Пока у России нет безвиза, Европой она себя считать не будет

Будущее России связано с Европой, считает президент Франции Эммануэль Макрон. Соответствующее заявление он разместил по итогам встречи с Владимиром Путиным в Брегансоне «на полях» микроблога Twitter.

«Я убежден, что будущее России полностью связано с Европой. Мы верим в Европу, которая простирается от Лиссабона до Владивостока», — написал лидер Пятой Республики.

Почти тождественный текст, но уже на русском языке, появился чуть позже на официальной странице французского президента в Facebook.

В нем Макрон вновь назвал Россию европейской страной и заявил, что верит в Европу «от Лиссабона до Владивостока».

Кроме того, он подчеркнул, что России и Франции удалось добиться прогресса по многим политическим и экономическим вопросам. А также выразил надежду, что эти шаги, в конце концов, помогут разработать «архитектуру безопасности и доверия между Европейским союзом и Россией».

Собственно, в соцсетях французский лидер лишь воспроизвёл кратко то, что сказал ранее на брифинге журналистам перед началом переговоров с президентом России. Однако в том, что касается концепции «Большой Европы» от Лиссабона до Владивостока Макрон даже не вторичен.

Еще 60 лет назад - на пике «холодной войны» — основатель Пятой Республики Шарль де Голль в своей исторической речи в Страсбурге провозгласил, что «Вся Европа — от Атлантики до Урала — будет решать судьбы мира!». Видя в Советском Союзе (России) не только политического конкурента, но и часть Европы.

Тогда этот лозунг стал, действительно, новым словом в международных отношениях. Но за весь последующий период времени он так и не обрел реальных черт, а превратился, скорее, в навязший на зубах декларативный мем.

Поэтому даже когда Макрон сейчас говорит, что верит в Европу, которая простирается от Лиссабона до Владивостока, совершенно непонятно, чем он при этом руководствуется. Тем более что сам он никак не поясняет, откуда берется такая убежденность.

Возможно ли, в принципе, в условиях новых реалий реанимировать идею «общего европейского дома», в котором найдется место и для России? А главное, нужно ли России становится частью Европы в нынешнем ее виде?

— Чтобы можно было начать говорить о каком-то общем доме, Европа, ЕС должны сделать шаг навстречу гражданам России, — комментирует ситуацию доцент кафедры Зарубежного регионоведения и внешней политики ИАИ РГГУ, кандидат исторических наук Вадим Трухачёв. — Первое условие для существования Европы от Лиссабона до Владивостока, это отмена визового режима между РФ и Евросоюзом. Без отмены визового режима между Россией и ЕС, ни о какой Большой Европе говорить невозможно.

На первых порах, может быть, свести это к тому, чтобы выдавать визы на границе, при предъявлении паспорта, страховки и обратного билета. По крайне мере, визовый режим в его нынешнем виде должен уйти в прошлое.

Пока он существует, говорить не о чем. К тому же, эти барьеры мешают нашим гражданам собственными глазами увидеть Европу. И это отталкивает их от Европы и от того, чтобы считать себя европейцами.

После выполнения этого условия уже можно будет говорить о формате сотрудничества между Россией и ЕС. Но это разговор, что называется, долгий и тяжёлый.

«СП»: — Почему?

— Во многом, вследствие того, что, во-первых, в России нет единого понимания, Европа мы или нет. Многие здесь колеблются, многие однозначно говорят, что «нет». Многие, придерживаются противоположного мнения.

Но и в самом Евросоюзе нет согласия относительно того, считать ли Россию Европой.

В той же Франции большинство населения вопреки мнению Макрона и вопреки мнению Марин Ле Пен (его главного политического оппонента), которые говорят, что Россия — Европа, насколько я помню, считают, что это не так. Что Россия — это не Европа. Или, по крайней мере, у французов есть на этот счет большие сомнения. А Франция — вторая страна Европы.

Поэтому здесь и России нужно определиться — Европа она или нет. И европейцы, если они заинтересованы в том, чтобы Россия развернулась в их сторону, должны сделать тоже какие-то шаги.

«СП»: — Что будем делать с сомнительными «ценностями», которыми в Европе так дорожат, но которые претят большей части наших людей?

— Они зачастую претят не только нашему населению, а, собственно, европейскому населению. Во многих европейских странах эти ценности отторгаются — в этом мы с ними похожи. И с такой Европой, что называется, еще можно поговорить.

Но последние пять лет мы с Европой движемся как раз в противоположные стороны. И не потому, что мы так захотели, а потому что нас оттолкнули. И продолжают отталкивать.

Поэтому нужен какой-то встречный с их стороны шаг навстречу гражданам России. После чего уже можно будет обсуждать возможные условия сотрудничества между Россией и Евросоюзом. И здесь точно придется говорить о снятии тех ограничений, которые Евросоюз ввел в отношении нашей страны.

«СП»: — Без отмены антироссийских санкций обсуждать нам нечего?

— Безусловно. И это второй момент. Первый — это вопрос с гражданами. Потому что, если вы ставите барьер для граждан России, то о чем тут говорить?

Разговаривать будем после отмены виз и тогда уже об отношении между руководствами. И здесь придется решать вопрос санкций. По крайней мере, это, как минимум, снятие неправомерных санкций за «Боинг» и ослабление или полная отмена санкций за провозглашение ДНР и ЛНР. Санкций за Крым, они больше символические. И это еще как-то можно оставить в стороне.

«СП»: — Насколько Европа здесь может быть самостоятельной? Ведь не секрет, что те же санкции европейские против России продавили Соединенные Штаты. И, в общем, волю Вашингтона страны ЕС продолжают послушно выполнять до сих пор. Даже во вред себе.

— Европе, безусловно, будут мешать сближаться с Россией. И мы понимаем прекрасно, кто будет мешать. Но все же роль этого американского внешнего центра не стоит преувеличивать.

В самой Европе достаточно убежденных противников сближения с Россией. Достаточно тех, кто считает, что Россия является стратегическим противником, без всякой подсказки из-за океана. Таких много.

И таких много не только в Польше, скажем, где русофобия стала частью политического сознания. Их достаточно и в Германии, и во Франции, и в Австрии, и даже в Италии, которая, вроде бы, считается к нам определенно лояльной.

Поэтому даже без подсказки из-за океана европейцам придется преодолевать сопротивление части собственной элиты, которая совершенно не настроена на сотрудничество с Россией.

«СП»: — То есть, пока нет условия, чтобы эта концепция могла быть реализована?

— Сейчас таких условий нет в помине. И, мало того, все делается для того, чтобы таких условий вовсе не появилось.

Но первый шаг я назвал. Без этого первого шага разговаривать о каких-то общих пространствах бесполезно. Потому что пока человеческие и деловые контакты ограничиваются существующим визовым режимом настоящее партнерство просто невозможно.

Вопрос отмены виз обсуждался уже на высоком уровне. Но все разговоры заглохли еще в 2011 году — до того, кстати, как возникла вся эта ситуация с Украиной.

То есть, ни о каком европейском общем доме говорить после этого не приходится. И чем дальше, тем больше Россия будет отдаляться от Европы, а наши граждане будут считать, что Россия — не Европа. А то и самый плохой вариант: Россия — это АнтиЕвропа.

И здесь уже европейцам следует задуматься, хотят ли они, чтобы Россия стала этой самой АнтиЕвропой. Или не хотят…

«СП»: — Макрон предложил, чтобы Франция выступила посредником в налаживании отношений между Россией и ЕС. Чего ждать?

— Я думаю, что здесь Макрон больше играет на собственно европейскую публику. Сейчас, когда Меркель уходит, в Италии к власти вот-вот придет евроскептик Сальвини, а Англия вообще готовится покинуть Евросоюз, Макрон пытается взять на себя роль европейского «рулевого», в том чисел, и в вопросе налаживания отношений с Россией.

Кроме того, здесь у него есть конкуренция с другим молодым политиком, который, судя по всему, скоро опять станет канцлером Австрии — Себастьяном Курцем. Именно Курц ранее брал на себя эту самую роль, едва ли не главного переговорщика с Россией. И относительно успешно с нею справлялся.

Поэтому, пользуясь тем, что Курц временно вне игры, Макрон и пытается перехватить инициативу. Возможно, он возьмет себе в подручные представителей стран географически лежащих ближе к России — на мой взгляд, это могут быть Финляндия, Чехия и Словения. Они, естественно, меньше Франции, но имеют с нами некое языковое родство и общую границу.

В таком формате (может быть, даже с подключением Курца) — вот этой пятеркой — они и будут пытаться что-то продвинуть. Но о результатах мы узнаем позже.

Новости мира: Путин высказался об оскорбившем его журналисте