«Партия танчиков» готовит «выстрел» по российской демократии

До того, как в Россию пришел коронавирус, в стране началась подготовка к выборам в Госдуму 2021 года. В СМИ запестрели сообщения о возникновении новых партий. Одной из политических сил, появившейся в публичном пространстве в начале года, стала «Партия прямой демократии», в народе именуемая «партией танчиков». Главный идеолог политической силы — Вячеслав Макаров, в недавнем прошлом он руководил департаментом исследований и разработок компании Wargaming, был директором по продукту World of Tanks.

Как выяснила «Свободная Пресса», несмотря на коронавирус и все ограничения, с ним связанные, партия не исчезла, ее члены как раз занимались регистрационной работой, и совсем скоро она подойдет к концу.

О том, что предлагает «Партия прямой демократии» россиянам, чем она отличается от всех остальных, чьи интересы поддерживает, чем плоха существующая демократия, и почему вообще человек из разработки игр заинтересовался политикой, «Свободной прессе» рассказал сам Вячеслав Макаров.

«СП»: — Является ли ваша партия проектом Кремля, согласована ли она с Администрацией Президента или каким-то конкретным чиновником?

— Доказать отсутствие чего-либо технически невозможно, поэтому я этого делать не буду. Но мы говорим, что не являемся таким проектом, и об этом же говорят наши действия. Могу только предложить подумать, чем таким Кремль мог заинтересовать персонально меня, чтобы заставить заниматься этим за деньги? И еще одно важное уточнение: стать российским депутатом я не могу в принципе — у меня двойное гражданство, я гражданин России и Кипра. На Кипре находится физический офис компании, где я долго работал.

«СП»: — Фактически вы сейчас где живете?

— Основное мое место жительства — Россия, я вернулся в страну, как только уволился из Wargaming, и с тех пор остаюсь здесь. За окном — Москва.

«СП»: — Почему вы решили уволиться?

— Изначально я думал, что смогу совмещать работу в Wargaming и политическое движение. Но потом увидел, насколько востребована оказалась идея, какое у меня количество сторонников. Я понял, что должен нести за это ответственность и этим заниматься. Заниматься политической деятельностью в России и находиться на Кипре — невозможно. Как и работать в большой компании, не находясь в ее штаб-квартире. Пришлось выбирать. Выбрал политику в России.

Об электронной демократии и махинации с данными

«СП»: — Какова главная цель вашей партии?

— Наша цель — изменить то, как в России работает демократия. Мы не верим в формат представительной демократии. При ней, независимо от того, насколько честными или нет были выборы, депутат после избрания не несет никакой ответственности перед своим избирателем. То есть, для нас целью является смена того, как организована политическая система, а не замена каких-либо персоналий.

Мы делаем ставку на регулярное онлайн-голосование членов партии, избирателей, всех граждан России по вопросам, которые их могут касаться. С нашей точки зрения, когда меняется политическая повестка партии — решение должно приниматься не на уровне ее руководства, а на уровне всех членов. То же самое, когда принимаются решения, затрагивающие историю страны: голосование должно проводиться среди всех граждан России, а не только внутри депутатского корпуса.

«СП»: — Как может выглядеть электронное голосование на практике?

— Уже сейчас мы делаем денежные переводы и, по сути, готовы онлайну доверить наши кошельки. Я думаю, в этом случае мы готовы онлайну доверить и наши голоса. Существует система авторизации через портал госуслуг, которая более-менее привязана к конкретному гражданину России, ее можно использовать для проведения онлайн-голосований, и такие голосования могут проводиться в любой момент.

Есть нюанс, как обеспечить тайну голосования — этим вопросом мы занимаемся, он решаем, и недавно эксперты рассказали несколько вариантов своего видения его решения.

«СП»: — Каким образом можно обеспечить легитимность онлайн-голосования, и как такое голосование может проводиться в российских реалиях?

— Легитимность обеспечивается, с одной стороны, открытым кодом системы голосования, это должен быть Open Source, доступный для внешней проверки экспертами. А с другой стороны, однозначно должна быть авторизация граждан, и в этом помогут как раз госуслуги.

Остается проблема доступа к голосованию людей, у которых нет сейчас смартфона и компьютера. Их немного, но они есть. Но у нас, к примеру, есть Почта России, в их отделениях имеются точки доступа. Есть и другие варианты.

«СП»: — Не оставляет ли электронное голосование большие возможности для манипуляции данными?

— Как при электронном голосовании, так и при бумажном всегда остается возможность манипулировать данными. Но если наша партия заинтересована в том, чтобы реально понимать, чего хотят избиратели — то мы не заинтересованы в манипуляции. Если существует система, позволяющая контролировать избирательный процесс — то она так же может существовать и при использовании электронных носителей, и при классическом голосовании.

Электронное голосование — это просто способ голосования, который быстрее и не требует лично приходить на избирательные участки, больше ничем от другого голосования он не отличается. Это как раньше вы писали бумажные письма, а теперь электронные.

О настоящем и будущем «Партии прямой демократии»

«СП»: — Что пропагандирует ваша партия, какова ее главная ценность?

— Мы оставляем голос избирателям. Мы продолжаем его спрашивать после того, как наш депутат уже выбран. Сторонники и члены партии после регистрации получают возможность реально влиять на решение депутатов. Наш депутат в Госдуме будет обязан консультироваться по общим вопросам с электоратом.

«СП»: — Ваша партия нацелена попасть в Госдуму?

— Да, без депутата в Госдуме эта история имеет меньше смысла.

«СП»: — Насколько велика ваша партия сейчас, как много у нее сторонников?

— Технически в партии состоит чуть больше 500 человек. Мы не стремились быстро наращивать количество, потому что находились в процессе официальной регистрации и исходили из требований законодательства. Надеемся, что нарастим число сторонников в ближайшие месяцы. Пока, по сути, мы еще не начинали пропагандистскую деятельность, у нас еще бумажной работы осталось недели на две.

«СП»: — Есть ли у вас какой-то план? Сколько своих депутатов вы хотите видеть в Госдуме?

— Пока план звучит так: нам нужно больше, чем один депутат. Рассуждения о том, сколько у нас получится собрать сторонников и какое влияние получить через Госдуму — это пока гадание на кофейной гуще. Особенно сейчас, в обстоятельствах, когда неизвестно, что будет происходить со страной через месяц.

«СП»: — Как дорого стоит эта история, каков источник финансирования партии?

— Источник — мой кошелек. Партийное строительство стоит дорого, когда тебе нужно заплатить каждому, кто тебя поддержал. Это немного не наша история, мы до сих пор стараемся двигаться честно.

«СП»: — Каким был ваш личный побудительный мотив, чтобы заняться политикой?

— Это довольно смешная история. Я периодически поругивал российскую оппозицию, и меня в какой-то момент взяли «на слабо». Меня спросили: а ты можешь сделать по-нормальному? Ну, вот, теперь я пытаюсь делать по-нормальному.

Мне действительно хочется, чтобы в России многие вещи изменились к лучшему, и IT- модернизацию страны я рассматриваю как важный шаг на пути к этому.

«СП»: — Вы поддерживаете российскую власть?

— Я поддерживаю Россию. Но я — по определению оппозиция. Любая партия, кроме правящей, а такая у нас ровно одна — является оппозиционной. У меня стоит задача получить представительство в парламенте, а это означает, что я с правящей партией борюсь за голоса.

В российской власти есть как люди, принимающие хорошие решения, так и принимающие плохие решения. Хорошие — я поддерживаю, плохие — нет. А отношение к людям, находящимся во власти, как к персоналиям — я, в принципе, скорее не одобряю. У нас история государственного управления, и она должна решаться качеством госуправления, а не основываясь на том, что мы лично думаем о конкретных людях.

О кризисе и коронавирусе

«СП»: — Сейчас одна из главных тем, с которой работает власть — это коронавирус. Есть люди, которые считают, что паника слишком раздута. А вы?

— Не считаю так. Понятно, что есть разрозненные статданные, дающие разные цифры смертности. Но есть крайне неприятный инцидент на круизном лайнере Diamond Princess. Там многократно тестировали абсолютно всех и получили, что из примерно 3700 человек 705 были больными, 14 из них погибли. То есть, смертность — 2%. Учитывая, что там не было юных пассажиров, итоговый процент для России может оказаться меньше. Но по прикидке, если переболеет все население России, у нас будет 1,5 млн погибших. Понятно, что наверно, не все население переболеет, но миллион трупов — это очень много.

«СП»: — Если сравнивать наши меры поддержки и то, что предпринимается за рубежом, где деньги просто раздают людям, то насколько, наш взгляд, наши меры достаточны?

— Меры не то чтобы малы — они непоследовательны. Причин несколько. Часть благих пожеланий, озвученных с экранов телевизора, остаются пожеланиями. Это не только у нас так.

Меры поддержки бизнеса на практике оказались значительно меньше, чем были заявлены. Если говорить о мерах поддержки безработных — у нас технически было практически невозможно зарегистрироваться в качестве безработного, потому что сайт московской биржи труда лежал практически месяц. На практике это означает, что какое-то количество людей месяц сидят без денег.

«СП»: — Что вы, как руководитель политической силы, предложили бы в этом плане?

— В первую очередь надо решать проблемы в информировании граждан, в убеждении их, как следует реагировать на карантинные меры. В этом плане делается много ошибок. Большое влияние оказывает наличие исключений в карантинных мерах: гражданам сложно сидеть дома, когда они видят, что под окном меняют бордюры.

Негативно сказывается постоянно меняющаяся информация о том, как именно работают карантинные мероприятия, система пропусков, постоянные отмены и перевыпуски пропусков. Происходит какой-то дикий бардак. И по экономике это тоже ударяет: сейчас часть бизнесменов замерла, пытается понять, как пережить эту историю. Они реально не понимают, на какое время это все продлится. И когда люди начинают подозревать, что, возможно, это растянется до сентября, они думаю, что, может, и черт с ним, с коронавирусом.

Касательно мер поддержки: следует проверять, как они реально работают. Когда у нас министр экономразвития звонит в банки и выясняет, что обещанные бизнесу кредиты на самом деле практически не получишь — это смешно. Такого не должно происходить в принципе. Как и феерическая история со списком стратегических предприятий, которые должны получать господдержку и продолжать работать, и в который попали букмекеры.

Когда хотя бы анонсированные мероприятия заработают — можно будет начать говорить о том, надо ли добавить другие меры.

Про IT-индустрию и светлое будущее России

«СП»: — Вы говорили, что у вас есть претензии к оппозиции. Какие?

— Нужно брать на себя смелость не только ругать неправильные действия властей, но и хвалить правильные. Это сложно, это тяжело, это кажется неконкурентным. Но при этом, если исходить из позиции «все, что делает власть — это плохо», ты становишься в некотором роде заложником действий властей. При этом некоторые вещи, которые делаются, действительно достаточно осмыслены.

В моем любимом сегменте информатизации есть масса ужасных вещей, есть истории, которые не заработали. Но есть, например, госуслуги, которые работают, приносят очевидную пользу гражданам. Когда ты можешь записаться в поликлинику из дома — это лучше, чем когда такого нет.

Понятно, что не все работает хорошо. Но как человек, который неоднократно внедрял IT-решения, могу сказать, что то же самое происходит и в бизнес-сегменте. Есть такая поговорка: кто SAP у себя внедрял — тот в цирке не смеется. SAP — это система финансового и управленческого учета.

«СП»: — Какая она — ваша светлая Россия будущего, например, с точки зрения IT-сферы?

— У нас уже есть достаточно сильная IT-среда, чтобы обеспечить высокий уровень информатизации. В коммерческом сегменте мы имеем достойных конкурентов топовых мировых решений. Как показывает практика, «Яндекс.Такси» в России может выиграть у «Uber» — это более чем большое достижение. Очевидно, мы можем так же провести и информатизацию госсектора, всего электронного документооборота, всей системы голосования и много чего еще. Это то, что мне хотелось бы увидеть в светлой России будущего.

«СП»: — В чем еще наша IT-сфера лучше, чем эта же сфера на Западе?

— Нельзя сказать, лучше — она не хуже. У нас делаются хорошие игры, российские компании входят в число мировых лидеров, особенно на мобильном рынке. У нас делаются хорошие сервисные приложения. Информатизация в госсфере, где она уже введена — тоже работает хорошо. Много чего хорошего.

Есть и очевидные слабости, но это нормально.

«СП»: — На ваш взгляд, легче начать новый IT-бизнес в России, с ее бюрократическими препонами, или где-то на Западе, где преград меньше, но вход в этот бизнес может стоить дороже?

— Оба варианта имеют свои плюсы и минусы. Практика показывает, что какое-то количество IT-проектов здесь стартует успешно.

«СП»: — Как этот кризис, повлекший остановку многих производств, отразился на IT-индустрии и на игровой индустрии?

— В игровой индустрии все относительно хорошо, она успела в значительной степени уйти в онлайн. Разработчики мобильных игр вообще ничего не заметили, они и в выставках участвуют больше «для галочки» и для престижа, чем в силу экономической необходимости. Немного ударило все это по продажам коробочных версий игр, но их уже не так много и выпускается, и в любом случае, параллельно всегда стартуют онлайн-продажи.

А разработка, безусловно, замедлилась. У большинства компаний производительность труда сотрудников на удаленной работе все равно упала. Может быть, не так сильно, как в ряде других индустрий, но просадка случилась. Но это можно пережить.

Если говорить про IT в целом, то кризис сказался тяжело. Потому что для многих заказчиками являются офлайн-предприятия, и сейчас эта деятельность встала. Денег в IT в целом сейчас зарабатывают гораздо меньше, чем раньше.

В разработке электроники, физических девайсов — полная беда, все встало.

«СП»: — Каковы дальнейшие планы вашей партии?

— Сейчас мы стараемся работать онлайн, попробуем проводить круглые столы. Ускоренным порядком запустили свою собственную соцсеть, она ориентирована на обсуждение политических вопросов в России. Мы делаем ресурс, на котором собираем новости о карантинных режимах в регионах и о проблемах, которые при этом возникают. Оказываем юридическую помощь гражданам.

Как это все выльется в партийно-агитационную работу — будет зависть от того, что у нас будет происходить с карантином и заболеваемостью.

---

Последние статьи по теме «политика»:

Аномалии-2020: Путин половцев вспомнил не зря, после карантина на нас обрушится ад лета-2010

Трамп уводит Лукашенко от Путина по киевскому сценарию

Лебединая песня: Генерал, который мог изменить власть в России