Турция пытается и Босфор съесть, и на «Стамбул» сесть

Конвенция Монтрё не будет распространяться на проектируемый канал «Стамбул». Об этом заявил 14 апреля 2021 года президент Турции Реджеп Тайип Эрдоган.

Глава республики уверен, что проект не связан с конвенцией, так как она касается только проливов Босфор и Дарданеллы. При этом строительство канала позволит снизить транспортную нагрузку на проливы и благоприятно скажется на их экологии.

Реализация проекта также будет способствовать укреплению независимости и суверенитета Турции, сообщил он на встрече со студентами, трансляция которой велась в Twitter.

Впервые о строительстве канала «Стамбул» протяженностью 45 км, который должен пройти параллельно Босфору, было заявлено в 2011 году. Он должен соединить Мраморное и Черное моря и пропускать порядка 160 судов в сутки, включая танкеры.

В ходе недавнего телефонного разговора с Эрдоганом российский президент Владимир Путин акцентировал внимание на важности «сохранения в целях обеспечения региональной стабильности и безопасности действующего режима Черноморских проливов согласно положениям Конвенции Монтрё 1936 года».

Российском МИД также не раз отмечали, что документ предусматривает ограничения по общему тоннажу находящихся в Чёрном море военных кораблей неприбрежных стран, срокам их пребывания и видам вооружения для некоторых категорий кораблей, а также определяет порядок направления уведомлений о заходе.

«Не видим альтернатив международно-правовому режиму, установленному на основании Конвенции Монтрё. Рассчитываем, что все соответствующие государства будут ответственно подходить к его соблюдению. Особая роль в этом плане принадлежит Турции», — заявила официальный представитель МИД РФ Мария Захарова.

Беспокойство заявлениями Эрдогана ранее выразили и более 100 отставных турецких адмиралов, потребовавших прекратить любое обсуждение возможности выхода из Конвенции. В результате скандала некоторые из них были задержаны правоохранительными органами и в настоящее время находятся под подпиской о невыезде. Но происходящее, видимо, не очень беспокоит турецкого президента, у которого собственное видение как международного правового документа, так и ситуации в целом.

Ст.н.с. ИМЭМО РАН, доцент Дипломатической академии МИД России Владимир Аватков полагает, что в складывающейся сейчас ситуации Турция пытается усидеть на двух стульях. При этом он напомнил, что Конвенция Монтрё касается как проливов Босфор и Дарданеллы, так и Мраморного и Черного морей.

— Конвенция регулирует проход судов через проливы в эти моря. То есть она шире исключительно вопроса проливов.

Однако Эрдоган хотел отметить, что новый канал Конвенции подчиняться не будет, тем самым ставя под угрозу весь режим прохода судов через каналы, особенно если впоследствии будет построен канал, параллельный Дарданеллам. А это намного проще и быстрее, чем построить канал, параллельный Босфору.

«СП»: — Если, по мнению Эрдогана, проект не подпадает под Конвенцию Монтрё, то получается, что можно пропускать по новому каналу, условно говоря, американские авианосцы и вообще неограниченное количество военных кораблей в Черное море?

— Не совсем так. Все-таки проход в Черное море регулируется Конвенцией. Не будет регулироваться этот канал. Но до тех пор, пока существует Конвенция Монтрё и от нее не отказались все страны (а эта Конвенция тесно связана с Лозаннским договором, который, по сути, основал Турецкую республику), говорить об изменении режима прохода военными судами преждевременно. Однако не исключено, учитывая повышающуюся активность Турции.

«СП»: — При этом Турция — член НАТО.

— В том-то и дело: Турция показывает Западу, что своими действия в отношении проливов, постсоветского пространства, в частности, Украины и Южного Кавказа, она подрывает интересы России в Черноморско-Каспийском регионе. При этом Москве демонстрируется, что это повышает самостоятельную роль Турции в мировой политике в рамках того, что Россия хочет формировать полицентричный мировой порядок. То есть Турция продолжает пытаться усидеть на двух стульях.

Турция использует свое геополитическое, геостратегическое положение, чтобы продвигать свои собственные интересы и ценности.

«СП»: — Чего больше в решении о строительстве нового канала — политического или экономического?

— Для Турции это политико-экономическое решение. С одной стороны, она усиливает свою роль в системе международных отношений в региональном балансе, становясь хабом, который сочетает север, юг, запад и восток. С другой стороны, Турция несомненно получает экономическую выгоду: можно предположить, что в дальнейшем большая часть товаропотока будет проходить именно через канал «Стамбул», а не через Босфор. Причины для этого могут быть разные, организовать их турецкая сторона сумеет.

«СП»: — Насколько складывающаяся ситуация серьезна?

— Мы можем наблюдать увеличение значения Турции в мировой политике и торговле. Ситуация очень серьезна и требует взвешенного решения со стороны России с учетом неизбежности создания этого канала при нынешнем правящем режиме. Тендер на строительство уже объявлен, кому принадлежат земли вокруг канала известно, надо делать соответствующие выводы.

Учитывая специфику турецкой финансово-экономической заинтересованности, можно сделать многое, развернув это в сторону интересов России.

Адвокат, управляющий партнер адвокатского бюро «Духина и партнеры» Екатерина Духина отметила, что, во-первых, Турция обязалась соблюдать принципы международного морского права, а во-вторых, действие Конвенции Монтрё распространяется на любые водные пути, ведущие в Черное море.

— Здесь распространяется, а здесь не распространяется — это личное трактование господином Эрдоганом международного права. Присоединившись к этой Конвенции, Турция должна ее соблюдать или по тем или иным причинам из нее выйти. Но трактовать ее на уровне главнокомандующего — это абсурд.

«СП»: — Но Эрдоган не отказывается соблюдать ее в отношении существующих проливов, а лишь считает, что она не распространяется на канал, который Турция собирается строить.

— Эта Конвенция распространяется на все водные артерии, которые ведут в Черное море, даже на новый канал. Она сегодня регулирует порядок прохода через проливы. Вопрос о том, что может появится новый канал и на него Конвенция не будет распространяться, однозначно не соответствует международному праву. На любой новый канал, любую дополнительную водную артерию, будет распространятся тот же международный правовой режим, установленный Конвенцией в отношении Черного моря.

«СП»: — То есть Турция не может на свой вкус начать пропускать любые военные корабли в любом количестве в Черное море?

— Единственное исключение, которое может быть в отношении Конвенции, — это если Турция сочла бы себя находящейся под непосредственной угрозой военной опасности. В этом случае есть возможность применять отдельные положения Конвенции. Но вопрос о том, что Турция является воюющей страной в отношении какого-либо европейского государства, сейчас не стоит.

Нельзя без правового повода изменять действие международных конвенций в том числе, трактуя их удобным для президента Эрдогана образом.

«СП»: — Насколько незыблема Конвенция? Не приведет ли вся эта ситуация, в том числе с новым каналом, к ее пересмотру?

— Если вопрос пересмотра будет поставлен, то надо помнить, что есть много участвующих сторон. Несмотря на то, что конвенция была подписана еще до Второй мировой войны, страны-участники неукоснительно исполняли все ее нормы именно в связи с соблюдением основного принципа мировой безопасности и недопущения агрессии или перевеса той или иной страны.

Очевидно, что если начинается правовой беспредел, то любая страна может отказаться от взятых на себя международных обязательств. Вопрос в том, как будут рассматривать эту страну — как цивилизованное государство или диктаторское?

«СП»: — Но не секрет же, что у нас в последнее время международное право некоторые страны трактуют, как им удобно. Если Турция все-таки в силу своего понимания Конвенции пропустит, условно говоря, пару американских авианосцев в Черное море, чем Россия может ответить?

—  Речь может идти о компенсации ущерба, нанесенного подобными действиями, хотя это надо будет обосновать.

Кроме того, тогда вопрос может стоять о нашем выходе в одностороннем порядке из Конвенции и неисполнении каких-то взятых на себя обязательств. В целом это может привести к значительной международной разбалансировке. Думаю, что Эрдоган воздержится.