Молдавская депрессия

Итоги года Молдавия подводит в тяжелом унынии. Имиджевую составляющую победы партий т.н. «проевропейского альянса» резко подточила гибель при весьма странных обстоятельствах Иона Бутмалая. Депутат Либерально-демократической партии Молдовы (ЛДПМ) Ион Бутмалай был найден мертвым в гараже собственного дома. Известно, что политик вел чрезмерно активную деятельность по расследованию коррупции. Готовилось интервью с оглашением информации об истинной сути интересов и амбиций правящей сегодня в Молдавии элиты. Той самой, чья деятельность прикрыта красочным брэндом «европейской интеграции», на которую политики Евросоюза в кулуарах реагируют весьма печальным образом. Как могло случиться, чтобы имиджевая «витрина достижений», очередная уже, после Грузии, вновь оказалась замазанной?

Обвинения в клановости, протекционизме, дележе силовых портфелей политиками, лишь представляющими интересы мафиозных кланов. Всё это — реалии сегодняшнего дня. Если при Воронине тогдашнего «царя всея Молдовы» обвиняли в узурпации власти, то происходили данные явления, как минимум, на фоне корректировки социальной составляющей жизни населения. Сегодня многие вспоминают, что именно при коммунистах начали платить какие-никакие, но всё же пенсии. И нарождался какой-никакой, но средний класс. Сегодняшнее катастрофическое расслоение общества, похоже, преодолевать в высоких кабинетах некому, да и незачем. Местная валюта продолжает своё падение. Переводы из России и ЕС от гастарбайтеров сокращаются — многие уже забрали семьи к месту своей работы, и пытаются как-то строить жизнь, не оглядываясь назад.

Уходящий год подарил Молдавии новую проблему — из-за вхождения в экономический альянс с ЕС, был опущен шлагбаум молдавской плодоовощной продукции на российском рынке, потеря которого обернулась тяжелым ударом по производителям. Лишь в конце года, в декабре, европейцы подняли размеры квот, чтобы молдаване смогли хоть что-то вывезти в ЕС. Но в Евросоюзе хватает и своих производителей овощей и фруктов, которые также пострадали от ответной реакции российских властей в ходе взаимной «войны санкций». Конкуренция слишком высока.

Целые сегменты экономики Молдовы оказываются под вопросом. Как выжить? Как обеспечить сбыт? При этом конфликтные темы в отношениях между Кишиневом и Москвой никуда не делись, проблемы лишь усугубились. МИД РФ обвинил молдавские власти в нарушениях в ходе парламентских выборов, когда одна из партий была снята с предвыборной гонки. Местные пророссийские активисты, представители левой группы «Антифа», оказались в тюрьме с обвинениями, напоминающими о политической составляющей. Их посадили на фоне выборов. В защиту заключенных выступают депутаты, представители оппозиционных групп, но перспективы выглядят удручающе. Следствие носит показательный характер, с глубоким политическим смыслом, разумеется.

На этом фоне в адрес правившей последние годы коалиции, лидеры которой по итогам выборов вновь сохранили доминирование на местной площадке, звучат обвинения в отсутствии баланса в отношениях между Западом и Востоком. Если во времена не столь отдалённые Молдова чем-то походила на Беларусь, которая колебалась между полюсами мировой системы координат, но обеспечивала этим жизнеспособность, то сейчас некогда цветущая республика резко накренилась вбок, в сторону Румынии.

Что предложено взамен? Гранты на десятки и редко когда — сотни тысяч евро. Взамен миллиардных инвестиций со стороны РФ в предшествовавшие годы. Гастарбайтеры возвращаются домой. В Молдове подводят печальную статистику депортаций. Скрытые источники, позволявшие Молдове в целом как-то «выплывать» понемногу перекрываются. Наивно было предполагать, что отсутствие баланса интересов в политике Кишинева не будет должным образом оценено в Москве. Если уж не говорить о враждебности, то уже давно впору поразмышлять о ледяном похолодании отношений. Много ли выгоды принесли эти ледяные ветра молдавскому населению?

Не теряет актуальности и приднестровская тема. С одной стороны, предприятия Приднестровья традиционно более успешно, нежели молдавские, реализуют продукцию на европейском рынке. Приднестровью предлагается вместе с Молдовой и дальше пользоваться льготными возможностями взаимодействия с ЕС. В то же время в Тирасполе опасаются, что зависимость от Кишинева в ведении экономической деятельности рано или поздно обернётся «перекрытием кислорода». Усугублённая зависимость может привести к последующей ломке миротворческого формата на Днестре, чего Молдова активно добивается в последние годы, и окончательному переходу анклава под контроль Кишинева.

При этом, регулярно действуя кнутом, Кишинев не забывает и о прянике. Приднестровью предлагается приобрести некий статус, однако согласно купленных билетов, вернее принятых молдавским парламентом законов, он будет значительно ниже, чем у Гагаузии. Кишинев не хочет иметь вторую головную боль — вторую автономию. Ему и одной чересчур много.

Власти Гагаузской автономии регулярно выступают с заявлениями о покушениях столицы Молдавии на собственные полномочия, жалуются на попытки лишить автономию какой-либо самоуправляемости в принципе. На этом фоне в Тирасполе местная элита пребывает скорее в тревожном ожидании от такого рода грядущих перемен в случае урегулирования конфликта исключительно по предлагаемой Кишиневом модели.

Повторения гагаузской судьбы мало кто желает. В недалеком прошлом Гагаузия имела свою непризнанную Кишиневом государственность, но от неё предпочла отказаться. Многие политики в Комрате об этом жалеют до сих пор, в кулуарах кивая на Приднестровье.

Молдавские политики, использующие проевропейский брэнд, по-прежнему пользуются вниманием избирателей. Уж слишком красивы лозунги, слишком профессиональны интервью и всевозможные штампы о борьбе с коррупцией. В реальности молдавское общество наблюдает, как ответственные посты делят между своими приближенными бывшие контрабандисты, недавние рейдеры и интеллектуалы, эксплуатирующие тематику унижения национального достоинства, сталинских депортаций, и тому подобного. Много сочувствующих жертвам насильственного переселения. Но мало кому удаётся слепить из памяти о прошлом политический брэнд. Язык ненависти пока увлекает некоторый процент аудитории, и лукавые намёки достаточно прозрачны. Страна становится всё более моноэтнической. Гагаузы ропщут уже в непрерывном режиме. В Приднестровье мало кто верит в успокоительные речи из Кишинева.

В каком-то смысле, опасения местных жителей справедливы. Даже рассуждая поверхностно о персоналиях, ныне находящихся у власти в РМ. Можно ли ожидать чего доброго от крупных бизнесменов, которые всю жизнь на личном опыте учились накапливать чужую собственность? Если вдруг на горизонте появится интеллектуал, то он, разумеется, обработан русофобией. В его понимании лучший русский — это тот, который уже стал румыном, который сменил идентичность. Все эти персоналии так не похожи на современных политиков Старой Европы. Той самой, о ценностях которой непрерывно переливают из пустого в порожнее в молдавском парламенте.

Баланс интересов — то, чего не хватает умам молдавских избирателей. Красивые политические брэнды, привлекательная риторика совершенно не гармонируют с реальностью, приметами которой остаются безработица и финансовая нестабильность. И если в политической среде принято злорадствовать по поводу курса доллара в Москве, то знакомым с финансовой сферой далеко не до радости. Российский кризис лишь усугубляет проблемы в молдавской экономике. «Пока толстый сохнет — худой сдохнет.» И вряд ли утешением дезориентированному обществу окажется пустая газовая труба из Румынии. Ведь и её было решено проложить ускоренными темпами «назло» России. Будто в Румынии, хоть и братской для нынешнего политического класса Молдовы, когда-нибудь возьмётся избыток того самого газа, который она сама закупает у…

У России, разумеется, она его покупает. Где ж ещё.

Фото: EPA/ ТАСС