А может, с Москвой поговорить? Европа начинает трезветь и приходить в сознание

Страны Европы планируют по примеру США возобновить диалог с Москвой, который был прерван в 2022 году. Об этом сообщил президент Финляндии Александер Стубб. В настоящее время с Россией разговаривают лишь несколько стран Европы — это Сербия, Венгрия, Словакия и Турция, если её считать Европой.

— Мы в целом согласились, что в какой-то момент контакт возобновится и станет поддерживаться, но это должно быть скоординировано. Поэтому я не могу назвать конкретную дату. Затем посмотрим, как это будет координироваться, кто будет поддерживать контакт, какие, так сказать, спикеры, — сказал Стубб.

По словам финского президента, принципиальное решение начать переговорный процесс с представителями Путина было принято на «Саммите желающих», который прошёл 27 марта в Париже. В нем участвовали руководители 26 стран Европы, а также дипломатические представители Австралии и Канады.

Сразу после саммита глава Еврокомиссии Урсула фон дер Ляйен заявила, что ЕС сохранит все санкции против России, а сами консультации могут начаться в мае. Это логично, Европа хочет дождаться первых итогов переговорного процесса между Москвой и Вашингтоном. А Трамп планирует их озвучить в конце апреля.

Чем могут закончиться майские консультации (или переговоры), «Свободной Прессе» рассказал старший научный сотрудник отдела европейских политических исследований ИМЭМО РАН Фёдор Басов.

«СП»: Фёдор Алексеевич, какие задачи поставят перед собой европейцы, а какие Москва в ходе этих консультаций, если они состоятся?

— Скорее всего, главная задача — просто начать общение, поскольку это будет первый разговор после перерыва, который начался в 2022 году. Видимо, Европа хочет возобновить контакты, чтобы лучше понять полный набор позиций, на которых стоит Москва.

«СП»: В Европе осознают, что для их стран и граждан сотрудничество с Россией выгоднее, чем конфронтация?

— Они, конечно, понимают, что экономически выгоднее сотрудничать с восточным соседом. Но до тех пор, пока идут боевые действия, они не могут отказаться от поддержки Украины и санкционной войны против России. Военное поражение Украины им невыгодно.

«СП»: А почему им невыгодно поражение Украины? Им-то какое дело до наших «родственных разборок»?

— Им это дискомфортно с моральной точки зрения, прежде всего. В Европе исходят из того, что после Второй мировой войны были созданы правила, подтвержденные в 70-е годы соглашениями в Хельсинки.

Согласно этим правилам, одно государство не может присоединять территории другого государства. Такого не было в Европе с 1945 года, поэтому европейцы забеспокоились. Особенно — маленькие страны. Они боятся, что по прецеденту их тоже начнут присоединять более крупные. Не обязательно Россия. Они боятся и других европейских гигантов: Германию, Польшу…

Для них это — нарушение порядка и вытекающие из него риски.

«СП»: Вы говорите, что такого не было. А как же поглощение ГДР Федеративной республикой Германии?

— Это было решение парламентов обеих стран.

«СП»: Но и воссоединение России с ДНР и ЛНР тоже стало следствием решений парламентов обеих стран…

— У Европы свои двойные стандарты. Но тут ещё важную роль играет то, что вторая сторона — СССР — дала своё согласие на воссоединение ФРГ и ГДР. Без согласия СССР этого бы не произошло. А в случае с воссоединением России и территорий Украины, говорящих по-русски, у второй стороны (у Запада) никто не спрашивал.

Им, кроме всего прочего, ещё и обидно.

«СП»: Хорошо. А в Европе осознают, что это замкнутый круг? Пока они финансируют нацистов — нацисты не остановятся, а пока нацисты будут нападать на Россию, то и наша страна не будет прекращать оборону и другие боевые действия.

— Они это понимают и в Брюсселе, и в Лондоне. Но помимо понимания тупиковости такой истории, у них есть и своего рода чувство долга. У современного европейского мейнстрима существуют обязательства перед Украиной, которые озвучены и перед собственной аудиторией. Элиты Европы не хотят терять лицо, как они его понимают.

«СП»: Миллион погибших украинцев (это цифра, которую признал Запад) — весьма своеобразная трактовка чувства долга. Может ли измениться мейнстрим при смене элит в ходе выборов?

— Ну какая там может быть смена элит. Посмотрите, что творится, начиная от Франции, и заканчивая Румынией и Молдавией. (Любую альтернативу превращают в политических заключённых — «СП»). В такой ситуации говорить об изменении политического ландшафта не приходится.

«СП»: Если позиции России и ЕС непримиримы, являются взаимоисключающими, следует ли нам в принципе садиться за один стол?

— Европейцы будут поддерживать инициативу, которую озвучил Трамп: поэтапное прекращение огня.

Должен сказать, что у самой России нет пока единой последовательной позиции. Есть призывы не останавливаться, идти до Балтийского моря. Ни в коем случае не оставлять занятые позиции на территории Харьковской и Сумской областей.

Путин два месяца назад говорил, что внешнее управление на Украине — плохо, а теперь, наоборот, предлагает ввести внешнее управление. Понятно, что президент России ориентируется по ситуации, в том числе — переговорной с США. Но в Европе тугодумы сидят. Они не успели ещё выучить прошлый тезис Москвы, как к ним прилетел новый, противоположный.

Европа не может настроиться на нашу волну. Поэтому я предполагаю, что Москва поддержит начало диалога, чтобы они там хоть как-то нас начали понимать.

«СП»: Почему Европа именно сейчас заговорила о консультациях с Москвой? Ведь насколько мы видим, у Европы сейчас достаточно натянутые отношения с США, и подражать Вашингтону, казалось бы, несвоевременно?

— Европа хочет оставаться в процессе, боится быть исключённой из переговоров и остаться в итоге с носом, опоздать к раздеру пирога, если он будет намечаться.

«СП»: А почему именно финский президент заявил о возможном старте переговорного процесса?

— Отношения между Россией и Финляндией являются таким же индикатором, как результаты выборов в Нью-Гэмпшире. Хорошие отношения с Финляндией говорят о благополучии на линии Россия-Европа. И наоборот.

Поэтому неудивительно, что именно Финляндия объявила о возможности какого-то переосмысления. Хотя сейчас она активно укрепляет противороссийскую оборону.

«СП»: А в Финляндии понимают, что если мы захотим — никакая оборона им не поможет?

— Нет, они вовсе так не думают. Они исходят из того, что Россия уже 3 года и 2 месяца не может взять под контроль территорию ДНР. А Финляндия — побольше, чем ДНР по территории.

В Хельсинки как раз, уверены, что они вполне в состоянии защититься от нас.

«СП»: Переговоры не всегда приводят к позитивному результату. Типичный пример — переговоры Зеленского, после которых отношения только портятся. На треке Москва — Европа может угрожать что-то подобное?

— Нет, ну вы сравнили тоже Зеленского и наших дипломатов, лучших в мире. Для нас переговоры в любом случае — это хорошо, тем более, что дальше обострять отношения уже невозможно, они находятся на том дне, от которого можно только оттолкнуться.