Выборы- 2021: «Болото» пока размышляет. Решающей битвы не произошло

В рубрике «Большое интервью» сегодня — политтехнолог и специалист в области политической психологии Евгений Минченко. Речь пойдет о «Политбюро 2.0», о сворачивании протестных акций и предвыборной кампании в России.

«СП»: — Начнем, с одной стороны, с актуальных, а с другой стороны — вечных для нас уже тем. Неожиданная заморозка протестных акций, о которых объявил штаб Навального. Протест все-таки слили?

— Да никто его не сливает. Я думаю, что просто сама по себе идея выходить на еженедельные акции была очень наивной. Потому что для того, чтобы выдержать такой накал, надо, чтобы актив был на свободе. А удерживать долго накал без, во-первых, широкой поддержки в обществе, а во-вторых, без активистов на свободе — очень сложно. Мы и увидели, что удалось организовать две акции за две недели. После чего стало понятно, что просто народ не соберется. Поэтому притормозили. То есть это логично. Решение правильное, но в неправильной ситуации, в которую сами себя загнали.

«СП»: — Логичное решение, понятно. А логика событий для Навального не прослеживалась, когда он летел сюда? Что будет вот так… Или целью его было приехать, сесть в тюрьму и все «логично» завершить?

— Наверное, его надо спросить. Но я могу предположить, какие могут быть версии.

Версия первая, что очень важно было попасть во внешнеполитическую повестку. То есть надо было сделать арест Навального первым внешнеполитическим вызовом для администрации Байдена. И поэтому они так торопились сделать это непосредственно перед инаугурацией. Чтобы инаугурация Байдена и заход нового внешнеполитического руководства США происходил под тему Навального.

Второе — я не исключаю, что кто-то мог давать Навальному если не гарантии, то намеки, что все будет нормально. Что ему как-то удастся избежать посадки, несмотря ни на что. Как это чудесным образом произошло в 2013 году.

Ну и третье — я не исключаю, что они переоценили степень недовольства внутри России и протестный потенциал.

«СП»: — Насколько вам кажется реалистичной версия о том, что с кем-то якобы Навальный договорился, а потом его как бы подставили?

— Это вторая версия, о которой я сказал.

«СП»: — Да, но вам не кажется, что это какая-то чистая конспирология?

— Я, честно говоря, в нее не верю. Потому что после всех высказываний, которые Навальный делал, начиная с осени прошлого года, сотрудничество с ним кого-либо из людей внутри путинского «Политбюро 2.0» стало невозможным. Если раньше они его использовали, то после истории с так называемым отравлением — я говорю «так называемым» потому, что я не знаю, что там произошло на самом деле, недостаточно информации — после этой истории, я думаю, высший слой российской элиты на Навальном поставил крест. И какое-либо сотрудничество с ним, прямое или в косвенной форме, стало невозможным. Его записали в агенты иностранных спецслужб.

«СП»: — «Записали»? То есть вы думаете, что точных данных нет даже на самом верху?

— Я не знаю деталей. Со мной почему-то они не делятся данными разведки, контрразведки. Но, по крайней мере, они поступают сейчас, исходя из глубокой уверенности, что Навальный действует под контролем и по указанию западных спецслужб.

«СП»: — То есть предатель.

— Да.

«СП»: — Какие движения происходят сегодня касательно Госсовета, функции и полномочия которого пока неясны?

— Насчет Госсовета — пока каких-то принципиально прорывных изменений в практической работе этого органа мы не увидели. Он расширился, стал более весомым по представительству. Но сказать, что в Госсовете в последнее время были приняты какие-то судьбоносные решения, нельзя.

«СП»: — Тема заглохла или готовят какой-то запасной аэродром?

— Мне сложно сказать, но грубо говоря, учитывая тот факт, что Госсовет прописан сейчас в Конституции, несложно уже подзаконными актами и даже просто в практической деятельности добавить ему полномочий. Но на данный момент этого не произошло.

«СП»: — Где-то около года назад, когда шли разговоры о новой должности Дмитрия Медведева, вы высказывались о том, какие функции будут у Совбеза. Останется ли он совещательным органом? Как сейчас вам видятся функции Совбеза?

— Опять же, это совещательный орган. Мы видим, что там делает яркие заявления Дмитрий Анатольевич. В том числе по внешней политике. По сути рамки отношений российских властей к новой американской администрации публично и максимально широко озвучил Медведев. Видимо, у него есть полномочия высказываться по подобного рода вопросам.

«СП»: — Недавно «Справедливая Россия» анонсировала объединение с двумя партиями. Можно ли сказать, что началась активная фаза предвыборных кампаний перед выборами в Госдуму?

— Это не активная фаза, это пока разминка. Я думаю, что в активную фазу все равно они войдут с марта, когда начнется праймериз «Единой России».

«СП»: — «Единая Россия» будет по накатанной действовать?

— Понятно, что эти выборы будут проходить в условиях снижения рейтингов власти. Это раз. Это ни для кого не секрет. Второе — эти выборы будут проходить в условиях экономического спада. Собственно, одно с другим коррелирует. Третье — выборы будут проходить в условиях достаточно серьезного внешнего давления. Поэтому естественно, что все партии, включая «Единую Россию», конечно же, модифицируют свою предвыборную повестку.

«СП»: — Ситуация с неожиданно закончившимся протестом на руку «Единой России»? Спустили пар, дискредитировали полностью внесистемную оппозицию?

— Нет, так не считаю. Стороны остались при своих. Радикальные протестники остались радикальными протестниками. Убедились в своей правоте. Радикальные лоялисты увидели опасность и сплотились. «Болото» пока размышляет. То есть пока, я считаю, никакой решающей битвы не произошло.

«СП»: — «Болотом» вы избирателя называете?

— Нет. «Болотом» я называю тех избирателей, которые не имеют радикальной позиции, которые неопределившиеся. Это научный термин. Есть ядро электората, есть периферия, а есть «болото».

«СП»: — Это полностью обыватель?

— Нет, обыватель тоже может быть определившимся в своих пристрастиях. А это именно те, кто может качнуться в ту или другую сторону.

«СП»: — Есть представление о том, насколько сегодня в России много «болота»?

— Ядра партий не такие большие. Порядка 15%-20% «Единая Россия». Процентов по пять у ЛДПР и у КПРФ, процента три — «эсеры». 1% - «Яблоко», это ядро, на которое периферия очень сложно налезает. А остальные — это подвижные избиратели, которые при тех или иных обстоятельствах могут сдвинуться в другую сторону. Плюс порядка 20% тех, кто пойдет на выборы, но пока не определился, за какую партию будет голосовать.

«СП»: — Все время идет разговор в среде политологов о партиях, которые являются проектами администрации президента или зависимыми от Кремля. Накануне выборов у нас есть какие-то самостоятельные, независимые силы?

— А кого вы имеете в виду, говоря об администрации президента? От кого независимы или зависимы силы?

«СП»: — Есть, наверное, группа людей, которая занимается этим?

— Хорошо. А эти люди, которые принимают решения, по ним два вопроса. Во-первых, солидарны ли они по всем решениям, которые принимаются? И второе, а от кого зависят они?

«СП»: — Думаю, от президента?

— Только от президента или еще от кого-то?

«СП»: — Ну, смотрите, вот сейчас говорят, что Вайно проиграл в полемике насчет Навального. Потому что он, как говорят, имел позицию, что Навального сажать не надо, надо отправить под домашний арест. И якобы его не послушали.

— Смотрите, я скажу так… Администрация президента не монолитна, это не монолитный субъект и не окончательный субъект принятия решений. Более того, разные ее крылья просто — не потому, что друг с другом конкурируют, а потому, что у них разные задачи, — имеют разные представления о должном. Есть еще так называемое «Политбюро 2.0», то есть неформальный круг ключевых фигур вокруг Владимира Путина, у которых тоже есть свое политическое проектирование, свое мнение по тем или иным вопросам.

Поэтому, конечно же, я думаю, что там все гораздо сложнее. Ну а когда нет монолитного центра влияния, то всегда можно маневрировать между этими группами. Если уж несистемный Навальный ухитрился маневрировать между этими группами и оставаться на свободе на протяжении почти десяти лет… То тем более, маневра гораздо больше у лидеров парламентских партий.

«СП»: — Маневра больше в силу того, что… Как бы «радуйтесь, что вас не заметили»?

— Ну смотрите, ситуация простая. Во-первых, Путин с ними всеми лично знаком, в отличие от Навального. Долгие годы знаком. У него с ними есть какие-то отношения. С Мироновым, например, просто человеческие отношения, помимо деловых. Он с ними прошел через достаточно большое количество испытаний. Он считает, что они играют важную и полезную роль в жизни общества. Все лидеры парламентских фракций. Поэтому у любого из них есть возможность в случае чего апеллировать лично к Путину. И достоверно знаю, что они этим пользуются. В свое время Сурков пытался уничтожить «Справедливую Россию». И у него это не получилось, в том числе из-за личного заступничества Путина.

Второе — так или иначе, они имеют возможность апеллировать к различным группам влияния внутри путинского «Политбюро 2.0». Например, Миронов к Патрушеву и так далее. Так что это все тоже очень значимые элементы системы. И говорить о том, что они полностью подконтрольны, неправильно.

«СП»: — Как вообще можно назвать эту парадигму? Это же все не имеет никакого отношения к демократии.

— У нас в стране умеренный авторитарный режим, умеренный авторитаризм с элементами электоральной демократии.

«СП»: — Это значимые элементы или они могут отпасть за ненадобностью?

— Нууу. Пока, мне кажется, они нужны.

«СП»: — Как элемент шоу?

— Ну почему? Как элемент легитимации власти. Путин же в 2018 году реально выборы выиграл. Я глубоко убежден, что если бы там Навальный участвовал в выборах — или кто угодно, черт лысый, — Путин бы все равно выиграл выборы.

«СП»: — Де-юре лидер «Единой России» у нас Дмитрий Медведев. А его не видно и не слышно. Будет ли он больше появляться на публике, учитывая, что у него популярность среди избирателей не очень-то высока?

— Давайте так…

Во-первых, Медведев входит в пятерку политиков с наиболее высоким уровнем доверия у нас в стране. У него уровень доверия все равно выше, чем у того же самого Навального.

Во-вторых, Медведев в его нынешней ситуации озабочен, скорее, позицией внутри элит, чем среди населения. И эта позиция у него, на мой взгляд, неплохая. Так или иначе, он воспринимается как один из наиболее реальных претендентов на роль преемника Путина.

В-третьих, я бы не сказал, что Медведев незаметен. Он высказывается и по внутренней, и по внешней политике. Причем иногда с вполне себе революционными идеями. Как, например, с идеей введения базового дохода.

«СП»: — И четырехдневной рабочей недели?

— Да-да. Так что кто вам сказал, что Медведева не видно и не слышно? Пожалуйста, он есть в повестке. Причем с достаточно яркими идеями. У него остаточный высокий уровень известности. У него как бы есть в том числе «эхо» его супервысоких рейтингов эпохи первых двух лет его президентства. А у него там рейтинги были за семьдесят. У Медведева на самом деле есть политический актив: например, выигранная война с Грузией. Так что я бы Дмитрия Анатольевича со счетов-то не сбрасывал. И это лидер мощной элитной группы, имеющий разнообразные ресурсы: административный, силовой, финансовый, имиджевый, информационный.

«СП»: — По поводу «Северного потока-2». Как вы считаете, куда качнется ситуация в итоге?

— Сложно говорить. Очень мощное лоббистское давление и с той, и с другой стороны. Прокладка пока продолжается, в том числе и через территориальные воды Дании. Так что я бы оценивал шансы на завершение этого проекта 60/40. 60% - за, 40% - против.

«СП»: — В этой истории невозможно обойти вниманием Украину, где недавно закрыли три оппозиционных телеканала. «Северный поток — 2» строится, обещания Зеленского не выполняются, рейтинг падает. Он пойдет на президентские выборы, которые приближаются на Украине? Каковы его шансы переизбраться?

— Вероятность того, что пойдет, процентов пятьдесят, наверное. А шансы оцениваю процентов в тридцать. То есть, видимо, Украина перешла к формату одноразовых президентов. В силу того, что выполнить и реализовать ничего невозможно, антирейтинг к концу президентства высокий. Полицентризм группы кланов ликвидирован.

«СП»: — Сейчас там видно потенциальных кандидатов, игроков с растущей популярностью?

— Там дело не в игроках, а балансе олигархических групп. Там кто игроки? Там американцы игроки. Немного Европа и олигархические кланы. В балансе между этими группами влияния и будет приниматься решение по следующему президенту. А фамилия человека имеет вторичное значение. Грубо говоря, сейчас страной управляют американцы, Коломойский и Пинчук. Наверное, Ахметов попробует сказать свое слово на следующих выборах.

«СП»: — С приходом к власти Байдена в США позиции Коломойского будут укрепляться?

— Я не знаю. Слушайте… Вы думаете, американцы всех этих индейцев по фамилиям помнят?

«СП»: — Им кто-то же должен быть угоден там?

— А какая разница? Вот приходил Зеленский с пророссийскими намеками, а теперь стал националистом хуже Порошенко.