В Кремле назревает паника: трансфер власти «подхватил» коронавирус

Всегда существуют риски, учесть которые невозможно. Хотя бы потому, что могут возникнуть некие обстоятельства, напрямую не связанные с тем или иным событием, но влияющие на него так, что мало не покажется. Ну кто в Кремле мог бы спрогнозировать появление китайского коронавируса? Вот и я о том же. Но — не будем забегать вперед.

Спецоперация по инициированию изменений основного закона, по сути, запустившая трансфер власти, была проведена блестяще. Пожалуй, даже за секунду до того, как президент Владимир Путин озвучил эти предложения по реформированию Конституции в послании Федеральному собранию, никто — за исключением горстки посвященных — не мог предугадать, что такое произойдет. А отставка правительства окончательно всех добила, введя политические и олигархические круги, включая экспертное сообщество, в состояние глубокого ступора и дезорганизации: надо полагать, что сразу никто не понял, а, по всей видимости, большинство и до сих пор не понимает, что происходит и в какую сторону движется политическая система России-матушки. Но, тем не менее, все сошлись в одном: в стране начался трансфер власти.

Судя по имеющейся информации, можно с высокой степенью вероятности предположить, что трансфер включает в себя досрочные думские выборы, а после — и президентские. Об этом, в частности, сообщали телеграм-каналы «Незыгарь» и «Кремлевский безБашенник». С точки зрения логики, это выглядит вполне предсказуемым.

Социальные инициативы, озвученные Путиным, по идее, должны были слегка обнадежить народные массы плюс отставка крайне непопулярного премьера Дмитрия Медведева с его не менее непопулярным кабмином — тоже добавить свои пять копеек. Здесь, правда, стоит уточнить, что некоторые токсичные фигуры в правительстве все же остались. Прежде всего, это Антон Силуанов, сохранивший пост министра финансов. Затем идет экс-министр труда и соцзащиты Максим Топилин, который нынче возглавил ПФР. И замыкает топ-3 — глава МВД Владимир Колокольцев, к которому в последнее время становится все больше вопросов.

Почему их не перевели на другие менее масштабные позиции, как, например, того же Мединского или Скворцову? Радикальности не хватило или кадров? В пользу последнего предположения свидетельствует то, что кандидатура того же Мишустина, ставшего преемником Дмитрия Анатольевича, говорят, была согласована чуть ли не в последний момент. Но дело сейчас не в этом.

Дело в том, что некий позитивный эффект, возникший в настроениях россиян в связи с этими двумя обстоятельствами, — его нельзя законсервировать до сентября следующего года. Уже сейчас ясно, что правительство возьмет курс на ужесточение фискальной политики, или, по определению профессора Катасонова, займется «выстраиванием и достраиванием системы „электронно-банковского концлагеря“». А как все прекрасно знают, первым триггером появления сильного массового недовольства в экономической сфере и является усиление налогового бремени. Поэтому к следующему году отношение большинства к социально-экономическому курсу власти и его, кабмина, персоналиям, будет, скорей всего, резко негативным, что отразится на рейтинге «Единой России».

А это — критично, поскольку вторым моментом «операции трансфер» можно выделить формирование нового правительства, которое придет на смену мишустинскому, уже успевшему себя, как следует, «зарекомендовать». А оно, новое правительство, исходя из конституционных поправок, будет уже утверждаться новой Думой. Поэтому наличие конституционного большинства из провластных депутатов — вопрос государственной важности. Ведь под новое правительство «подогнали» бы и преемника при том, что сам Владимир Владимирович, по всей видимости, занял бы кресло председателя Госсовета, сохранив все главные рычаги власти в своих руках. И на фоне той стремительности, с которой все происходит, начиная с оглашения президентом конституционной реформы и заканчивая внесением поправок в Госдуму, минуя стадию не только общественного обсуждения, но и де-факто деятельности рабочей группы по подготовке предложений о внесении поправок, этот сценарий имел очень большие шансы на успех. Но в процесс вмешались те факторы, которые не учли и/или недооценили.

Начнем с главного — с коронавируса, вспыхнувшего в Китае, точнее, с его экономических последствий, которые весьма и весьма значительны. Так, аналитик ФГ «Калита-Финанс» Дмитрий Голубовский, комментируя «СП» ситуацию, сослался на предостережение экспертов Moody’s, которые «предупреждают, что пандемия может оказаться „черным лебедем“, худшим, чем ипотечный кризис 2008-го года» и напомнил, что «тогда, по итогам кризиса, рубль девальвировался к доллару примерно в полтора раза». К этому стоит добавить, что аналитики Moodyʼs вполне допускают, что мировая экономика может впасть в рецессию куда более тяжелую, чем та, что пришлась на 2008−2009 годы или даже Великой депрессии 1920-х.

Похожего мнения придерживается и экономист Александр Виноградов, считающий, что «ситуация, если сравнивать ее с таковой в 2003 году (на который пришлась вспышка атипичной пневмонии — прим. авт.), выглядит куда более опасной для мировой экономики». Для России как страны с преимущественно сырьевой экономикой это чревато обвалом цен на энергоносители и сокращением рынков сбыта. «Подешевела и нефть — за январь стоимость барреля снизилась на 12%, что стало худшим началом года для рынка почти за три десятка лет — с 1991-го», — констатирует экономист. И ситуация, по крайней мере в ближайшее время, будет только ухудшаться. К тому же нет никаких гарантий, что именно китайский коронавирус не станет тем триггером, который и запустит мировой экономический кризис, наступление которого эксперты как раз и прогнозируют на этот год. А если это произойдет, то российская экономика может элементарно не выдержать удара: «подушки безопасности» в этом случае надолго не хватит. А если учесть и усиление фискальной политики, упор на которую планирует делать нынешний премьер, то в совокупности это может обернуться такими социальными потрясениями, что даже Болотная покажется лишь игрой в протест. Соответственно, проводить на этом фоне трансфер власти — толкнуть систему в глубокую пропасть, из которой ей уже не выбраться.

Тем более, что и без всяких «коронавирусов» система не отличается высокой степенью устойчивости. Конституционные поправки, предложенные президентом, уже встряхнули систему, что вылилось в открытое недовольство элит. В качестве примера можно привести «демарш Пумпянского». Как пишет РБК, Трубная металлургическая компания (ТМК), контролируемая олигархом, в предварительной версии проспекта еврооблигаций среди упоминаемых рисков отметила, что «любые дальнейшие изменения в российском правительстве или его программе реформ или отсутствие консенсуса между президентом, премьер-министром, российским правительством, парламентом и влиятельными экономическими группами могут привести к политической нестабильности и ухудшению инвестиционного климата». Красноречиво, не так ли? Думается, что в Кремле слегка недооценили позицию бизнес-элит, понадеявшись, то ли на их лояльность/покорность, то ли на «русское авось». Ан нет: надежда оказалась тщетной.

Ко всему прочему пенсионная реформа до предела обострила конфликт между властью и народом, сгладить который так и не удалось. Социальные поправки Владимира Путина подразумевались как новый общественный договор, но, судя по общественной реакции, этим надеждам не суждено было сбыться. 47% опрошенных социологами граждан страны, убеждены, что конституционные изменения направлены на то, чтобы обеспечить Владимиру Владимировичу законное право остаться у власти и после 2024 года. Что, в свою очередь, говорит о том, что граждане настроены очень критически.

Плюс активизация США на постсоветском пространстве (в качестве противодействия проекту «Союзное государство»), которые не преминут воспользоваться ситуацией, если система начнет входить в зону политической турбулентности.

Ну и вишенкой на торте — отсутствие четкого понимания по кандидатам в депутаты вместе со всем, что связано с будущей думской кампанией. Здесь спешка может явно выйти боком. На что, по информации т-к «Скипетр», давит секретарь Совбеза Николай Патрушев, являющийся сторонником «отложенного» варианта. А если взять во внимание то, что в связи с коронавирусом, как пишет т-к «Преемник», акции секретаря Совбеза пошли вверх, так как «именно с его подачи принимались ограничения на вывоз за рубеж биологического материала россиян» и велась вся та кампания, его мнение может стать определяющим.

Лишним подтверждением того, что бойко начатая спецоперация по трансформации российской политической системы переходит в стадию «заморозки», служит торможение процессов по принятию Госдумой конституционных поправок, а с другой стороны — выжидательная позиция по «белорусскому направлению». И если в ближайшее время конъюнктура по вышеозначенным пунктам не поменяется, то, скорей всего, трансфер власти будет отложен на неопределенное время, возможно, даже до 2024 года. По крайней мере, вероятность того, что выборы в Госдуму пройдут, как и должны были, в 2021 году, повышается в разы. Что, с другой стороны, усиливает другую группу рисков: недовольство граждан новым правительством и бедностью, переходящей в нищету, дальнейшее падение рейтингов «Единой России» и проч. и что делать в этой ситуации — не совсем понятно. Как говорится, из огня да в полымя.

Но снова же: кто мог подумать, что трансфер «подхватит» коронавирус?