«Пятая колонна» идет с «благой вестью»

Неправительственные организации (НПО), получающие деньги из-за рубежа, закон обязывает регистрироваться как «иностранных агентов». Это обстоятельство резко сужает возможности НПО вести работу на территории нашей страны. Не исключено, что теперь распространять влияние несистемная оппозиция будет при помощи религиозных сект, как это уже происходит в республиках бывшего СССР.

В начале мая этого года в киргизском городе Оше были задержаны две группы, состоящие из граждан Канады, Бразилии, Швеции, Южной Кореи, Великобритании, России и Украины. Первая группа в киргизских национальных шапках стучалась в дома узбеков. Вторая группа, уже в узбекских головных уборах, околачивалась в киргизском квартале и расспрашивала прохожих о политической ситуации в стране. Обе группы прибыли в Киргизию с Украины и представились представителями некоей протестантской общины «Культура и традиция». Не исключено, что их целью было спровоцировать межэтнический конфликт между киргизами и узбеками, какой уже был в Оше пять лет назад. В отделе внутренних дел Оша отмечают, что в последнее время отмечен наплыв проповедников различных иностранных «миссионерских центров».

Серьезный рост влияния сект отмечается в Южной Осетии. По разным подсчетам, количество сектантов уже достигло пяти тысяч человек, многие из них занимают посты в силовых структурах республики. Это и различные пятидесятники, и свидетели Иеговы. Все они агитируют за более тесные контакты с Грузией. Мормоны даже не отрицают, что получают гранты от Агентства США по международному развитию (USAID) — структуры, финансировавшей «цветные» революции во многих странах мира.

Про Украину не приходится и говорить. Уже ни для кого не секрет, что премьер страны Арсений Яценюк был сайентологом, и не исключено, что он остается членом организации поклонников Хаббарда, хоть и публично заявил о принадлежности к грекокатолической церкви. Известно, что представители самых разных сект участвовали в госперевороте в начале 2014 года. Глава никем не признанной так называемой «Украинской православной церкви киевского патриархата» сегодня собирает пожертвования на проведение силовой акции в Донбассе и уже много лет руководит захватом православных храмов.

Вполне возможно, что сегодня на постсоветском пространстве отрабатываются технологии, которые скоро будут применены в России.

По сравнению с НПО религиозные организации обладают рядом преимуществ. Во-первых, им не обязательно регистрироваться и иметь в банке расчетный счет, что позволяет получать помощь от Запада «в конвертах». Во-вторых, отсутствие государственной регистрации не мешает заниматься своей деятельностью. В-третьих, работу секты сложнее отследить, ведь ее адепты могут не снимать офис, а в каждый раз собираться в новом месте. В-четвертых, любые попытки правоохранительных органов закрыть сомнительные общины всегда в подконтрольных СМИ можно выдать за попрание конституционного права на свободу совести. В-пятых, обычно религиозные структуры отличает жесткая иерархия и хорошая сплоченность.

Таким образом, в стране можно создать сеть самых различных сект, адепты которых будут вербовать сторонников, а вся их деятельность будет контролироваться и направляться заинтересованными лицами. Какую угрозу это несет безопасности общества и государства, — в России известно на примере радикальных исламистских кружков. Теперь к ним могут добавиться еще псевдохристианские секты, финансируемые Западом и курируемые иностранными специалистами.

Правда, как говорит член экспертного совета по проведению религиоведческой экспертизы при Минюсте РФ Роман Силантьев, при желании этой опасности можно избежать:

— Я часто езжу по России и участвую в различных конференциях, посвященных религиозным общинам. На мой взгляд, сейчас у нас в стране наблюдается деградация целого ряда сект. Скажем, умер Мун Сон Мён, которого считали мессией, и секта мунитов идет «под откос». «Новоапостольская церковь» сейчас распродает имущество и уходит с Дальнего Востока, ее численность резко сокращается. Секта Виссариона превратилось в экологическое движение. «Богородичный центр Белое братство» уже давно не слышно. Секты псевдоправославного толка сохраняются, но скандальной активности стало меньше. Серьезное сокращение численности последователей наблюдается у баптистов и адвентистов. Есть прирост, пожалуй, только у иеговистов и пятидесятников, и то этот прирост замедлился. Не меняется на протяжении нескольких лет число общин у мормонов.

При этом я не могу назвать каких-то крупных новых сект христианского толка. Старыми организациями уже поделено «поле», вся целевая аудитория «выработана».

Правда, несколько активизировались исламские и языческие секты.

«СП»: — С чем связано затухание активности сект?

— Секты стали менее актуальными для граждан. Повысилась грамотность народа, уровень критической оценки вырос. Конечно, есть люди, которые сами хотят попасть в секты, и им сложно в этом воспрепятствовать. Но главная цель для сект — вовлечение обманом умных людей. Задача тех, кто с сектами борется, это минимизировать число людей, которые попали по незнанию. В свою очередь, секты именно за них ведут борьбу.

«СП»: — Будут ли секты представлять опасность для общества, если иностранные спонсоры дадут им деньги и пришлют своих кураторов?

— Секты уже представляют угрозу. К примеру, иеговистов, по разным оценкам, в России до 150 тысяч человек. Пятидесятников может быть до полумиллиона. Этого вполне достаточно, чтобы устроить какой-нибудь майдан. Для «цветной» революции не надо собирать миллионы человек, надо вывести около ста тысяч, а это сделать можно, активизировав уже действующие секты.

«СП»: — Как государство может реагировать на эти вызовы?

— Надо просто осознавать эти угрозы и предпринимать меры по их ограничению. Надо говорить об опасности, принимать законы, ограничивающие функционирование сект. Некоторые организации можно признать экстремистскими, блокировать их деятельность. Можно отслеживать финансовые потоки, высылать иностранных инструкторов. В принципе, все методики известны и отработаны.

По мнению политолога Анатолия Баранова, главная проблема заключена в отсутствии грамотных специалистов-религиоведов в структуре государственных органов:

— На юге бывшего СССР секты уже давно ведут свою работу. Я имею в виду юг Украины, нашу Ростовскую область, Северный Кавказ. И не только христианского толка. К примеру, есть кришнаиты, коих было огромное количество в советской Армении.

Мы должны понимать, что секты появились не сегодня. Это — давняя история. Если мы сейчас проедем по городам юга России и юга Украины, то увидим большое число молельных домов, которые были построены несколько лет назад.

Самое главное, что проблему сект нельзя полностью решить запретительными мерами. История первых христиан наглядно это демонстрирует.

К сожалению, никакой адекватной стратегии взаимодействия государства с сектами у нас выработано не было. Ни в позднее советское время, ни, тем более, за последние четверть века.

«СП»: — Почему же не нашли этой стратегии?

— Во-первых, государство просто не понимало сути проблемы. Не только российское государство, но, скажем, и украинское. Несмотря на так называемый «всплеск религиозности». Государство реагирует на проблему в стиле «там много людей собралось, чего-то они хотят». И логично делается вывод, что нам вредит USAID или ЦРУ.

На самом деле, вредит нам политика государства, которое не имеет серьезного целеполагания, сформулированной идеологии. Государственной идеологии, кстати, у нас не может быть по Конституции. Но если идеологии и целеполагания нет у государства, то их предложит кто-то другой. И не обязательно, что этот «кто-то другой» будет относиться к государству лояльно.

Главное, мы должны ответить себе на вопрос: что мы хотим иметь в результате религиозной политики? Пока ответа нет. Есть только хаотические меры. Можно обратиться к истории Древнего Рима, когда в пику усилившемуся христианству пытались оживить старые культы, когда в них никто уже не верил. Было бы хорошо, если бы ответственные за государственную религиозную политику люди изучили проблему.

У нас, кстати, странное отношение не только к религиозным, но и к разным идейным течениям. В обществе есть коммунистические, анархические, националистические настроения. Государству, если оно провозглашает себя общенародным, необходимо научиться взаимодействовать с людьми.

«СП»: — Под видом религиозных организаций могут действовать иностранные спецслужбы.

— Иностранные спецслужбы могут иметь успех только там, где есть предпосылки для их успеха. Советский Союз долгое время находился в противостоянии со всем Западом. И в течение многих лет те же зарубежные структуры, в том числе и секты, ничего особенного не могли поделать с нашей страной. Но как только государство начало «гнить», у него возникло много различных проблем. Как говорится, только гнилое яблоко грызет червяк.

Проблема не в иностранной подрывной деятельности, а в консолидации нашего общества. Если государство не может консолидировать граждан, то эту функцию на себя будет брать кто угодно. Не исключено, что и тоталитарные секты.

«СП»: — Могут ли наши прозападные НПО перейти к тактике поддержки сект и распространять свое влияние через религиозную пропаганду?

— Я не вижу большой угрозы здоровому обществу со стороны НПО. Опасность возникает для больного общества. Вполне возможно, что скоро кто-то из наших «правозащитников» проведет «ребрендинг» и станет религиозным проповедником. Хотя я сомневаюсь, что, скажем, «Московская Хельсинская группа» станет «церковью свидетелей Бога».

Но опять же. Если бы у нас не было большого числа случаев нарушения прав человека, то не было бы и стольких правозащитников, стоящих в оппозиции к государству. Вначале противникам власти дается «пища», а потом удивляются, почему они эту «пищу» едят.

— Степень влияния сект зависит от морального состояния общества, — считает директор Центра исследования политической культуры России, депутат Государственной Думы Сергей Васильцов. — Мы сейчас находимся в подвешенном состоянии, как и жители всего постсоветского пространства. Старая идеология ушла, выросло новое поколение. На протяжении 25 лет у нас была идеология потребления и получения как можно большего количества денег. И не стоит удивляться, что в образовавшуюся пустоту хлынули самые разные духовные потоки.

Нам надо заполнить идеологический вакуум. В этом плане много делает Русская православная церковь, наш Патриарх. Но Церкви приходится приводить свои методы в соответствии с реальностью сегодняшнего дня, и тут еще много предстоит сделать. Надо еще много организовать и построить.

Всё зависит от того, удастся ли заполнить духовную пустоту настоящими ценностями, а не теми, что несут в себе секты, происхождение которых часто вызывает тревогу.

«СП»: — Секты могут активизироваться при получении больших ресурсов из-за рубежа.

— Да, иностранные спонсоры могут переключить свое внимание на секты. Но не думаю, что сложно будет отследить финансовые потоки. Мы же смогли это сделать в отношении тех НПО, что были идентифицированы как «иностранные агенты». Так можно будет ограничить и действие сект. Как прописать это в законе, должны подумать юристы, но это не грандиозная проблема. У правительственных кругов плоховато с политической волей, но при ее наличие всё решается быстро.

Фото: Илья Питалев/ РИА Новости