Очередная представительница российского чиновничества благодаря символическому жесту стала героем новостей. Советник губернатора Ульяновской области Светлана Опенышева выложила в соцсети селфи из ванной, наполненной шоколадом. И опять встал вопрос, почему после других похожих громких скандалов, которые часто заканчивались увольнением, госслужащие не считают необходимым сдерживать себя в словах и действиях.
Сам по себе поступок Опенышевой нельзя считать каким-то вопиющим. Стало известно, что селфи она сделала на отдыхе в Баку. Причем отдых был весьма бюджетным: проживание и лечение в санатории на двоих обошлось в 59 тысяч рублей, еще 8500 было потрачено на авиабилеты. Шоколадная ванна была обычной процедурой оздоровительного учреждения и стоила дополнительно 42 тысячи рублей. По большому счету, многие россияне могут позволить себе такое.
На это обстоятельство обратила внимание скандальная телеведущая, которая успела даже побывать кандидатом в президенты России, Ксения Собчак. Свою карьеру она начинала в том числе с передачи «Блондинка в шоколаде». И неудивительно, что она заступилась за чиновницу, которая погрузилась в этот самый шоколад в буквальном смысле по уши.
«За воровство в промышленных масштабах не увольняют, а за шоколад — сразу», — прокомментировала Собчак новость, что губернатор Ульяновской области возмутился поведением подчиненной и назначил служебную проверку, после которой чиновницу грозятся уволить. Правда, стоит учитывать, что Собчак — профессиональный шоумен, для нее «хайп» — это хлеб. У чиновников должна быть, по идее, другая этика поведения. Та, например, не сможет позволить себе после венчания в церкви валяться ногами вверх в купальнике перед родителями мужа, да еще при этом работать на камеру.
Конфедерация Москвы и Минска: Кремль блефует
Почему программа глубокой интеграции, которую парафировали Медведев и Румас, ляжет под сукно
Но действительно не поспоришь, что есть чиновники, которые действительно воруют огромные суммы, чему свидетельство огромное количество уголовных дел, в которых фигурируют миллиарды.
И поведение ульяновской госслужащей можно назвать вызывающим. Оно стоит в одном ряду с советом бывшего саратовского труда министра труда Натальи Соколовой «есть макарошки». Или высказыванием директора департамента по молодежной политике Свердловской области Ольги Глацких о том, что «государство не просило вас рожать». И похожих случаев можно припомнить за последние пару лет огромное множество. Как правило, оскандалившихся чиновников увольняли, но других это не останавливало.
Дело в том, что последние годы в России наблюдается некий антиотбор на руководящие должности. На «теплые» места садятся в основном чьи-нибудь родственники, а не те, кто показал эффективность на прежней работе. Кстати, почему молодежь из провинции уезжает в Москву? Одна из причин — отсутствие социальных лифтов на малой родине. Люди знают, что следующим начальником будет сын нынешнего начальника, и без «блата» в эту иерархию просто так не пробиться.
Как следствие, мы видим, что высокие должности часто занимают люди откровенно безграмотные, которые не могут связать и двух слов, а если и выступают публично, то выдают такие перлы, от которых у рядовых граждан стынет кровь.
Правозащитник Евгения Чудновец отмечает, что российские чиновники часто ориентируются не столько на деловую этику, сколько на современные «молодежные» тренды, как они их понимают:
— Чиновников сегодня отбирают по принципу «докажи свою преданность и лояльность». И это настроение чувствуется не только в чиновничьей среде, но вообще там, где можно построить карьеру. К примеру, почему многие бюджетники на выборах идут и голосуют за того, на кого им укажут начальники? Да просто человек будто подтверждает сам для себя лозунг «я в системе». А системе нужны послушные люди, потому что только таким можно доверять. Такие будут закрывать глаза на «серые» схемы своих руководителей, на коррупцию, на кумовство, на наделение высокими должностями чьих-то детей.
«СП»: — Но можно ведь найти не просто лояльных чиновников, но еще и соблюдающих деловую этику.
— Мир изменился, и чиновники по-своему пытаются ему соответствовать. Деловая этика уступает простому человеческому общению. То есть это своеобразный тренд на то, чтобы быть ближе к народу. Этика конечно нужна на работе, но ведь в инстаграме это скучно. И вот чиновники пытаются быть нескучными.
«СП»: — То есть российские чиновники думают больше не над тем, как хорошо сделать свою работу, пусть и скучную, а как стать звездой соцсетей?
— Вряд ли чиновники хотят какого-то специального «хайпа». Вот эта госслужащая в шоколаде в соцсетях просто хотела быть обычной женщиной, как она это понимает. Она похвасталась тем, чего у нее никогда прежде не было. Для нее это нормально. С другой стороны, и в поступке нет ничего особо вызывающего. Вот если бы она фоткалась из салона красоты в рабочее время, или набрала бы ванну шоколада прямо в офисе, тогда это было бы грубым нарушением дисциплины. А так, о чем говорить? Конечно, также можно осуждать людей, если они, например, на отдыхе напились и залезли в чужую шоколадную ванну.
Другое дело, что в соцсетях есть свои правила. Чиновник пытается показать некую «человечность», но есть и так называемые «хейтеры», которые выплескивают негатив на авторов контента. И вот чиновнику приходится выбирать, комфортно ли ему отбиваться от этого негатива.
«СП»: — А есть ли всё-таки способы заставить чиновников быть более сдержанными в поступках и высказываниях?
— Не надо этого делать. Пусть госслужащие будут откровенны с народом. Я тут выступаю за открытость и гласность, так что пусть чиновники ничего не скрывают, ни поступков, ни мыслей. Как говорил царь Пётр Первый, «дабы дурь каждого видна была». И вот негативное отношение общества к тем или иным высказываниям или поступкам и будет сдерживающим фактором. Хотя, как видим, не для всех.
Директор Института региональных проблем Дмитрий Журавлёв считает, что у нынешнего, откровенно чванливого поведения чиновников есть и более глубинные причины:
— Людей сами по себе шоколадные ванны и отдых на курортах Италии и Франции не возмущает. Граждан возмущает, что пока одни купаются в шоколаде, пенсионеры думают, как им не помереть с голоду. То есть это было чисто символическое действие. Чиновница, наверное, просто хотело улучшить состояние своей кожи и ни о каких символах не думала, а получилось очень символично. То есть противопоставление «как живут они» и «как живем мы».
Причем даже дело не в том, насколько именно эта чиновница виновата, что мы живем плохо. Лет десять назад, люди бы задались вопросом, по ее ли вине жизнь тяжелая, и если нет, то пусть купается в этом шоколаде. Но сейчас жизнь стала более нервная. Кто-то живет лучше, кто-то хуже, но в целом ощущается атмосфера несправедливости, люди понимают, что от них при этом еще и ничего не зависит. Поэтому любая демонстрация благосостояния приводит к злобе и ненависти.
Чиновница просто не подумала, как это обычно в России. Но ее демонстрация, как ей хорошо, вызвала злобу.
«СП»: — Не есть ли все эти действия, как и высказывания вроде «ешьте макарошки», признак некомпетентности и некоего антиотбора?
— Проблема глубже. Еще с досоветских времен мы привыкли к тому, что чиновники немного чванливые. Это заложено на подсознании: крутые «мы» и ничтожные «они», которые не смогли стать чиновниками. Это более глубокая вещь, чем простая некомпетентность.
Компетентный чиновник думает также, но просто не говорит об этом вслух. А некомпетентный так и режет правду-матку. Но психология у этого клана одинаковая. Царская раздача поместий, советские привилегии, нынешние возможности — всё это приучало чиновников к мысли, что они не такие, как остальные. И так называемая либеральная аристократия «девяностых» думала точно так же.
Пенсионная реформа: 20 миллионов россиян заставят самих думать о своей пенсии
Власть старается скинуть за борт как можно больше людей, успев собрать с них деньги
«СП»: — Но чиновников набирают не из инопланетян.
— Тут я могу только вспомнить анекдот. Приходит Шариков к профессору Преображенскому и говорит: «Хочу идти на выборы. Власть ворует, пьянствует и развратничает». Профессор Преображенский спрашивает: «И вы хотите это изменить?» А Шариков отвечает: «Нет, я хочу в этом участвовать».
Люди снизу, когда возмущаются чиновниками, не всегда готовы действовать иначе. Чиновников в 90-е тоже не с Марса завезли, но они грабили так, что нынешние могут умереть от зависти. Люди думают только, почему с ними так обращаются, но как только получат должность, то повторяют модель, которой возмущались.
В каком-то плане чиновники из старых чиновничьих семей часто умнее и более сдержаны, чем из простого народа.
«СП»: — Получается, ситуацию нельзя изменить?
— Как это сделать сегодня, я не знаю. Но концептуально клану чиновников должен противостоять другой клан — крупного бизнеса. Одни другим тогда должны мешать воровать. Тогда вдруг выяснится, что и компетентность нужна, и политическая система должна работать. У нас же либо чиновники верхом на бизнесе, либо бизнес верхом на чиновниках. Баланса так и не сложилось.
Скажем, вся американская система выстроена на том, что власть мешает зарываться крупному бизнесу, а бизнес мешает зарываться власти. А вот силовики не могут быть альтернативным кланом, потому что это такие же чиновники. У них на погонах просто нарисовано то, что у чиновников написано в удостоверениях.
Справедливости ради, в США тоже система сложилась не сразу, только к 1890-м годам, а окончательно сформировалась при Франклине Рузвельте.
Новости России: Симоньян о «деле Устинова»: Несправедливость — вот что разрушает государства
