ом году в октябре. Ни одного призыва в советскую армию не успели даже сделать. Мужчинам, которые там находились, было естественно служить вместе с немцами, австрийцами, венграми. Это были их братья по оружию на протяжении длительных веков. Поэтому для них не является предательством, еще раз хочу это подчеркнуть, служба в немецкой армии. И вместе с немцами, австрийцами, венграми они воевали против российской армией. Для нашей же части населения, мы всю жизнь, наши деды, прадеды служили вместе с Россией, русской армией. Самое главное отличие — история, поэтому 9 мая для нас является праздником Победы, для них 8 мая — праздником Скорби. Другое отличие то, что экономически в этом регионе исторически не было большой крупной промышленности построено. Поэтому после распада Советского Союза на Западной Украине постоянно ездили на заработки в Европу. В связи с этим, единственной проблемой для того, чтобы улучить свое благосостояние, это какое? Это получить свободный доступ на рынок труда Западной Европы. Они хотели получить свободный проезд на Западную Европу, чтобы там можно было работать, учиться.

К.Ц.: — Вы в таком историческом экскурсе объяснили мотивы желания евроинтеграции, да?

Е.Ж.: — Еще пять секунд, доскажу. У нас на юго-востоке были наукоемкие предприятия, которые находились в кооперации с предприятиями бывшего Советского Союза, в том числе России, Казахстана, Белоруссии. У нас были научно-исследовательские институты, высшие учебные заведения, которые готовили детей для работы на этих предприятиях. Мы достаточно зарабатывали, и Западная Европа нам была интересна так же как Малайзия, куда можно поехать, просто посмотреть, отдохнуть, не — больше. Деньги мы зарабатывали у себя. Любое закрытие сотрудничества с Россией приводило нас к финансовому краху. Мы не умеем по-другому жить. Мы десятилетиями жили, работая вместе с Россией. Любая евроинтеграция и потеря российского рынка для нас это не просто потеря дружбы или еще чего-то, это потеря источника существования. Я хочу, чтобы это все поняли. Мы не просто так взбунтовались. Мы поняли, что нам завтра нечего будет есть. Нас Западная Украина хочет затянуть в свой образ жизни, в работу, в мойку тазов и подметания полов на Западной Европе. Мы против этого. Для нас дружба с Россией — экономически единственный способ выживания. И тот факт, что сегодня при разрушении связи с Россией юго-восток нищает, как и вся Украина, и люди на юго-востоке сейчас, когда потеряли работу, не знают, что делать. Они не привыкли ездить на заработки. У нас никто никогда не ездил на заработки. Понимаете?

К. Ц.: — Вы знаете, некоторые наблюдатели высказывали такое мнение, что украинская армия, нацгвардия бомбила эти территории, потому что, может быть, считали, сюда не вернутся никогда и нужно тут все разрушить, чтобы это ни России не досталось, ни Новороссии. Или нет такого мнения?

Е.Ж.: — Вы знаете, мне всегда это напоминает притчу из Библии, когда к Моисею пришли две женщины с ребенком, и каждая отстаивала, что это ее ребенок. И тогда Моисей говорит, разорвите пополам и каждая по половинке заберите себе. Одна говорит: «Забирай. Это мой сын, пусть он живет» Тогда Моисей: «Ты — мать.» Так вот то, с каким усердием они уничтожают, говорит о том, что для них это не есть родная земля. Для них это есть чуждая земля, враги, естественно, те, которые в 45 году выиграли у них. И как Ярош говорил, наконец, сегодня нацисты перешли Днепр, это большая победа их. Вот это и есть их отношение к нам. Больше 90 процентов Львова, Луганска и Донецка проголосовали за нежелание жить вместе с этими людьми. Мы разные люди, и если они не хотят нас терпеть в одной стране, мы не против. Мы готовы с ними жить в разных странах.

К.Ц.: — Есть свидетельства, что ополчение тоже не такое народное. Квартиры какие-то отжимают, бизнес, машины. Это есть или это — вражеская пропаганда?

Е.Ж.: — Война — очень грязное дело. Ополчение, еще раз я хочу подчеркнуть, те признаки, которые вы назвали, говорят только о том, что оно все не организовано было. Отряды сформировались хаотично и никем не руководятся. На сегодняшний день, после назначения особенно Захарченко премьер-министром ДНР, проходит объединение всех этих отрядов. То есть создается армия, а не отдельные группки или подразделения, которые на начальном этапе армия формировалась вокруг лидера, к нему приходили люди. Был другой лидер и к нему приходили люди. Но это люди, еще раз хочу сказать, у них были свои представления о правильном и не правильном. И они эти представления распространяли на области, которые они контролировали в военном плане.

К.Ц.: — А люди разочарованы, что Россия все-таки не ввела войска, не вошла, как в Крым?

Е.Ж.: — Ожидания были такие, что войдет. На первоначальном этапе, в феврале, марте, апреле, конечно, на Россию все смотрели как на спасительницу.

К.Ц.: — Зимой кто-то написал в Твиттере, я имею в виду правителей Украины, что нужно соглашаться, обещать все, что угодно, а потом мразей вешать. Не помните?

Е.Ж.: — Где-то примерно, так и происходило. Если вы помните, что когда пришли к власти, Львов заговорил на русском. Это были все настолько дешевые вещи. Почему эти люди не внушают доверие? Потому что они хитростью хотят добиться своей цели. Цели они давно свои назвали. Их цели преступные, еще раз хочу сказать. Они похожи на нацистов. Моногосударство, Украина для украинцев. Всех остальных надо, как говорят их святые отцы, да, вешать, стрелять, русской кровью обогреть.

К.Ц.: — Порошенко внес в Раду законопроект о том, чтобы придать особый статус Луганску, Донецку. Допустим, примут. А ведь это же такая штука, а завтра отзовут, другой закон. Может же так быть?

Е.Ж.: — Сам особый статус — очень растяжимое понятие. То есть надо прописать такой статус, при котором было бы гарантировано, что это действительно особый статус. Он должен быть граничить, фактически с широкой автономией. Но на это никто на Украине не пойдет. Рада не проголосует за это. Он может вносить. Мы не можем забывать, что он внес законопроект о запрете тоталитарных символов, среди которых есть красное знамя и красная звезда. Не надо забывать, что это один и тот же человек вносит, президент Украины. Он внес этот закон об омсобом статусе после четырехдневного подписания и после четырехдневного разговора с Путиным, который требовал от него выполнение обязательств. И вот здесь он, скрипя сердцем, его внес. А закон о запрете символов тоталитарного режима, еще раз говорю, к которым относятся звезда красная и красное знамя, он внес самостоятельно. Вот здесь, в этом законе его душа, а здесь — его заставляют. Этого он делать не хочет, но его как бы заставляют. Поэтому он найдет способы не выполнять обязательства.

К.Ц.: — А на ваш взгляд, есть ли у Украины сегодня силы, которые не заинтересованы в том, чтобы эта гражданская война прекратилась?

Е.Ж.: — К сожалению, во власти их нет. Есть люди во власти, которые еще больше хотят применить силу.

К.Ц.: — Кто это?

К.Ц.: — Я думаю, Тимошенко — это самый опасный человек, который по моему мнению, сможет сместить Порошенко военным путем, сможет объединить нацию, и сможет пойти на Крым. Она кинет нацию, как Гитлер, во все военные авантюры и погубит людей. Вот это — она. Все остальные, это так.

К.Ц.: — А вот на сегодняшний день Порошенко контролирует «Свободу», «Правый сектор»?

Е.Ж.: — Я думаю, нет. Я думаю, это уже все понимают, и он в том числе, что это уже неконтролируемое вооруженное формирование на территории Украины, которых власть сегодня и не запрещает и не разгоняет.

К.Ц.: — Может, у власти сил нет просто их разогнать и запретить, вступить в противостояние?

Е.Ж.: — Нет, я думаю, что это просто сторонники, они, как штурмовики у Гитлера, просто полезны. Их руками делается вся грязная работа. Не секрет, что эти люди фактически ведут себя как каратели. И расстрелы мужчин в селах, с 16 до 60 лет, и пытки, это все делают они.

К.Ц.: — А вот сейчас есть какая-то альтернатива Порошенко? У него сильные позиции?

Е.Ж.: — Я же сказал, сильные позиции у одного человека, у Юлии Тимошенко.

часть 2

К.Ц.: — А еще приводят в пример Коломойского. Что у него там частные армии, что он налоги Киеву не хочет платить.

Е.Ж.: — Он их не платит, у него есть своя частная армия, но он не будет президентом Украины, ему это не надо. Тимошенко и Коломойский это люди, которые живут, росли и выросли в одном городе, это земляки и у них есть связь. Я уверен, что это единое целое с едиными корнями, но политик, тот, который сможет объединить нацию, это Тимошенко.

К.Ц.: — Вам бы этого не хотелось?

Е.Ж.: — Это очень, еще раз хочу сказать, для украинского народа это будет бег свиней в пропасть, как в Библии. Она заведет их в военную авантюру. То есть, у нее есть очень большая харизма, это человек, который может направить людей туда, куда они бы даже никогда не думали, что надо идти воевать против этих людей, как сейчас в принципе, тоже происходит. Многие звонят, говорят: «Женя, а зачем вы бомбите Луганск?» Я всегда спрашиваю: «Чем бомбим?» «Ну, вот самолетами русскими.» Никто не бомбит. У ополчения нет русских самолетов. «Зачем вы обстреливаете часами себя?» Я говорю: «Ну, неужели вы такие кретины стали за короткое время! Неужели вы не можете понять, что человек сам в себя стрелять не может. Это идиотизм, вас просто обманывают, говорят, что мы обстреливаем сами себя.» И тем ни менее, люди верят. Я удивлен силе пропаганды телевидения, я просто поражен этой силе. Действительно, она может делать чудеса. Вчерашние брать стали врагами. Люди вчера, которые со мной еще выступали против нацистов, у которых деды воевали, погибали, были кавалеры Орденов Славы, сегодня чуть ли ни готовы вступать на бой против русской агрессии.

К.Ц.: — Действительно ли, ополчением руководят из Москвы?

Е.Ж.: — Если бы контролировала, все ходили бы в ряд. Еще раз хочу сказать, Российская армия, это дисциплинированное подразделение. Ополчение, это люди пришли, взяли автомат, и пошли защищать свою землю. Они, в принципе, демократически настроены. Командиры у них выбираются демократически. Подчиняются они лидеру, а не по приказу, И если им завтра командир не понравится, они его могут и застрелить, а могут избрать другого командира. Поэтому, между подразделениями ополчения, очень часто переходят из одного подразделения в другое, от одного командира к другому. В армии это невозможно. Человек не может бросить пушку и пойти на пулемет. То есть, если он прописан минометчиком, он будет минометчиком. Так что, это ополчение не управляется Москвой. Оно может советоваться с кем-то из Москвы. Если приходит человек, говорит умные советы, его слушают. Слушают человека, который пришел из Москвы. Там много бывших военных, действующих военных. Их тоже слушают. В случае, если бы Россия имела однозначное стопроцентное влияние на ополчение, все жили бы в казармах а не в захваченных квартирах, все ездили бы на БТРах, а не на захваченных машинах. Понимаете? То есть, была бы дисциплина. Сегодня она отсутствует. И дисциплина выстраивается самими ополченцами. Не могут люди воевать, когда я сегодня хочу идти в атаку — иду, завтра не хочу, я не пойду.

К.Ц.: — А куда делся Стрелков?

Е.Ж.: — Игорь Иванович ушел в отпуск. Он отыграл свою роль. Вот, честно, он молодец, что ушел. Он не смог объединить вокруг себя все подразделения, потому что эти подразделения все-таки сформированы из местного населения. Игорь Иванович гражданин, говорят России, и житель России. Все-таки он солдат, но не защитник. Прошу уловить разницу. Он солдат, но не защитник. Люди стали защищать свою землю. Игорь Иванович пошел воевать. Он хорошо воюет. Он не смог понять менталитета этого народа, этноса, который там находится в большинстве. И он не смог стать у них лидером.

К.Ц.: — Он сам это понял или ему намекнули?

Е.Ж.: — Наверное, может быть, ему кто-то и намекнул. Но все обстоятельства говорили об этом. Опять же, если бы все руководилось Москвой, то Бородай и Стрелков остались бы в приказном порядке.

К.Ц.: — Они бы тогда странно смотрелись на переговорах в Минске.

Е.Ж.: — Это не имеет значения, еще раз говорю. Если бы они там были, и Москва сказала, вот мы хотим так и только так, то они бы оставались. Но именно из-за того, что там есть мнение местных руководителей отрядов, которые, еще раз хочу сказать, создавались хаотично, могу утверждать, что Москва не влияет, как многие думают.

К.Ц.: — Что думаете про сбитый малазийский «Боинг»?

Е.Ж.: — Снежное на тот момент полностью контролировалось «Оплотом». Когда это все произошло, я позвонил туда. Наши солдаты однозначно сказали, что видели украинские истребители, после чего упал самолет. Что могу тоже однозначно сказать, я знаю практически обо всем оружии, которое поступает или есть у ополченцев. БУКов там никогда не было.

К.Ц.: — То есть там получается, самолет буквально 50 километров не долетел до российской границы. Есть у вас версия, кто его все-таки сбил?

Е.Ж.: — Однозначно, у меня убеждение, сбили украинская сторона, украинские истребители. Может быть они стреляли ракетами, но ополченцы видели самолеты украинские и я однозначно знаю, что у нас не было БУКов. Просто хочу, чтобы человек со здравым смыслом понял, Ростов там ближе, чем Киев. Украинская сторона похожа на преступника, которая выкинула в свет видео, смонтированное с БУКами, которые якобы ехали там, а на самом деле, они ехали на украинской стороне. Потом было доказано, что это монтаж. Это и говорит, о том, что преступник заранее подготовил себе алиби, которое он выкинул в интернет как доказательство. А тот факт, что многие ополченцы отчитались о сбитом самолете, я скажу честно, там многие отчитывались. Все думали, что сбили просто самолет. Второй вопрос, я даже скажу так, что если бы даже его сбили ополченцы, то виноваты были не они. Ополченцы ненавидят все, что летает сверху, там летает только враг, который приносит убийство и горе их семьям. Если кто-то завел в зону боевых действий самолет, фактически знал, что он обречен.

К.Ц.: — А вы обратили внимание, что они засекретили переговоры экипажа с диспетчерами? Есть запись реальная, ее же можно было как-то обнародовать. Но почему-то украинские власти не хотят ее обнародовать. В чем тут секрет?

Е.Ж.: — Еще раз говорю, что на воре шапка горит. Вот знаете, то есть, когда не пролезла их фальшивка с БУКами, их фальшивка с переговорами Безлера, тогда уже начали прятать свои улики. Ополченцы сказали, пожалуйста, приходите, собирайте обломки. Но они не нужны там никому. Именно в этот момент украинская армия начала наступление в этом районе с применением громадного количества артиллерии, именно по этому участку.

К.Ц.: — А как вы думаете, кто-нибудь, когда-нибудь ответит за эту войну? Или - рассосется?

Е.Ж.: — Самое страшное, что оно рассосется. Ведь никто еще не ответил за незаконную агрессию в Ираке, когда сказали, что там есть оружие химическое, Совет безопасности ООН запретил проводить войсковую операцию. Несмотря на это, операцию провели, оружие не нашли и никто не ответил. Безнаказанность…

К.Ц.: — Ну, это Америка проводила. Это знаете, по-моему, еще Джордж Буш- старший сказал, когда они тоже сбили самолет в конце 80-х, что бы Америка ни сделала, я ни за что извиняться не буду. Мол, всегда мы правы. Это у них такое видение.

Е.Ж.: — А сегодня, кто проводит такие операции? Те же американцы, фактические советники и хозяева Порошенко. Ведь к Америке постоянно апеллируют. Апеллируют к хозяевам.

К.Ц.: — Получается, переговоры в Минске Америка проиграла чуть-чуть?

Е.Ж.: — Конечно. Еще раз хочу сказать, что недооценили силы ополчения. То есть, бросили войска. Украинская армия тоже была подготовленная. Ее насыщали техникой, вооружением, но за 2 дня не научишься стрелять из гаубицы. А люди, которые не хотят воевать, он тем более еще не хотят… Поймите, что человек которого под мобилизацию призвали, он никогда не пойдет в атаку, как на Великой Отечественной войне. Матросовых там нет.

К.Ц.: — А вы лично принимали участие в боевых действиях?

Е.Ж.: — Боевые действия на сегодняшний момент носят двоякий характер. Первое, это непосредственно кто-то ходит в разведку, штурмует. Второе — это артиллерия. Разведчики выявляют цели, корректируют. Вот я как раз занимался уничтожением противника артиллерийским огнем.

К.Ц.: — Вы сейчас в Москве, планируете вернуться на Украину?

Е.Ж.: — Только на БТРе. Планирую, конечно. Но, еще раз говорю, я за демократию. Уважаю демократические ценности, считаю, что только во время чистых демократических выборов, высказывания своей позиции, отстаивания ее в нормальных условиях, может родиться лидер нации, который потом может повести нацию туда, куда нация хочет. Я за демократические ценности, но я не поддерживаю какую-то позицию. Сегодня позиция украинских властей, это убийство несогласных с ней людей. Она не демократическая. Люди на юго-востоке никогда бы не взяли автоматы, если бы их слушали. Они хотели просто разговаривать на своем родном языке. Они хотели на 9 мая ходить и воздавать дань уважения своим дедам, ходить с Георгиевской ленточкой, смотреть спокойно ветеранам в глаза и чтобы не было стыдно, когда ветеран спросит их, «Сынок, я же завещал, чтобы нацистам больше никогда хвост не поднимать, хотя бы в этой стране, где ты живешь.»

К.Ц.: Ваши прогнозы, каковы перспективы дальнейшего развития событий на Украине?

Е.Ж.: — Мы были бы благодарны, если нам дали спокойно построить свое государство на тех основах, которых мы придерживаемся. И мы бы в спокойной борьбе доказали экономически, что наше видение правильное. Я уверен, что большинство граждан Украины нам бы завидовали, тому уровню жизни, который бы мы построили. Это был бы самый главный ответ наш этому националистическому правительству. Именно этого ответа они и боятся. Они боятся, что люди поймут на сравнении, что дружить с Россией выгоднее и правильнее, чем дружить с Евросоюзом, разрывая отношения с Россией. Вот это хотелось бы доказать, чтобы нам дали возможность. И вот сейчас, за эту неделю, уже восстанавливаем разрушенное и идем к этому. Я уверен, что и бензин у нас будет дешевле, чем во всей Украине в полтора раза, и газ у нас будет дешевле, и экономически развиваться нам будет более выгодно. И уже многие бизнесмены из Украины, которые позакрывались, а были ориентированы на Россию, сегодня звонят, говорят, а каким образом у вас можно открыть филиал, для того, чтобы завтра продолжить работать с Россией. Вот это и есть основное доказательство, что же выгодно. Сейчас все наконец понимают, именно Донецк и Луганск являются той нишей, в которую можно было бы переместить производство для сохранения российского рынка на Украине. Это и есть перспектива. К сожалению, американцы нам такого счастья, думаю, не дадут пока.

Полная версия на видео «Открытой студии»

Над программой работали: Константин Цивилев (ведущий), Майя Мамедова (продюсер), Елена Наумова (фото), Александр Фатеев (оператор-монтажер).

Справка «Открытой студии»

Евгений Владимирович Жилин — харьковчанин, родился 6 января 1976 года. Получил широкую известность на Украине в конце 2013 года — начале 2014 года как противник и критик Евромайдана.

В апреле 2013 года провёл в Киеве возле памятника Николаю Ватутину выставку, посвящённую преступлениям ОУН-УПА.

Примечание: Уважаемые читатели «Свободной прессы», приносим вам свои извинения за возможные технические неточности, с которыми вы могли столкнуться при прочтении данного материала.