Михаил Делягин: Без «обратной связи» любая система управления скатывается в маразм

Важнейшим контуром управляющей системы является «обратная связь»: учет не понятных или не приятных для нее, но объективно существующих явлений, требующих корректировки ее действий. В самой простой форме — это выявление и исправление допущенных ею ошибок (в идеале, конечно, еще и с их осознанием, то есть установлением и исправлением их причин).

Рост эффективности «обратной связи» — важнейшая компонента управленческого прогресса. Так, в традиционной (и давно уже не существующей на Западе) демократии обновление высших менеджеров при помощи выборов является более эффективным и связанным со значительно меньшими потрясениями, чем цареубийство или поражение от внешних врагов при традиционной монархии.

При этом для элементов управляющей системы «обратная связь» является как минимум неудобством, не позволяющим загнивать в свое удовольствие и угрожающим их стабильности. Поэтому бюрократия корпораций и государств всеми силами стремится искоренить механизмы «обратной связи», тем самым неумолимо подтачивая среду своего обитания.

Все строго по фундаментальному закону сохранения рисков: минимизация рисков для элементов системы (в данном случае для чиновников) ведет не к исчезновению этих рисков, а, напротив, к их возгонке на общесистемный уровень, на котором они начинают грозить самой системе.

На корпоративном уровне эта тенденция проявляется в выхолащивании процедур корпоративного управления в интересах топ-менеджеров и деградации рыночных систем опережающей индикации в виде разнообразных рейтингов.

При этом акционеры корпораций лишаются не только реальной возможности, но даже и самого желания управлять ими, превращаясь, по сути, из их совладельцев в пенсионеров.

Кстати, это подрывает фундаментальный для рынка институт частной собственности: она неразделима с функциями управления, и отказывающийся от их исполнения (и даже от стремления к ним) собственник тем самым отменяет и сам этот институт.

Не менее глубоки изменения в сфере госуправления. Перевод управления социально-экономической сферой России на цифровую платформу (и превращение в бесспорного мирового лидера в этой сфере) стал достижением правительства Мишустина, позволившим стране выстоять в бурях коронабесия и СВО.

Но многие проблемы цифровизации, казавшиеся поначалу естественными «болезнями роста», все более похожи не на локальные недостатки, а на органические пороки самой новой системы.

Дичающая на глазах от безнаказанности бюрократия еще не деградировала до уровня руководителей одного из маркетплейсов, которые, отключив в разгар трудового конфликта недовольным каналы обратной связи, искренне расценили вызванное этим отсутствие негативных реакций как исчерпанность конфликта.

Но движение к этому блаженному состоянию налицо. С одной стороны, цифровая платформа в силу своей природы исключает учет мнений, высказываемых вне заранее предусмотренных каналов, — которые часто не представимы обычными людьми в силу естественных культурных и профессиональных различий.

Так, трудно понять, что свое мнение о неприятной стройке вы должны высказать, наведя камеру смартфона на небольшой куар-код на ее заборе, — и никаким иным образом.

Все остальное — письма, сбор подписей и даже нарушения общественного порядка — может быть проигнорировано не только как не несущественное, но даже как вовсе несуществующее.

С другой стороны, всякий чиновник стремится к минимизации усилий с той же непреклонностью, что бизнесмен — к максимизации прибыли. Поэтому при разработке каналов обратных связей он склонен исходно делать их наименее доступными для обычных людей.

При этом цифровизация отгораживает его от последних, почти исключая возможность эмпатии и освобождая его от какого бы то ни было наказания в случае соблюдения разработанного для его защиты протокола.

Результатом является феномен «цифровой глухоты» — игнорирования содержания обращений граждан при пунктуальном соблюдении всех формальностей (от сроков ответа до производящих впечатление откровенного издевательства ссылок на полномочия органов власти и положения законов).

При этом откровенный маразм становится едва ли не нормой: один обратившийся ко мне, как к депутату, гражданин два с половиной года буквально терроризировал обращениями всю правоохранительную систему — и за это время ни один чиновник не ответил ему, по существу, его обращения, которое не стоило выеденного яйца (поиск содержательного ответа в Яндексе занял четверть часа).

Непосредственной причиной этого представляется оценка чиновника по скорости обработки документа.

В итоге лучшими (и быстро растущими по службе) становятся те, кто, не пытаясь вникнуть в суть дела, мгновенно перебрасывает его другим.

В результате обращения граждан кочуют по бюрократической вертикали — либо к тем, на кого эти граждане жалуются, либо к затравленным исполнителям (часто студентам), которые в вечном аврале и безденежье штампуют бессмысленные ответы, напоминающие творчество дурно запрограммированных тумбочек.

Среди них встречаются подлинные шедевры (так, один из замминистров иностранных дел подписал в 2023 году текст о невозможности признания украинского государства террористической организацией потому, что это не позволит России обеспечивать территориальную целостность Украины и невмешательство в ее внутренние дела), но они не меняют сути дела: уничтожения ответственности, игнорирования реальности и выхолащивания самого смысла государственности как таковой.

Чего стоит навязчивое использование в качестве ориентиров инфляции производящих впечатление откровенно фантазийных данных Росстата — при том, что цифровые платформы позволяют анализировать цены всех легальных покупок в режиме онлайн!

При этом контуры «обратной связи», выражающие шкурные интересы чиновников, не только не разбиваются, но пестуются.

Обескураживает своей откровенностью назначение Росстата ведомством, ответственным за развитие малого бизнеса, но ничуть не хуже сведение повышения качества высшего образования к строительству новых кампусов: в конце концов, строительный комплекс стал едва ли не главной политической силой (миграционная политика тому порукой), а отчитываться квадратными метрами намного понятней, чем вменяемостью и нужностью молодых специалистов.

Сложившаяся система управления превращает менеджеров в слепоглухонемых капитанов дальнего плавания, — возможно, идеальных супругов для скабрезных анекдотов, но явно не лучших судоводителей, как мы, к сожалению, не устаем убеждаться на собственном все более горьком опыте.