НАТО затягивает в сети Китай, чтобы выступить против России

Для успешного противодействия России НАТО должно сблизиться с Китаем. Таков главный тезис доклада, подготовленного группой экспертов под началом отставного генерала США Джона Аллена в стенах аналитического центра Globsec в Братиславе.

Предполагается, что содержащиеся в работе рекомендации, как отмечает RT со ссылкой на издание Politico, помогут Североатлантическому альянсу адаптироваться к будущим конфликтам.

Большая часть «аналитического труда» Аллена и его команды посвящена — что даже не удивляет — «разрушительной роли России». Мы и «Крым аннексировали», и «спровоцировали военный конфликт на востоке Украины» — в общем, разорвали в клочья всю существующую в мире структуру безопасности.

Логика такая… Хорошо знакомая. И в этом смысле авторский коллектив сумел удержаться в тренде.

Совет же заключается в том, что НАТО должно укреплять отношения с усиливающимися державами и, в первую очередь, с Китаем, если надеется ответить на «обновленные угрозы» со стороны России.

По признанию отставного генерала, задачей экспертной группы была «попытка заглянуть на несколько десятилетий в будущее». И он надеется, что к их рекомендациям прислушаются.

Иначе, «НАТО рискует отстать от политических перемен и технологических разработок, которые могут изменить характер ведения боевых действий, структуру международных отношений и роль самого альянса», прогнозируют авторы доклада.

Сборник экспертных советов, кстати, уже передан генсеку альянса Йенсу Столтенбергу. Однако впечатлениями о прочитанном он пока не делился.

Зато точно можно сказать, что Аллен со своей «группой поддержки» продолжают фактически дело покойного Збигнева Бжезинского, который, как писала одна влиятельная американская газета, после избрания Трампа советовал новоиспеченному президенту США «не допускать сближения России с Китаем».

Но вопрос в другом: нужно ли Китаю противодействие с Россией и НАТО в качестве партнера?

— Когда Советский Союз рассорился с Китаем, и Китай стал на рельсы сближения с США и встраивания в капиталистическую экономику, в американском посольстве в Москве это событие — мне рассказывали знающие люди — неделю открыто праздновали, — комментирует ситуацию политолог-международник Леонид Крутаков. — Потому что был сделан «переворот», на который делалась ставка. И, кстати, руку тогда к этому приложил всем известный Генри Киссинджер.

То есть, отрыв Китая от России — это давняя стратегическая цель англосаксов, а не сиюминутная задача. Это вечная задача англосаксов, так же как задача не допустить альянса России и Европы и, прежде всего, Германии и России.

А этот американский деятель, лишь выразил геополитический тренд — исторический, долгий… Но стратегия эта вряд ли сработает. Думаю, Китай на это не пойдет.

«СП»: — Почему, вы так считаете?

— Долгое время — еще до Майдана, Сирии и всей этой Арабской весны — самым работающим международным переговорным форматом был формат G-2. Его не артикулировали и не раскручивали, как G-7 или G-20. Но была реальная переговорная повестка, она шла между Америкой и Китаем. Они находились в патовой ситуации, и позиция США была наиболее проигрышная.

Потому что когда Китай взял курс на встраивание в мировую экономику, он фактически перевез к себе все производство. Американское — точно. И Европейское, и мировое…

То есть, сегодня это фабрика мира, что всеми признается.

Для понимания: ВВП США и Европы на 80% состоит из услуг и сервиса. Производство все в Азии. Все туда вывезли. И все товары, которые мы покупаем — американские джинсы, японские машины и т. д., они делаются в Китае. Потом привозятся на место, брендуются здесь, на них клеят этикетки и продают уже как товар. Это надо понимать.

США в этой связке — финансовый центр. Там — фабрика. А это — условно говоря — офис, где расчетная касса и банковский аппарат стоит.

Здесь обслуживаются все финансовые операции. Поставки на фабрику сырья. Нефти и газа из Персидского залива, руды из Африки и цветных металлов из России… Все это здесь обслуживается. Поэтому и переговоры проходили между двумя этими державами.

Китай отстаивал свой принцип «одно государство, две системы», признающий существование двух систем (т.е. капиталистической и социалистической), в одной стране. Предлагал США признать территориально Тайвань Китаем, оставив там ту систему функционирования, которая сложилась. То есть как было с Сингапуром, с Гонконгом, который тоже потом вошел в Китай.

У США была формула «две страны — одна система» — т.е. две разные политически страны, но при этом «мы работаем на общий результат», и «у нас единая бизнес-стратегия».

Потом вдруг Обама заявил, что не Китай должен задавать стандарты в мировой экономике, а это «мы должны быть рулевыми. Мы — американцы — единственная избранная нация».

Переговоры провалились. После чего Китай не выполнил ряд условий для своего вступления в ВТО, главное из которых — коммерциализация Народного банка.

«СП»: — Но если партнеры фактически кинули Пекин, то какой тут может быть интерес?..

— Да, Китай просто сделал для себя вывод, что договариваться с американцами бессмысленно. Что на уступки они не пойдут.

Но этому поспособствовало и «количественное смягчение», когда Америка показала всему миру, что «вы можете сколько угодно копить деньги, фонды резервные создавать, мы все равно можем включить станок и напечатать денег столько, сколько надо».

Простой пример. Накануне «количественного смягчения» — запуска печатного станка американской ФРС в 2008 году — резервы Китая составляли 3,7 трлн. долларов, резервы США — 120 млрд. долларов.

Через два года резервы США и Китая сравнялись. Но Китай свои деньги копил в течение нескольких десятилетий, по центу вкладывая. А Штаты просто напечатали.

Для Китая это стало серьезным уроком.

Плюс, не прошел обещанный на саммите G-20 пересмотр управленческих квот в рамках МВФ. У нас единственная страна — Соединенные Штаты — обладают в МВФ блокирующим пакетом. А с учетом позиции Европы и Японии, им подотчетных, у них контрольный пакет. То есть, все решения МВФ как международной регулирующей организации валютных расчетов находятся под контролем Вашингтона.

Еще Обама обещал, что они пересмотрят квоты в пользу Китая, Индии и отчасти России, но этого не было сделано. Понятно, почему. Потому что лишившись контроля, Америка лишается всего.

«СП»: — Но в докладе речь идет не об экономическом союзе, они хотят подтянуть Китай в военный блок. Надо это Китаю, по-вашему, учитывая и фактор Тайваня, и всю эту милитаристскую суету, устроенную американцами, в Южно-Китайском море?

— Понятно, почему американцы так активны в Южно-Китайском море. Там пролегают ведущие транспортные пути, обеспечивающие 60% мировой торговли. Кто их контролирует, тот держит под контролем торговлю Китая, и Китай как таковой.

Понятно, что любой политический конфликт делает вероятным конфликт военный. Потому что если политически невозможно договориться, то конфликт перерастает в военную сферу.

Отсюда обострение ситуации вокруг Северной Кореи. Но цель-то — не Северная Корея. Цель — привести туда крупные военно-морские группировки США и поставить их там. Что, собственно, и происходит. Поэтому Китай так нервно реагирует на эту ситуацию.

«СП»: — Но вряд ли, наверное, в этой ситуации он попросит защиты у НАТО? Тем более, попросится под натовский зонтик…

— Нет, это невозможно. Потому что когда невозможно политическое сближение, соответственно, невозможно и военное. Почему этот генерал ставит телегу впереди лошади, непонятно. Он говорит о некой роли НАТО, которое должно учитывать еще и политические всякие аспекты. Но для этого есть политические организации, а НАТО — исполнитель военных. Как сложится политическая ситуация, так НАТО и будет действовать.

Если говорить о функциях этого альянса, то все стало понятно после югославской войны. В уставе этой организации записано, что это оборонительный блок. Он создавался как бы против «советской угрозы». Но после распада СССР и роспуска Варшавского договора возникли — понятно — риторические вопросы у общественности: а зачем теперь НАТО нужно? То есть, нет угрозы, она ушла…

Вот в Югославии был ответ дан. Что НАТО не оборонительный блок, а наступательный. Это — инструмент агрессии, а не инструмент обороны.

После Югославии последовали еще Ирак, Ливия, Сирия…

В этом смысле нельзя серьезно относиться к докладу, потому что все это выглядит как некое «шевеление» отставника, где-то сбоку реальных процессов. Затащить Китай в военный союз, когда такой уровень политических и экономических противоречий, — это просто смешно.

Военный союз оформляется как последняя «точка», когда вы достигли соглашения в экономике, в политике, когда солидаризировали и гармонизировали свои программы роста и стратегии развития. И понимаете, что вместе можно достигнуть большего, чем порознь.

Тогда это оформляется в военный союз.

Китай, напомню, экономически входит в ШОС и в БРИКС. Мало того, и Америка его не звала в Трансатлантическое партнерство, которое в итоге развалилось. Поэтому у Китая совершенно иной путь. И его инициатива — экономическое возрождение Шелкового пути, она прямо противоположна американской практике. Потому что она строится не на корпоративных принципах и стандартах, а на договоренностях — политических и экономических — между разными странами

Надо не ломать национальные системы, а договариваться — другой подход. Поэтому я просто не вижу ни одного повода или мотива, где Китай в нынешних условиях может договориться с США.

Да, у них «спаянная» экономика. Но сегодня это даже не столько конкурентное преимущество, сколько проблема. Для Америки, прежде всего — отсюда и лозунг Трампа «Вернем промышленность опять в США!».

Просто потому, что если завтра — гипотетически — США и Китай поругаются, то КНР останется только без финансового обслуживания — что, в общем-то, вопрос договоренностей. А вот как американцы будут жить, если они останутся без всего, что их окружает, и к чему они так привыкли в повседневной жизни?

Из досье «СП»

Джон Аллен — бывший командующий Международными силами содействия безопасности в Афганистане (ИСАФ). В конце 2012 года был заподозрен во внебрачной связи и оказался фигурантом служебного расследования. Из-за этого не был утвержден на пост Верховного главнокомандующего объединенными силами НАТО в Европе. В феврале 2013-го подал рапорт об отставке. Вскоре все подозрения в неподобающем поведении с него были сняты.