Александр Рар: Арест Навального для ЕС — как плевок в лицо

Германия заинтересована в улучшении отношений Европы с Россией, однако, ключ к этому лежит в Москве. Об этом заявил глава МИД ФРГ Хайко Маас на экстренных слушаниях в бундестаге, посвященных ситуации в России.

В свою очередь, глава российского МИД Сергей Лавров в эфире YouTube-канала «Соловьев Live» сказал, что США и страны Европы не заинтересованы в хороших отношениях России и Германии

«Я уверен, что наши хорошие отношения с Германией американцам не нужны, как и не нужны другим странам, находящимся на европейском континенте. Англичанам тоже не нужны, как, собственно говоря, Западу не нужна была единая Германия в свое время. Именно Советский Союз был главным сторонником объединения Германии», — напомнил он.
Лавров также добавил, что Запад тогда сильно волновался и нехотя пошел на договоренности о воссоединении Германии.

«Мы руководствовались тем, что немецкий народ имеет право быть единым. Это его историческое предначертание как народа», — подчеркнул министр.

В 2015 году на Конференции по безопасности в Мюнхене он упомянул об этом и сказал, что Россия делала это сознательно, понимая чаяния немецкого народа. По его словам, он тогда подчеркнул, что было бы важно для всех остальных стран относиться к воссоединению Крыма с Россией примерно так же, как к проявлению желания народа.

«В Крыму был референдум, а в Германии референдума не было. Истерика была прямо из зала. Начались выкрики немецких депутатов: „Как Вы смеете сравнивать эти вещи!?“ Я наблюдаю это высокомерие, которое в последние годы стало точно у немцев проявляться», — сказал Сергей Лавров.

По его мнению, у немцев стала достаточно четко читаться мысль — «мы со всеми рассчитались, и мы больше никому ничего не должны».

Непростых вопросов в отношениях Германии, да и всего ЕС, и России довольно много. Это и стратегическая безопасность, и Украина, и Алексей Навальный, и отношение к уличным протестам, и «Северный поток — 2», и приближение НАТО к российским границам, и многие другие. Позиции по большинству из них принципиально расходятся.

Готова ли Европа и Германия к диалогу в Россией на равных, рассуждает известный немецкий политолог Александр Рар.

— Обсудить, что друг другу нужно, как вместе создать общую базу интересов, проектов, в Европе тоже не против, но Европа всегда подмешивает в диалог с Россией вопросы прав человека и либеральные ценности, — говорит Александр Рар. — Дело в том, что Европа себя идентифицирует не как великая военная держава или экономический блок, а, в первую очередь, как объединение государств с общими либеральными ценностями. И в Европе считают, что это надо делать: если она не будет это делать, то она будет сдавать позиции и фактически предавать свои идеалы. И поэтому всегда в отношения с Россией будет вмешиваться эта правозащитная нотка, эта поддержка гражданского общества. Европа фактически будет хотеть при любом сотрудничестве, чтобы Россия была бы демократическим партнером, соблюдала бы демократические правила, а не создавала бы авторитарную демократию. Я думаю, это и есть то, что нас разъединяет.

Не думаю, что через какие-то диалоги, какое-то понимание друг друга можно чего-то достичь. Теоретически возможно и нужно, но элиты настолько разъединились, разошлись, и каждая элита очень самоуверенна, что не пойдут немцы и большинство европейцев на то, чтобы не говорить о правах человека. Просто не будут, потому что считают, что предают свою идентичность. В этом вся загвоздка.

«СП»: — Но какой может быть диалог, если стороны не хотят услышать друг друга?

— Я бы не сказал, что не хотят. Хотят. В Европе есть потребность в политике открытых дверей с Россией. Тот же Маас, при всей критике России, всегда повторяет, что можно иметь дело с Россией, Меркель это говорит, Штайнмайер также говорит, что с Россией много разногласий, но общую Европу должны построит вместе. Вопрос в том, как это выглядит на практике.

Диалог предлагается, но Запад не согласен говорить с Россией на тему, где западная система демократии будет с российской стороны каким-то образом поставлена под вопрос. Например, статьи (Константина — ред.) Богомолова — это пример того, как Россия хочет с Европой разговаривать, как критикует Европу. А Европа стоит на позиции «мы готовы к диалогу, но он должен дойти до того, что Россия воспримет нашу точку зрения, а мы не воспримем российский консерватизм, потому что это средневековье». В этом проблема. Это изменить невозможно.

Настоящий диалог получится только при смене элит: или в России, если к власти придут абсолютно проевропейские силы, которые будут подчиняться европейским правилам демократии, или в Евросоюз, если придут силы, которые будут опять ориентироваться на интересы. Тогда диалог получиться. К сожалению, на сегодня у меня такой неоптимистический комментарий.

«СП»: — Вице-канцлер ФРГ Олаф Шольц был несколько дней назад экстренно вызван в бундестаг на слушания по ситуации в России. В чем такая срочность, что нового он должен был услышать или сказать?

— Произошло то, что выеденного яйца не стоит. Полгода назад немецкое правительство, чтобы успокоить Трампа, который как бесноватый стучал по столу и хотел продавать американский сжиженный газ в Европу и выкинуть российский газ с европейского рынка. Немецкое правительство сказало, что будет покупать русский газ, но, чтобы усмирить Трампа, предложило продавать американский СПГ и для этого готово модернизировать или строить терминалы для приема этого газа. Таким образом Германия хотела найти компромисс.

Сейчас Партия зеленых хочет сделать из этого большой политический скандал, в последний момент остановить «Северный поток — 2». Они просто в безумной злобе и ярости, что им это не удается, поэтому используют следующий аргумент — оказывается немецкое правительство хотело пойти на коррупционные схемы с американцами и закупать «грязный сжиженный американский газ, который портит окружающую среду», чтобы спасти проклятый, как они говорят, «Северный поток — 2». Они считают, что надо осудить это правительство.

Они хотят искусственно создать скандал, перемешав все факторы. Фактически они ведь нападают не на «Северный поток», а на Америку, которая продаёт в Европу «грязный» сжиженный газ. Они не знаю, куда деваться от злости, потому что видят, что теряют свои позиции: «Северный поток — 2» строится и даже Америка перестает давить на Германию так, как это было раньше. А у «Зеленых» электорат, свое общественное мнение, свои карьерные амбиции.

«СП»: — В Берлине неоднократно подтверждали приверженность реализации проекта «Северный поток — 2». Власти страны ведут по этому вопросу переговоры с США. Возможен ли компромисс и каким он может быть?

— С осторожностью, но, думаю, что договоренность достижима. Но американцы не хотят потерять лицо, поэтому не могут сказать, что согласны с «Северным потоком — 2». Тем более что есть давление со стороны своих производителей сжиженного газа. Думаю, они согласятся на вышеназванное предложение о продаже СПГ в Германию. Возможно, что именно поэтому «зеленые» и хотят запретит, чтобы в том числе раздразнить американцев, но тогда это очень хитроумная затея.

Думаю, что вопрос в Украине. Если Германия еще и еще раз будет заверять американцев, что нужно Украину оставить в игре, что Россия будет и дальше прокачивать газ через Украину, тогда американцы могут успокоиться. Для них это самое важное. Их не «Северный поток» и сжиженный газ волнуют, а чтобы Украина зарабатывала на транзите российского газа деньги. Россия платит два миллиарда долларов в год, и это примерно половина украинского бюджета. Если Украина не будет получать от России эти деньги, то она придет на Запад и будет просить деньги у Германии или Америки. Запад не хочет и не имеет возможности постоянно «кормить» Украину, поэтому пусть это делает Россия. Эта ситуация настолько абсурдна, что наши потомки, когда будут эту историю изучать и анализировать, то будут только качать головой.

«СП»: — ЕС обсуждает очередные антироссийские санкции из-за Алексея Навального. Насколько адекватна позиция Европы и Германии в этом вопросе?

— Из-за Навального, я считаю, разрушать отношения между Россией и Германий не стоит. С точки зрения Европы, это тоже адекватно, если их спросить. Они будут говорить, что европейская политика всегда принципиально направлена на защиту прав человека, на защиту слабых. Для них Навальный олицетворяет западные ценности в России, и он для них более предпочтительный политик и партнер, чем Путин. По крайней мере, для очень многих либерально мыслящих людей. Насколько это реально — не обсуждается, это даже абсурдно, но люди хотят в эту картинку верить.

Тем более, Навальный находился в Германии, все верят, что его отравили в России, что в Германии его не могли отравить, что благодаря Меркель и немецким врачам его поставили на ноги. И тот факт, что едва он вернулся в Россию, а его сразу арестовали, воспринимают как плевок в лицо Европы. Такая злоба, возмущение со стороны немецких политиков связана с тем, что они чувствуют будто им дали оплеуху.

Конечно, санкции будут вводить, но они не будут секторальные, они не будут разрушать отношения между Германией и Россией.

«СП»: — Российский МИД представил европейцам, осуждающим действия российских правоохранительных органов на акциях протеста, организованных сторонниками Навального, видео, свидетельствующие о жестких действиях полиции европейских стран. Однако в ЕС не смогли или не захотели это даже комментировать. Почему не хотят признавать очевидное?

— Я отношусь к тем жителям Европы, которые считают, что самая большая проблема Европы в том, что она считает, что у нее правильная мораль, что она, особенно в Германии, может всех поучать, а сама не замечает бревно в глазу. Навального можно защищать, если Европа хочет, но тогда нужно защищать и Сноудена, и Ассанжа, возмущаться, что их сажают. Сейчас в Америки были мирные протесты, но из протестующих делают злодеев, которые хотели сменить власть. То есть получается протестующих у Капитолия надо сажать в тюрьму под громкие аплодисменты западной либеральной прессы, а когда в Грузии или на Украине штурмуют парламенты либеральные силы, то это хорошо, это святая святых.

Эта политика двойных стандартов вызывает отчуждение. С моей точки зрения, этим Европа подрывает свой моральный авторитет. Она не может критиковать одну сторону и закрывать глаза на то, что происходит у себя. К сожалению, европейские элиты не хотят это видеть. Они привыкли за последние 30 лет после падения Берлинской стены быть хозяевами мира. Они определяют правила игры в экономике, глобализации, они пишут правила демократических обществ как создавать политические институты, их право должно распространяться по всему миру.

То, что появляются такие центры как Китай, должно наводить на мысль о диалоге. А в Европе при нынешних элитах, которые привыкли быть у власти, сделали карьеру за последние 30 лет на благополучном Западе, есть ощущение полного морального превосходства. У них нет возможности пересмотреть свою позицию, да они и не хотят. Они будут вести диалог в виде монолога: мы с вами разговариваем, значит вы должны нашу точку зрения принять, а то мы с вами не сотрудничаем. Это самое страшное.

Россия начинает это понимать все больше, Россию начинает раздражать, что фактически она должна всегда оставаться в проигрыше или в качестве ученика. Против этого направлены сейчас жесткие выступления и Путина, и Лаврова, и Шойгу.

«СП»: — Такая позиция Европы уже привела к ситуации с Украиной, из которой уже все не понимают как выйти. Сложная ситуация в Белоруссии, Молдавии. Как все-таки должна строиться политика Германии и ЕС в отношении стран бывшего СССР?

— Мой голос — это голос меньшинства в элитах, хотя так многие люди думают. Надо, наконец-то, Евросоюзу признать Евразийский экономический союз как добросовестного, доброкачественного и конкретного партнера. Кроме того, потом нужно вместе с ЕврАзЭс думать о какой-то концепции создания общего пространства от Лиссабона до Владивостока, в котором все вместе будем жить мирно. Может в разных квартирах, но в одном доме. И закрывать шторы по ночам, потому что у каждого своя телевизионная программа, музыка.

Это самое разумное и правильное решение, но большинство элит пока находятся в стадии триумфализма — они выиграли холодную войну, а те, кто на востоке все еще находятся в варварстве, пока не станут демократичными государствами. Их надо перевоспитывать, притягивать в Европейских союз.

Самое опасное и ложное предположение европейских элит — они считают, что народ Белоруссии, а также российское и украинское общества хотят стать частью Запада, а злые диктаторы, которые ими управляют, этого не дают: через цензуру, нажимы, запреты их держат в рабстве. А они хотят на Запад, поэтому Запад должен их спасать, привлекать, добиваться для ни тех же прав, что в Германии.

Это создает абсолютную конфронтацию. Я пытаюсь немцам объяснить, что это не конфронтация с Путиным. Это конфронтация с российскими элитами, с белорусскими элитами, которые определяют политику своей страны.

Конечно, в России есть 10−15% либералов. Это в основном молодые люди, которые хотят жить по-европейски. 20 лет пройдет, они поймут реальность: в России такую демократию как в Европе, Германии, выстроить трудно, — и, возможно, перестанут мечтать. Этот романтизм российским властям тоже надо как-то уважать, поощрять, но это не партнёры Запада, и это меньшинство. Западу их искусственно поддерживать и натравливать на другую часть элиты РФ — неправильно, ни к чему хорошему это не приведет.