Выборы-2021: Россиян учат быть беспомощными. Теперь электронно

Основной вывод из истории с прошедшими выборами в парламент может быть намного глубже, чем это кажется на первый взгляд. Сам ход подсчета голосов и странности при учете результатов дистанционного электронного голосования могут иметь целью не только распределение мандатов определенным образом, но и создание качественно новой психологической атмосферы в обществе.

Конечно, много вопросов возникает. Например, почему, чем больше обрабатывали протоколов с участков, результаты оппозиционных партий падали и падали, а «Единой России» только росли. Еще больше вопросов по поводу дистанционного электронного голосования (ДЭГ), особенно в Москве. В столице в семи округах долгое время лидировали представители КПРФ и так называемого «Умного голосования», но в самый последний момент фавориты уступили аж 10−15% кандидатам из «списка Собянина».

Например, глава Московского горкома КПРФ Валерий Рашкин и Анастасия Удальцова в своих округах опережали кандидатов от ЕР после обработки 99,5% протоколов. Но обработка еще 0,5% принесла единороссам сразу убедительную победу. Говорят, что это еще прибавили голоса, поданные дистанционно. Кстати, в столице их смогли огласить только в середине следующего дня. «Арифметика» выборов выглядит явно странно.

Но главное, что возникает вполне закономерный вопрос. Может, всем недовольным намеренно решили показать, что их мнение больше ничего не значит?

Если ранее для «корректировки» результатов выборов надо было использовать «карусели», вбросы и недопуск наблюдателей, то теперь вообще можно не беспокоиться. Как надо — так и подсчитают, какие захотят результаты — такие и нарисуют?

Но на самом деле всё еще сложнее. Власти сделали всё возможное, чтобы максимально втянуть людей в это электронное голосование. Кого вынудили на работе, а кого заманили «миллионом призов». Чтобы люди именно массово сами поучаствовали в процедуре.

А теперь должны почувствовать на себе вину за обман.

А что теперь делать оппозиции? КПРФ уже заявила, что не признает результатов электронного голосования, а инструмент ЭДГ является непрозрачным и нечестным. Но что в дальнейшем? Созывать людей на выборы, когда все знают о том, как они проходят? Мол, победить вам никто не даст, но давайте вместе поучаствуем в шоу?

Тогда получается, что в обществе целенаправленно воспитывают комплекс выученной беспомощности. Уже многие не ходят ни на какие выборы, ибо «от нас ничего не зависит».

Доктор политических наук, профессор Московского института национальных и региональных отношений Игорь Скурлатов полагает, что в дальнейшем примененный на думских выборах опыт использования электронного голосования будет расширен:

— Перспективы использования электронных систем самые обширные. Президент Владимир Путин встретился с председателем ЦИК Эллой Памфиловой, где выразил удовлетворение экспериментом. Одновременно можно сделать вывод, что никаких пересмотров выборов не будет, а результаты останутся неизменными.

Недавно глава Совета Федерации Валентина Матвиенко, а она не последний человек в иерархии российской власти, сказала, что дистанционное голосование надо расширять. И вообще все с восторгом восприняли эту идею.

Так что пороки электронного голосования останутся. Недавно при помощи электронного голосования даже в США фактически украли победу у Дональда Трампа.

Как система будет работать в России, где демократические механизмы довольно слабы? Как будет работать система, если не будут давать ключей и исходного кода наблюдателям и кандидатам?

Я думаю, что опыт дистанционного голосования распространится на всю Россию и на выборы депутатов более низких уровней.

«СП»: — Нет ли тут попытки лишить людей воли? Людей заманивают на выборы, а их механизмы непрозрачны.

— Само по себе электронное голосование это хороший и удобный инструмент. Конечно, мы все за внедрение технологических новинок. Другое дело, как тот или иной инструмент используется. И тут речь идет именно о нравственности в политике.

Любой факт фальсификаций надо доказать. И не секрет, что электронным способом заставляли голосовать бюджетников, а они склонны выражать лояльность власти.

Но последовали и такие действия, которые вызывают очень много сомнений в честности выборов. Если в регионах результаты ЭДГ стали известны через час-два после закрытия участков, то в Москве были оглашены лишь на следующий день, после каких-то четырех перепроверок. Одновременно выяснилось, что люди могли переголосовать. Это как человек пришел бы на участок, опустил в урну бюллетень, а через пять минут вернулся и предложил комиссии: «Я передумал, давайте вскроем ящик и заменим мой листок с галочкой».

И получилось, что все проголосовавшие электронно, это сплошь сторонники «Единой России».

С наблюдателями не только не делятся исходным кодом. ЦИК отказывается даже на создание независимой парламентской комиссии для изучения голосования в Москве, на чем настаивает КПРФ. Поэтому представители партии были вынуждены заявить, что обратятся в ЕСПЧ в Страсбурге. Это косвенно показывает то, как вела себя власть на выборах. И что электронное голосование из прогрессивного инструмента превратилось в репрессивный.

«СП»: — Может, власть себя ведет сейчас именно демонстративно?

— На мой взгляд, действительно это плевок в людей. Причем самый большой в Москве, где сильны оппозиционные настроения. Чего стоят только изменения результатов подсчета по Валерию Рашкину и Анастасии Удальцовой?

Власти надо было специально показать неэффективность «Умного голосования» и других инструментов, которые могли как-то противостоять административному ресурсу и повлиять на результат.

«СП»: — Но не получается, что участвовать в выборах оппозиции практически бессмысленно? Если результат известен заранее?

— Дело не в результате. Оппозиция формально терпит поражение, но на практике многого достигает. Хуже всего бездействие. Оппозиции необходимо именно сплочение рядов. И опыт всех лет показывает, что за время предвыборной кампании разным партиям и движениям удается найти новых сторонников, мобилизовать и вдохновить актив. С точки зрения не победы или поражения, не избрания кандидатов, но самого политического процесса выборы крайне важны.