Назад в смуту

Вспоминается документальный фильм Алексея Пивоварова «Гибель империи» об исходе Советского Союза по страницам одноименной книги Егора Гайдара. Одним из главных спикеров, подтверждающих непреложность гайдаровских тезисов о неизбежном крахе СССР, был Анатолий Чубайс.

Он говорил про «безысходную некомпетентность», царившую в Союзе, про то, что там никто ни во что тогда не верил, и вокруг царило повсеместное вранье. Была это, дескать, страна бездельников и лентяев, не способных к труду. По Чубайсу выходило, что тотальная «ошибка» — суть советской экономики.

Присутствует в фильме Пивоварова и другой носитель авторитетного мнения — банкир Петр Авен, который, к примеру, транслирует расхожую мысль о нефтяной игле, которая погубила Союз.

Исход очевиден и закономерен, а те, кто крушил — на самом деле спасали, исправляли ошибку и выводили из плена советской катастрофичности туда, где все стали свободны или, по крайней мере, получили возможность свободы.

По схожей логике выстроена и книга «Все свободны» Михаила Зыгаря. Она о другом знаковом событии отечественных девяностых — президентских выборах 1996 года.

Они представляются в интригующем детективном обрамлении. «Эти выборы станут переломными в истории России. Сторонники президента приложат все возможные и невозможные усилия ради сохранения свободы. И вроде бы одержат победу. Но в итоге получат прямо противоположное тому, за что боролись», — говорится в аннотации книги. В итоге, по Зыгарю, «умерла» Конституция и «закончились выборы».

Это третья после 1991 и 1993 годов важнейшая дата смуты девяностых, когда те самые пресловутые завоевание демократии еще в полной мере не укрепились и не отформатировали под себя реальность. И сами они, при ином развитии событий вполне бы могли восприняться за досадную, но исправленную ошибку, ставшую производной прогрессирующей смуты.

Еще со времен перестройки общество было парализовано страхом гражданской войны, поэтому часто попускалось многое, по принципу «из двух зол». Это был своеобразный рэкет, как и запугивание прошлым: хотите возврата? Пустых магазинных полок? Этим страхом наполнялось общество в ту выборную кампанию, представившую злую пародию на выборы, устроившую гигантскую фабрику фэйков, впрочем, после перестроечного опыта откровений гласности это было не сложно. От газеты «Не дай Бог!», которая сознательно запугивала людей, до объявления 2 апреля после Дня смеха о создании ССР — Сообщества Суверенных Республик. Сыграли и на ностальгии и противовес полному отрицанию советского, что превалировало раньше. Так появились известные «Старые песни о главном». По Зыгарю советское снова в моде и поныне там, благодаря молодым пиарщикам из команды Ельцина.

Три даты, что три ступени девяностых: от катастрофы через трагедию к фарсу. Сначала раздробили страну, затем показали, кто в ней хозяин и провели демонстрацию силы новых реалий, а после отобрали и ту самую общенародную собственность, взамен даровав стране немощного «царя Бориса». Каждая эта дата заставляет выстраивать альтернативную историю в противовес «Ельцин-центру» смуты.

Один из главных положительных героев книги Зыгаря, а, может быть и единственный, Анатолий Чубайс. Он без устали сражается с враждебными ветрами, которые дуют со всех сторон. То со стороны реваншизма прошлого, то с силовиками-консерваторами, которые хотят загнать будущее в свой формат. Кругом интриги, непонимание и только Чубайс, будто олицетворение той самой свободной России, какой она должна была стать, если бы мы опять все не потеряли и не свернули по привычке не туда…

Чубайс, что Геракл, совершает свои подвиги. Вот он остановил коммунистическую угрозу, та победа на выборах «навсегда сломала хребет коммунизму в России». Предотвратил он и гражданское противостояние, которое неминуемо проявилось, если бы авантюра Ельцина о роспуске Госдумы и переносе выборов была бы реализована. Чубайс у Зыгаря практически орет на президента. После этого разговора с угрозами и лестью о политике-победителе: «Ельцин больше не вернется к разговору о роспуске Думы». Никто не смог убедить, а Чубайс смог… Как и смог победить спайку Коржакова-Барсукова, отстранив их от возможности управлять страной и выкинув из большой политики.

Опять же Анатолий Чубайс после выборов, по сути, раскрыл новую страницу отечественной государственности, сделав, в том числе ставку на питерскую команду Собчака, из-за чего в администрацию и пришел Путин…

Речь не о том, чтобы во всем видеть руку Анатолия Борисовича и говорить, что он во всем виноват, но очевидно, что его образ транслятора непреложных истин о крахе СССР в фильме Пивоварова переходит в книгу Зыгаря, где он и представлен в качестве главного мушкетера отечественной политики — этаким рыцарем света.

Он не один, конечно, такой за все хорошее. Есть и сподвижники, и помощники, и олигархи не одним миром мазаны, тем более, что и миссия их прописана: стать бастионом на пути возврата к коммунизму.

Эти «молодые капиталисты» приходили на замену «красных директоров», симпатизирующих коммунистам. Они получали ту самую общенародную собственность, чтобы у нее появился настоящий хозяин и не приключился откат к прежним временам.

Опять же «альфовцы»… Алексей Пивоваров избирает в качестве спикера Петра Авена, Михаил Зыгарь — Михаила Фридмана. Он не претендует на первые роли, как пассионарный Чубайс, но вполне мог бы быть одним из главных идейных вдохновителей книги. Фридман здесь на стороне морали. Так он, будто бы пытался помешать Ходорковскому приобрести ЮКОС на деньги ЮКОСа. После выборов считает, что произошла потеря веры в демократию, институт выборов и институт собственности. «Никто ни во что не верит», — резюмирует у Зыгаря Фридман, будто повторяя слова Чубайса в пивоваровском фильме о крушении Союза.

Так и вырисовывается идеальное развитие событий после безумия 96-го года: Чубайс, уверенной рукой, пролагающий стране курс в светлое и свободное будущее, а также крупный и высоконравственный альфа-бизнес, что мотор гигантского корабля…

В книге «Вся кремлевская рать», в которой описывались первые пятнадцать лет политической истории России нового века, Михаил Зыгарь делал акцент на ее случайности. У него и Владимир Путин «случайно стал королем», а на самом деле никогда не стремился в политику, попросту хотел «хорошей жизни». Случайность — ошибка, которая происходит как раз из того самого 1996 года. В том числе из ошибки, связанной с Анатолием Собчаком, политический полет которого оказался прерван из-за предсказания о новом правителе — выходце из Питера. Словом «ошибка» завершаются и «Все свободны».

По логике автора в эпоху случайностей попали из-за того, что при недееспособном Ельцине развернулись олигархические войны и борьба компроматов, а вся политика свелась к интриге. «То оружие, которое в 1996 году сделало Бориса Ельцина президентом, быстро разрушит приведшую его к власти элиту. От какого-либо единения вчерашних победителей не останется и следа», — резюмирует Михаил Зыгарь. Остался византийский двор, где действует та самая «королевская рать»…

Посыл «Все свободны» как раз и состоит в необходимости исправления череды случайностей-ошибок, из-за которой все грезившие о свободе, оказались за ее бортом. Так ведь не за горами новая рубежная веха — завершение путинской эпохи. Почему бы не зарифмовать все это с 96-ым? Вот и слухи о здоровье все активнее муссируются, и про тот самый реванш все сильнее судачат, а также о том, что путинская Россия — не колосс, но глиняное нечто…

Рифма очевидна, как и посыл на исправление ошибки 96-го, вызвавшего череду случайностей новейшей истории, и будто бы заведшей страну в ее нынешние тупики. От исхода зависит то, с каким интонированием будет произнесено это самое «все свободны»…

Логика Зыгаря простая и понятная: была свобода, но после она закончилась. К этой «свободе» и будут сейчас все сильнее призывать. Не исключено, что именно для этого и понадобился разговор о тех стыдных выборах. Вот только дело в том, что не свобода то была, а смута, не ошибки, а производные смутного времени, которое раскручивало водоворот своего Бермудского треугольника.