Под грохот белорусских событий война в Донбассе почти затихла

Поток новостей о событиях в Беларуси полностью вытеснил из информационной повестки тему Донбасса. Оно и понятно: пока Минск гудит, в Донецке и Луганске царит тишина. Но в этом-то и заключается, на мой взгляд, настоящая сенсация! Потому что впервые за всю войну между Украиной и ЛДНР уже больше трех недель царит полноценное перемирие.

«Свободная пресса» уже писала, что 22 июля на заседании Трехсторонней контактной группы (ТКГ) по урегулированию конфликта в Донбассе стороны согласовали дополнительные меры по усилению режима прекращения огня. По факту это была очередная декларация о намерениях. Тем удивительнее, что она принесла результат.

В Совете национальной безопасности и обороны (СНБО) Украины констатируют, что «террористы» с некоторыми оговорками выполняют взятые на себя обязательства. Иногда, конечно, совершают неприцельные и провокационные обстрелы, но по позициям ВСУ не попадают — погибших и раненых нет. «Режим прекращения огня на Донбассе с полуночи 27 июля 2020 года в целом выполняется четвертую неделю подряд, а единичные случаи его нарушения не имеют системного характера», — говорится в недавнем заявлении СНБО. Это ли не комплимент «незаконным вооруженным формированиям»?

В Донецке и Луганске настроены менее оптимистично. Официальный представитель Народной милиции ЛНР Яков Осадчий заявил, что украинская сторона систематически нарушает первый пункт дополнительных мер — запрет наступательных и разведывательно-диверсионных действий, которые направлены на изменение «исходного позиционного размещение войск». Кроме того, командование ЛНР зафиксировало девять фактов проведения инженерных работ по оборудованию позиций ВСУ вблизи подконтрольных Киеву прифронтовых населенных пунктов (Луганское, Троицкое, Кондрашевская-Новая, Счастье и Золотое-4).

Есть и первая жертва «перемирия»: 15 августа в районе Логвиново от рук украинского снайпера погиб военнослужащий Народной милиции ЛНР. Представители республики в Совместном центре контроля и координации прекращения огня (СЦКК) заявили, что ожидают от ОБСЕ «должной реакции на военные преступления киевских властей». Однако сухие цифры подтверждают, что на сегодняшний день и ВСУ на удивление добросовестно выполняют свои обязательства.

«Начиная с 00.01 (совпадает с мск) 27 июля 2020 года, по данным представительства ЛНР в Совместном центре по контролю и координации режима прекращения огня, военнослужащие Украины шесть раз нарушили достигнутые договоренности по соблюдению дополнительных мер усиления и контроля действующего перемирия», — заявил 18 августа Яков Осадчий. Но всего шесть обстрелов за три недели — раньше для Донбасса это была дневная норма! Нынешний режим прекращения огня можно назвать самым тихим за все время войны в Донбассе.

О том, почему стрельба на линии соприкосновения почти прекратилась, нам не сообщают. Действительно ли нарушителей перемирия по обе стороны баррикад начали наказывать за неспровоцированные обстрелы? Возможно, заработал «координационный механизм по реагированию на нарушения режима прекращения огня при содействии СЦКК», созданный в соответствии с договоренностями ТКГ от 22 июля? Или все дело в том, что командующие ВСУ и Народной милиции ДНР/ЛНР впервые издали письменные приказы о полном прекращении огня?

Остается только гадать. Но ничего экстраординарного явно не произошло, дополнительные меры по усилению перемирия носили декларативный характер. Зеленский признавал, что они нуждаются в детализации: «В Минском формате все должно быть подробно выписано: каждый человек, кто отвечает, когда, как передается эта информация. То есть, это будет отдельная история, она очень долгая».

Подробно еще ничего не выписано, а обстрелы практически действительно прекратились. Оказалось — достаточно проявить политическую волю. И в этом контексте события последних шести лет на Донбассе кажутся особенно трагичными. Скольких жертв среди мирного населения (женщин, детей, стариков) можно было избежать, если бы у кого-то хватило совести отдать приказ о реальном прекращении огня?

Не стоит, впрочем, переоценивать значение договоренностей от 22 июля 2020 года. Перемирие все равно очень хрупкое. Нет никаких гарантий, что оно продлится хотя бы до конца месяца. Любой обстрел (а изредка они все-таки происходят) может спровоцировать цепную реакцию и активизировать боестолкновения по всей линии фронта. Поэтому режим прекращения огня стоит рассматривать всего лишь как ступеньку на пути к другой цели — разведению сил и средств по всей линии соприкосновения в Донбассе.

Кстати, итоговое коммюнике прошлогоднего саммита «нормандской четверки» предписывает Украине и ЛДНР руководствоваться именно этой логикой: на фоне «полной и всеобъемлющей имплементации режима прекращения огня» стороны должны согласовывать новые участки для разведения. Россия предлагала не мелочиться — осуществить разведение скопом на всех участках. Сегодня для этого созданы все условия.

Вспомним, что в прошлом году Украина согласилась начать демилитаризацию Петровского и Золотого только после предварительного соблюдения режима тишины в течение недели («семь дней без войны»). Нынешняя «тишина», если вынести за скобки немногочисленные эксцессы, держится уже больше трех недель. Не пора ли использовать это для закрепления успеха?

Увы, стороны никуда не спешат. 6 августа руководитель офиса президента Украины Андрей Ермак сообщил, что Киев ведет переговоры с Донецком и Луганском о новом этапе разведения сил и средств: «Сегодня мы очень близки к согласованию трех, а может, и пяти новых участков».

С тех пор по теме никто больше не высказывался. Возможно, конкретные договоренности будут заключены на очередном заседании Трехсторонней контактной группы, которая должна проходить во время подготовки этой публикации.

В общем, на вопрос «Что дальше?» ответ прост и очевиден. Дальше — разведение войск. Либо поэтапное, либо одномоментное. Говорить о каких-то иных перспективах мирного урегулирования не приходится.

Минский процесс уже давно можно разделить на два больших блока. Первый — технический (режим прекращения огня, разведение сил и средств, разминирование территории и т. д.). Второй — политический (подготовка законодательной базы для реинтеграции Донбасса в состав Украины, изменение в Конституцию Украины, амнистия, выборы).

Работа по второму блоку заморожена. Вернее, она никогда толком и не велась. С горем пополам Верховная рада Украины прошлого созыва приняла закон об особом статусе Донбасса, который не имеет правоприменительной практики, и на этом все. По ключевым вопросам политической части «Минска» стороны занимают диаметрально противоположные позиции. Как выходить из этого тупика, никто не знает.

Впрочем, такая задача уже и не стоит. Об этом свидетельствует отказ Дмитрия Козака вести переговоры в формате политических советников лидеров «нормандской четверки». «Со всей ответственностью заверяю, что не намерен в дальнейшем участвовать в этом бесконечно длящемся „спектакле“ с откровенной имитацией бурной деятельности по урегулированию конфликта», — заявлял замглавы администрации Путина в письме своим европейским и украинским партнерам.

Следует понимать, что формат политических советников вырос из связки «Козак-Ермак» и стал дополнением к четко структурированному Минскому процессу. В Кремле его рассматривали как площадку для принятия неких прорывных решений. Таких, которые не уполномочены принимать представители ТКГ.

Не случайно свою первую встречу в Минске Козак и Ермак «отметили» созданием нового органа — консультативного совета (который, впрочем, по вине украинской стороны так и не был создан).

Ничего прорывного в процессе мирного урегулирования донбасского конфликта больше быть не может. Следовательно, и формат политических советников лидеров «нормандской четверки» утратил смысл. Так, полагаю, стоит интерпретировать слова Козака.

Зеленский тоже наглядно продемонстрировал, что ничего больше не ждет от «Минска», сменив главу украинской делегации в ТКГ. Место престарелого Леонида Кучмы занял еще более престарелый Леонид Кравчук — любитель проходить «между капельками». Это умение на новой должности ему пригодится. Первый президент Украины — последний человек, которого стоило бы подключать к переговорам по Донбассу. Если, конечно, стоит задача добиться результата. А для затягивания, заговаривания, «убаюкивания» процесса 86-летний Кравчук подходит идеально. Выводы напрашиваются сами собой.