Алексей Маслов: США разжигают конфликт на Тайване, стремясь остановить Китай

Бабушка Пелоси возбудила своим визитом на Тайвань весь мир — ждали едва ли не начала боевых действий. Тут же и силы американского флота потянулись поближе к спорному острову, и Китай вывел с запасного пути свои авианосцы, заодно приведя в готовность истребительную авиацию. И — ничего. Ну да, после отлета конгрессвумен начались учения НОАК в Тайваньском проливе, но о них заранее говорилось, и считать их ассиметричным ответом язык не поворачивается.

А если подумать — с точки зрения логики большей глупости, чем война США и Китая, придумать сложно. За что им воевать? Экономики завязаны так, что мама не горюй. Любимое занятие американцев по внедрению своей демократии? Но на китайской почве это смотрится смешно. О захватах территорий тоже говорить смысла нет.

«Свободная пресса», желая разобраться, что лежит в причинах политической напряженности между США и Китаем, обратилась к известному специалисту по Китаю, востоковеду Алексею Маслову, профессору, директору Института стран Азии и Африки МГУ им. Ломоносова.

— Собственно, Китай и рассчитывал на то, что поскольку экономики обоих стран очень сильно связаны, США никогда не пойдут на обострение отношений выше какого-то определенного уровня. В Пекине очень любили формулу, когда описывали отношения с США — мол, у нас в политике холодно, зато в экономике горячо. Цифры сотрудничества с США и Европой как-то очень по-своему толковались в Китае — с Европой торговый оборот порядка 720 миллиардов, с США более 700 миллиардов, с Японией, явно недружественной Китаю — тоже в районе 700 миллиардов. И сформировалась концепция, что в политическом плане страны могут отличаться, конфликтовать, а в экономическом все настолько взаимозависимы, что никаких серьезных расхождений быть не может. И концепция Чимерики (China + America), которая базируется на взаимопроникновении экономики, технологий и других элементов, продолжает существовать.

Достаточно сказать, что из США в китайские города самолеты в доковидные времена взлетали каждые 40 минут. Китайцам давали американские визы сроком на 10 лет, и наоборот, соответственно. И казалось, что политика — это всего-навсего игра, а все определяет экономика.

Но внезапно выяснилось, что в Вашингтоне смотрят на ситуацию совсем по-другому. США традиционно рассматривают Китай как страну, которая производит относительно качественную и дешевую продукцию, прежде всего бытовую которой Америка не отводила роль ни финансового хаба, ни хаба технологического. А он, неожиданно для Штатов, вдруг перерос ту роль «американской фабрики», которую в 1971 году ему отвели Генри Киссинджер и Ричард Никсон. И как только КНР примерно с 2017 года начала претендовать на роль самостоятельного мирового финансового, технологического и экономического центра, сразу же изменилась и политика США.

Идея у американцев была простой — либо загнать Китай обратно в ту нишу, которая для него отводилась все предыдущие полвека, либо включить механизмы, способные снести нынешнюю китайскую модель развития. Китай стал реальным конкурентом США, Японии, ЕС — и с этим Америка мириться не хотела. Вот в чем ныне отличаются подходы Китая и США к их экономическому взаимодействию.

При этом в Китае есть достаточно многочисленные группы, исходящие из лозунга «Интернет создан в США» — то есть какой смысл конкурировать со страной, создавшей ту систему, через которую страна получает основные доходы?

«СП»: — Это можно назвать проамериканским лобби или оппозицией?

— Я бы назвал это «лобби проамерианских реалистов» — прагматиков, считающих, что надо пользоваться тем, что дают, не претендуя на большее. И они часто вспоминали старую фразу, появившуюся еще в XIX веке — «Использовать западное на благо китайского». Понятно, что немалая часть молодых менеджеров, учившихся в США или в Европе, эту позицию разделяли.

Но у руководства Китая есть амбициозные планы — создать свой макроэкономический регион, это как минимум. Что противоречит той системе, которая создавалась под воздействием США.

«СП»: — То есть наметилась некая экспансия Китая, которая не пришлась по душе США…

— Надо понимать, что это не просто желание расширить свою зону влияния — это единственный способ обеспечить устойчивость внутреннего развития Китая. Для его экономики настал момент, когда необходимо расширяться. При этом в Пекине казалось, что данные действия всеми понимаемы, и потому мешать ему не будут. И продвигали идею «Один пояс — один путь». А у США оказалось другое видение мирового развития и, соответственно, другие планы. Потому где-то с 2018 года они изменили свою стратегию по отношению к Китаю. Они стали загонять Китай в модель развития, не позволяющую ему стать мировой державой, для чего стали его обкладывать старыми проблемами. Проблемы эти существовали давно, но до поры Штаты их особо не активизировали. Это Синцзян, Тибет, Гонконг — и вот сейчас Тайвань.

Причем это всё проблемы, заведомо не имеющие быстрого решения, Китай себе на это отводил несколько десятилетий.

И мирное возвращение Тайваня «на родину» тоже никто не форсировал. Уровень развитости экономик уже стал сопоставимым, и главное ныне различие — житель материкового Китая и житель Тайваня живут в разных информационных пространствах. Так же было и с Гонконгом, но Гонконг — это все-таки больше сервисные услуги, финансовые, а вот Тайвань — мощнейшая производственная база. И население острова связано большей частью с крупными высокотехнологичными производствами. Отсюда и его убежденность, что процветание своей экономики возможно только при независимости от КНР. Прежняя ситуация многих живущих на Тайване китайцев устраивала — да, объединение возможно, но не сегодня. И не завтра.

«СП»: — Сейчас нас не трогайте, а там посмотрим…

— Именно. За это Китай давал возможность тайваньским компаниям работать на материковой территории, выходить при своем посредничестве на крупные рынки. То есть и Пекин ситуация медленного «врастания» Тайваня вполне устраивала.

«СП»: — Но представим, что Штатам удалось развязать горячую войну. Каких бы целей они тем самым могли добиться?

— Их задача — чтобы Китай надолго бы в этом завяз, а главное — потерял бы позитивный имидж страны, которая всё решает мирным путем. И сделать процесс невозвратным. Ведь любые действия Китая против Тайваня — это не война с врагом, тут ведь своя собственная провинция, свой народ…

«СП»: — Спецоперация. Аналогии с Украиной просто напрашиваются…

—  Да, всё так. Но это, скорее всего, будет некий комплекс мер, которые Китай будет четко разделять — что направлено против Тайваня, а что — против США. И надо понимать, что если конфликт разгорится, то в нем увязнет вся Юго-Восточная Азия. Япония и Южная Корея ведут очень активные морские перевозки в этом районе, аналогично Индонезия и Малайзия. И получится зеркальная ситуация с Украиной, когда Европа страдает от ситуации, которую она не создавала. А США и в этом конфликте будут вроде как над схваткой.

Кроме того, Штаты будут всячески стремиться обрушить юань, дабы укрепить доллар. И тогда единственной в мире страной-«ковчегом спасения» для всех мировых капиталов окажутся США. Китай это прекрасно понимает — и именно поэтому он не отвечает так, как на это рассчитывали американцы. Не сбивает самолет с Пелоси, не атакует прямо сейчас Тайвань — в Пекине понимают, что игра будет вестись в долгую.

У Китая наступает отрезвление от радужных заблуждений, что экономика решит все проблемы. У него наверняка есть «план Б», и мы увидим и какие-то антиамериканские меры, и антитайваньские. Но в КНР уже скорее всего поняли, что в одиночку противостоять США бессмысленно. Потому можно ожидать создание новых типов коалиций на базе уже существующих инструментов, вроде ШОС и БРИКС.