«Субсидии банкам по льготной ипотеке больше, чем бюджет получит от повышения НДС…»
Татьяна Куликова
Я всё больше убеждён, что рассудительность Путина, его вежливость, его неподчинение провокациям значительно обострили конфликт с Украиной, который на самом деле является конфликтом с Западом, и напрямую ведут к гораздо более масштабному и серьёзному конфликту.
Моя уверенность в своей позиции укрепилась после того, как я только что прочитал статью Александра Дугина, которого я считаю лучшим мыслителем России.
Путин выбрал неагрессивный ответ на провокации Запада, чтобы не подтверждать пропагандистские заявления о его намерении восстановить Советскую империю, и чтобы укрепить доверие, необходимое для решения проблемы неуверенности России в отношениях с НАТО на российских границах.
Между Трампом и Хегсетом пробежала стая черных «Томагавков»
В американской администрации поддержка Зеленского привела к полному раздраю
К сожалению, как мы с Александром Дугиным понимаем, путинский подход к коммуникации не работает с Трампом и Западом. Мягкий подход Путина воспринимается ими исключительно как слабость.
Когда Путин и Лавров говорят: «Мы открыты к диалогу», Запад воспринимает это как «у России недостаточно сил для продолжения боевых действий». В результате Вашингтон и Европа относятся к России как к подчинённой, а не как к великой военной державе.
Как говорит Дугин, Трамп и Европа воспринимают вежливость Путина как слабость, рассудительность Путина — как трусость, а готовность Путина к переговорам — как капитуляцию.
Дугин, как и я, убеждён, что Вашингтон и Европа должны избавиться от ошибочного представления о том, что рассудительность Путина — это слабость, а не попытка укрепить доверие, чтобы можно было решить реальную проблему — угрозу безопасности России.
Благонамеренная попытка Путина провалилась. Как говорит Дугин, «Трамп, убеждённый, что достаточно давления, угроз или повышения голоса, чтобы конфликт на Украине прекратился», требует прекращения огня, которым он может размахивать как очередной «мирной победой».
Трамп спешит — и это делает невозможным поиск взаимопонимания в реальных переговорах, вместо того чтобы диктовать России условия урегулирования.
Дугин приходит к выводу, что давно пора разубедить Запад и Белый дом в их представлении о слабости России с помощью некой пощечины, демонстрации силы, которая заставит Вашингтон, Европу и Великобританию осознать, что их политика в отношении России ведет их к уничтожению.
Ошибка Путина заключалась в том, что он полагал, будто в Вашингтоне и Европе существует добрая воля, которую его терпение может пробудить и привести к соглашению о взаимной безопасности до того, как неослабевающее давление на Россию приведет к еще одной ненужной войне Запада, возможно, на этот раз последней.
Как выглядят итоги «сногсшибательных» сделок Трампа
Вскоре после встречи с Си Цзиньпином президент США направил в Южно-Китайское море авианосную группировку
Миролюбивый подход Путина привёл в результате к тому, что Запад проигнорировал его предупреждения со скептицизмом и недоверием.
Дугин заключает: «Рациональные аргументы исчерпаны. Запад нужно заставить бояться». Запад, по словам Дугина, верит в силу, поэтому Россия должна показать ему опасность своей мощи.
Я годами придерживался мнения, что чем дольше Путин ждёт, прежде чем нанести ответный удар России, тем мощнее должен быть российский ответ. Если Путин будет ждать ещё дольше, ему придётся применить своё ядерное супероружие.
Проблема, с которой столкнулся Путин, была поставлена перед ним Западом. Под вопросом именно его ответ.
Мне и моим единомышленникам очевидно, что Путин слишком долго придерживался неверного ответа, и этот неверный ответ Путина ведёт к ядерной войне, которая уничтожит весь Западный мир, а возможно, и всю планету Земля.
Вот статья Дугина. Получите доступ к информации, которую не найдёшь нигде в западных СМИ или внешнеполитических кругах.
Меня также воодушевляет то, что Дугин согласен со мной в необходимости российско-китайского соглашения о взаимной безопасности (я бы включил и Иран), поскольку такое соглашение развеет иллюзии Вашингтона о возможности последовательного ведения войн.
Перевод — Алексей Песков