Раздел Каспия: Москва, Тегеран и Баку «сообразили на троих»

Президент России Владимир Путин рассчитывает на достижение договоренностей по статусу Каспийского моря с Тегераном и Баку. По словам российского лидера, соглашение будет подписано в ближайшее время.

«Мы все (Россия, Иран, Азербайджан) — прикаспийские государства. Надеюсь, что в ближайшее время мы закончим согласование всех параметров наших договоренностей по каспийской проблематике, по статусу Каспия», — сказал Путин на пресс-конференции по итогам переговоров с главами Азербайджана и Ирана.

Президент Ирана Хасан Рухани также высказался за скорейшее решение правового вопроса Каспия.

«Три наши страны являются прикаспийскими государствами, и мы говорили о том, чтобы правовой статус Каспийского моря скорее был бы финализирован, чтобы мы могли использовать существующий потенциал этого моря», — заявил Рухани.

Однако, как известно, проблема в том, что прикаспийских государств — пять. И у Азербайджана, Казахстана и Туркменистана своё видение, как поделить богатое залежами углеводородов море. Эти три государства настаивают на разделе Каспия по срединной линии. То есть граница экономических зон проходит по линии равноудалённой от берегов государств. Получившаяся кривая линия соединяется перемычками от стыков сухопутных границ. Таким образом, меньше всего моря (около 14%) как раз достаётся Ирану, который в свою очередь предлагал просто поделить Каспий на 5 равных частей. Больше всего от раздела по срединной линии выиграл бы Казахстан, ему досталось бы почти треть моря (30%), а Россия получила бы 19%. Однако этот принцип дележа моря, скорей всего, будет отвергнут. Не раз уже анонсированный раздел Каспия отменялся и откладывался в долгий ящик. Состоится ли раздел в этот раз и не останется ли в накладе Россия?

— Ещё две недели назад представитель российской стороны на переговорах по статусу Каспия заявил о том, что стороны как никогда близки к заключению соглашения, — рассказывает заведующий отделом Средней Азии Института стран СНГ Андрей Грозин. — Тогда я первым делом подумал, о том, что подобных заявлений было уже несколько, но за ними ничего не следовало. Поэтому и сейчас, после заявлений президентов России и Ирана, я бы не стал бежать впереди паровоза. Хотя чувствуется, что настрой у сторон в этом вопросе пока весьма позитивный. Действительно, назревший и перезревший вопрос по поводу раздела и правового статуса Каспия пора решать.

Думаю, что до приезда Владимира Путина в Иран была проведена большая целенаправленная работа дипломатов и специалистов, чтобы учесть все нюансы предстоящего договора. Вопрос на самом деле весьма сложный. И он упирается не только в геополитику. Если бы было так, то вопрос давно можно было бы решить с помощью «политической воли» одного или нескольких лидеров прикаспийских государств. Однако в данном случае вопрос упирается и в деньги, так сказать в геоэкономику. И в этом смысле национальные интересы прикаспийской пятёрки серьёзно противоречат друг другу. Именно в этом причина, что столько лет не удавалось подписать соглашения — никто не готов поступаться своими материальными интересами, как он их понимает.

«СП»: — Однако и с точки зрения геополитики это довольно важный регион.

— Да, это так. Но после принятия совместного решения о недопущении военных флотов третьих стран в Каспийское море, геополитический аспект несколько снизил свою актуальность. Конечно, американцы хотели бы получить сюда доступ, влезть в каспийские дела, они до сих не оставили попыток не мытьём, так катаньем создать некую структуру, вроде «Страж Каспия», когда они бы имели возможность держать в Азербайджане и среднеазиатским республиках «антитеррористические полицейские силы». Эту идею они активно продвигали порядка десяти лет назад. Однако в результате упомянутого выше соглашения, им остаётся, что называется, «бить по хвостам» — пытаться использовать те элементы недоверия, которые остаются между прикаспийскими государствами. Но их, как мне кажется, не так много.

Да, по-прежнему, каждое из прикаспийских государств думает, как бы не прогадать в экономическом смысле. Но по моим наблюдениям, всё движется к тому, что в следующем году будет заключена конвенция, разрешающая все противоречия. За основу этой конвенции, видимо, будет взята модель договорённости, к которой пришла так называемая прикаспийская тройка. Я имею в виду разграничение моря между Москвой, Астаной и Баку. Тегеран и Ашхабад, которые до последнего времени являлись сторонами, сдерживающими заключение общей конвенции, сейчас от этой роли отходят. Это показала и конференция президентов России и Ирана. Видимо, Иран готов отказаться от своих совершенно нереальных сегодня вариантов использования Каспия. Напомню, иранцы предлагали либо кондоминиум (совместное экономическое использование моря всеми прикаспийскими странами), либо делёж моря на пять равных частей по числу государств. Видимо, у руководства Ирана хватает здравого смысла, чтобы не настаивать на нереализуемых идеях.

Кроме того, в Иране и в других прикаспийских государствах растёт понимание, что затягивание вопроса правового статуса Каспия скоро начнёт наносить ущерб самим этим странам. Поскольку актуализировался вопрос подключения каспийского региона к проекту «Один пояс — один путь» (Новый Шёлковый путь), а также вопрос реализации российской инициативы по созданию транспортного коридора «Север-Юг». Появилась и масса привходящих обстоятельств, в свете которых тому же Ирану лучше было бы иметь на Каспии чёткие правила игры. Я имею в виду ситуацию в Сирии и Йемене, и вытекающее из этого усиление противостояния Ирана и Саудовской Аравии. В целом, есть ощущение, что иранская позиция становится более реалистичной.

«СП»: — Таким образом, какой вариант раздела Каспия наиболее вероятен?

— Я думаю, что в результате индивидуальных договорённостей, каждой из прикаспийских стран будет выделен прибрежный кусок моря для исключительного хозяйственного использования. А всё остальное море, будет открыто для всех прикаспийских государств, как для экономического, так и для, скажем так, военно-политического использования. Говорили о 20-мильной исключительной экономической зоне для всех государств, о 50-мильной.

«СП»: — С практической стороны, какое из государств сейчас наиболее заинтересовано в том, чтобы Каспий обрёл правовой статус?

— Горячего желания, во что бы то ни стало подписать конвенцию, определяющую правовой статус Каспия, сейчас, пожалуй, нет ни у кого. Это лет 5−7 назад наши закавказские и среднеазиатские партнёры стремились к соглашению, поскольку надеялись очень серьёзно обогатиться. Москва и Тегеран никогда не демонстрировали желания форсированными темпами решить «каспийский вопрос». В экономическом плане для нас Каспий — лишь один из регионов, где мы, вероятно, можем получить доходы от добычи углеводородов. Причём понятно, что на фоне других российских месторождений нефти и газа, те, которые мы можем разработать на шельфе Каспийского моря, не станут для нас «углеводородным Клондайком». Собственно, и для Ирана нефтедобыча на Каспии не принципиальна.

А вот в республиках Средней Азии долгое время были уверены, что с помощью каспийской нефти, они скоро заживут «как в Кувейте». Немалую роль в том, что в Казахстане и Туркмении, да и в Азербайджане в это поверили, сыграли наши западные партнёры, которые ещё задолго «до Крыма» пытались «окоротить» Россию в сфере торговли энергоресурсами.

Много говорили об азербайджанском «контракте века» по добыче нефти на Каспии, однако сейчас ясно, что это просто крупный проект по добыче нефти, который входит в число 50 крупнейших на планете. Много было шума вокруг казахстанского месторождения Кашаган на шельфе Каспия. В Астане стараются поменьше говорить о том, что в реализацию проекта вложены огромные деньги, и несмотря на это, до сих пор не удалось организовать полномасштабной добычи. Стоит вопрос о том, удастся ли в итоге окупить все затраты. В Туркмении ситуация ещё хуже, поскольку руководство этой страны не допускает туда западные компании и само толком ничего не делает.

Что касается территории, условно говоря, российского сектора Каспия, то там уже работают наши крупные нефтегазовые компании. Не думаю, что от раздела моря что-то принципиально изменится. Разве что иностранные инвесторы смогут более охотно вкладываться в эти проекты, поскольку появится больше правовой определённости. В целом же, мне кажется, России в данном случае как раз важней довести раздел Каспия не из экономических, а геополитических соображений.

«СП»: — А в вопросе добычи осетровых можно ждать каких-то изменений?

— Я думаю, что если что-то измениться, то только в том плане, что возрастёт ответственность за экологию моря. Появятся единые правила, кому и сколько платить за нефтяные разливы, за неочищенные сбросы в море и т. д. Появятся международные организации, у которых будет достаточно полномочий для фиксации нарушений и привлечения виновных к ответственности. В этом случае осетровые на Каспии только выиграют, поскольку есть шанс, что улучшится среда их обитания. Надеюсь также, что усилится борьба с браконьерством. Поскольку сегодня получается так, что Россия вкладывается в разведение осетровых на Каспии, а потом их вылавливают у берегов Казахстана или Туркмении.