Захар Прилепин о задержании россиян в Белоруссии, митингах в Хабаровске, коронавирусной истерии и книгах

Захар Прилепин прокомментировал «Свободной Прессе» задержание россиян в Белоруссии.

Напомним, ранее в Республике были задержаны 33 россиянина, власти страны заявили, что они якобы являются сотрудниками «ЧВК Вагнер» и готовили на территории Белоруссии чуть ли не госпереворот.

Белорусские СМИ распространили фотографии задержанных вместе со снимками их паспортов. Некоторые из задержанных принимали участие в боевых действиях в Донбассе и состояли в батальоне Захара Прилепина.

Также Прилепин поделился своим мнением о митингах в Хабаровске и реакции властей на эпидемию коронавируса.

Версия происходящего в Белоруссии

Минск является транзитной зоной для наших ребят, которые работают в частных охранных предприятиях — так это назвали наши официальные лица. Ребята двигались через Минск в третью страну, о ней сообщат позднее. Одна партия уже уехала, остальные ребята ожидали выезда, имея на руках билеты. Они ни о чём не подозревали, не ожидали никаких эксцессов, имея определённые договорённости. Я был с некоторыми на связи. Они никак не скрывались, ходили группой, занимались спортом и т. д. Биографию каждого можно пробить за 30 секунд в интернете, и любой здравомыслящий человек понимает, что таких людей никогда бы не стали отправлять в Минск для организации каких-либо провокаций.

Те, кто знаком с работой и образом жизни задержанных в Белоруссии, сразу поняли, что это какая-то махинация, разводка одной из силовых или политических структур этой страны.

Именно поэтому мы приняли решение сразу же заявить, что это наши ребята, которые работают с определёнными целями, чтобы эта информация дошла до нужного уровня власти и были приняты какие-то решения. В том числе поэтому МИД и прочие органы власти и занялись этой историей. Были случаи, когда ребята погибали в ходе выполнения тех или иных задач или могли «присесть» навсегда. Лукашенко, попав в эту сложную ситуацию, ведёт обычный политический торг. Но наши ребята ни в чём не виноваты и Белоруссия должна отпустить их немедленно.

Насколько вы вовлечены в эту историю и что предпринимаете сейчас?

Со всеми, с кем нужно, я сейчас нахожусь на связи, поддерживаю постоянный контакт. Я лично вовлечён в эту ситуацию, потому что среди задержанных есть те, с кем я хорошо знаком.

По нашей информации, 12 дней белорусская сторона готовилась к этой истории.

И там знали, что у ребят нет оружия, что они ничего не найдут. Но высказывания различных комментаторов я воспринимаю с жестоким сарказмом. Многие люди не в курсе темы, не разбираются в ситуации и пытаются устроить некий хайп или зарабатывают какие-то очки.

О желании Украины судить задержанных россиян на своей территории

Это элемент торга или политического шоу. Такое технически сложно представить — чтобы Белоруссия передала наших граждан. Я сам, во время боевых действий и нахождения в составе армии ДНР, ездил в другие страны. И украинская сторона пыталась заявить своё негодование, когда я был, например, во Франции. Но технически это представить сложно. Да и для Лукашенко это было бы радикально смелым решением. У нас тысячи людей выезжали за границу, имея прямое отношение к военным действиям на Донбассе. Если Лукашенко вдруг и передаст россиян Украине, то это будет невероятный прецедент.

Об обострении отношений между Россией и Белоруссией

Это большая экономика. Россия как страна с очень сильной имперской инерцией априори влияет на политику и экономику Белоруссии. И Лукашенко по факту проигрывает какие-то позиции, ему приходится отступать, его обступают со всех сторон и, конечно, он находится в состоянии некоего невроза. Но это логичный процесс и присуще не только отношениям России и Белоруссии. Также происходит и с Америкой, Англией, другими крупными странами, которые влияют на соседей.

О митингах в Хабаровске

Протестные настроения копятся и в других регионах. В данном случае это следствие непродуманной политики центра в отношении окраин страны регионов.

Эти отношения строятся по принципу втягивания ресурсов — интеллектуальных и финансовых — в центр, а потом их последующего распределения по настроению и степени харизматичности или управляемости регионального руководителя.

Среди таких примеров не только Хабаровск, но и Владивосток, Шиес и другие. Такие истории будут возникать. Центру нужно выстроить иную лучевую систему отношений с регионами, которая не всё подминает и втягивает в себя. Я понимаю настроения людей и во многом их разделяю. Люди часто выбирают какой-то конкретный повод, чтобы высказать накопившиеся претензии. В Хабаровск нужно отправлять целый отряд всевозможных федеральных министров, не силовых, в первую очередь, чтобы они в ручном режиме исправляли всё, что там не работает.

О задержании оппозиционеров и росте внутриполитического напряжения

У нас не найдена золотая середина в двух технологических подходах. С одной стороны Россия нуждается в централизме, в невозможности регионального сепаратизма, невозможности восстать против центра и так далее. Но мы уже перекрутили по многим направлениям вот эти маховики. Сейчас у нас забюрократизирована система замены политических элит, всё залито в бетон.

От демократии, за которую наши оппоненты и в целом страна боролись в начале перестройки, остались одни вывески — выборы губернатора, выборы того, сего. Очень многие вещи просто не работают.

Создаются неплохие успешные проекты — «Лидеры России», какие-то кадровые резервы. Но этого явно недостаточно для живой циркуляции крови внутри государства. Если сравнивать эту ситуацию с тем, как устроен организм человека, то у нас очень многие органы просто отмирают: ручка не работает, ножка не разгибается — зомбак государственный, политический. «Наверху» долго придумывали аппарат, который всё «привинчивает», но сейчас нужно придумать аппарат, который всё «отвинчивает». Потому что иначе всё взрывается. Государство уже не справляется с проблемами одним завинчиванием гаек.

О действиях властей во время коронавируса и возможности «второй волны»

Я отчаиваюсь здесь что-то понять. Потому что да — есть коронавирус, есть смертельные случаи, есть необходимость в системе самозащиты. При этом очевидно, что многие принимаемые меры несоразмерны, являются очковтирательством. Количество тех, кто носит маски, и количество заболевших вещи несоприродны друг другу. Заболеваемость обусловлена разными вещами. Здесь можно привести пример Белоруссии. Можно принимать разные меры, но результат часто схожий.

Мне кажется, Россия пошла на поводу у определённых мировых тенденций — вот, если вокруг так, то давайте, и мы тоже так будем поступать. Насколько соразмерны те меры предосторожности потерям, которые мы несём?

То раньше говорили, что в церковь зайти нельзя, якобы никто не будет соблюдать дистанцию. Вот я сейчас выхожу на Арбат, все сидят в кафе и ресторанах, спокойно пьют и едят и ничего не боятся. Мы все перестали соблюдать противокоронавирусные меры, и ничего не произошло. Я хотел бы, чтобы российская государственная машина чуть меньше ориентировалась на западные тенденции. Дистанционное образование — это катастрофа, сатанизма, это преступление. Также было совершенно преступление перед малым бизнесом. Если вновь вогнать малый и средний бизнес в самоизоляцию, то мы получим больше таких точек, как Хабаровск, по всей стране. Меры господдержки были отработаны не так технологично в регионах, как в Москве. Мне кажется, есть какая-то общая театральная обстановка, в которой нас попросили поучаствовать, объясняя, что это надо для нас самих. А оно нам надо было?

Почему в России читают книг меньше, чем на Западе?

В США, например, есть система создания общенационального бестселлера, который читают по всей стране. То же самое было и в Советском Союзе, когда не читать книг определённых авторов было стыдно. Потом вся эта система резко обрушилась. У нас меньше книжных магазинов, чем в большинстве западных стран. У нас система звериного капитализма, когда всё должно немедленно окупаться и сразу же приносить прибыль, она приводит к тому, что у нас исчезают книжные магазины. Хотя если, например, идёшь по Парижу — то там книжных магазинов полно. Власть отдаёт отчёт в их необходимости. У нас есть определённая инерция населения. Убрали все книги с книжных полок, поставили туда по три телевизора. Люди жалуются на дороговизну книг. Но есть целый сегмент книг, которые стоят 150, 200, 300 рублей. У нас есть такой общественный «договорняк». То есть мы будем считать, что мы супердуховные, отличаемся от американцев, но не будем этому соответствовать. Родители не читают своим детям. Конечно, государство и социал-дарвинизм очень много сделало для того, чтобы было так. Но при этом сказать, что есть некое гражданское сопротивление этому — нельзя. Сплошь и рядом у нас говорили — работаем, нет времени читать. Но случился коронавирус, все остались дома, и резко выросло потребление видеоигр, сериалов, порнографии, но книжная отрасль просела в четыре раза.