.jpg)
21 сентября в Симоновском райсуде Москвы состоится очередной суд над лидером националистической организации «Лига обороны Москвы» Даниилом Константиновым. Незадолго до этого 30 писателей, художников и режиссеров России обратились с открытым письмом к генпрокурору Юрию Чайке и председателю Следственного комитета Александру Бастрыкину. Они требуют прекратить уголовное дело против Константинова. В числе подписавших письмо — писатели Сергей Шаргунов, Эдуард Лимонов, Захар Прилепин, сценарист Олег Козырев.
Напомним, Даниил Константинов — один из организаторов митингов «За честные выборы» — почти полгода находится в «Матросской тишине». По версии следствия, Константинов 3 декабря 2011 года ударом ножа в сердце убил 24-летнего Александра Темникова в районе станции метро «Улица академика Янгеля».
По мнению авторов письма, дело носит политический характер. Об этом в частности говорит тот факт, что у Константинова имеется алиби, которое следствие игнорирует. Кроме того, еще в декабре 2011 года сотрудники Центра «Э» (главное управление по противодействию экстремизму МВД России, фактически выполняет функции политической полиции) предлагали Константинову стать осведомителем, а, когда получили отказ, пригрозили ему уголовным делом.
В завершении письма представители творческой интеллигенции требуют освободить Константинова из-под стражи и провести проверки в отношении сотрудников правоохранительных органов, участвующих «в политическом преследовании гражданского активиста».
— Обвинение по ч.1 ст. 105 (убийство) предъявлено Даниилу несколько месяцев назад, — говорит отец лидера «Лиги обороны Москвы», политолог Илья Константинов. — А примерно три недели назад ему предъявили второе обвинение — по ч.2 ст. 296 (угроза следствию). Якобы Даниил угрожал своему следователю во время самого первого допроса.
Мой сын около шести месяцев находится в «Матросской тишине». Не так давно суд продлил срок его пребывания под стражей до 22 сентября. 21 сентября, в 12 часов дня, в Симоновском районном суде Москвы состоится новый суд по мере пресечения, и опять следователь будет просить продлить срок для завершения следственных действий.
«СП»: — Какие следственные действия имеются в виду?
— В том-то и дело, что никаких следственных действий с Даниилом не производится в течение последних полутора-двух месяцев. Следователь был у него в изоляторе один раз. После этого один раз моего сына вывезли на судебно-психиатрическую экспертизу и один раз — еще на какую-то экспертизу. И это все. Как говорит следователь, новых следственных действий не планируется — ни по первому обвинению, ни по второму.
Возможно, следствие подбирает новых свидетелей, но мы не в курсе этих действий. Свидетели со стороны защиты давно допрошены, алиби Даниила заявлено в самом начале дела.
«СП»: — Какое у него алиби?
— В день убийства Темникова мы праздновали день рождения моей супруги, мамы Даниила. Заранее был заказан стол в ресторане — на другом конце Москвы. В первой половине дня Даниил с женой покупали подарок моей супруге, затем к 18:00 они приехали к нам домой вручать подарок, после мы вчетвером на машине сына поехали в ресторан, где пробыли до половины двенадцатого ночи. Есть свидетели нашего пребывания в ресторане, администрация заведения может подтвердить заказ столика.
Все участники этого празднества дали показания, которые следователи проверили на месте, в ресторане. Мы показали, где кто сидел, каким был стол, какая музыка играла. Затем мы, свидетели защиты, добровольно прошли проверку на полиграфе. Материалы проверки наших показаний на детекторе лжи приобщены к делу, они есть у следователя.
Допрошены, кроме того, официанты и директор ресторана, следствием получены распечатки телефонных разговоров.
«СП»: — Когда Даниилу будет предъявлено обвинение в окончательном виде?
— Мы этого не знаем, как не знаем, когда будет окончательный суд по существу дела. Единственное, что мы знаем — дела по ч.1 ст. 105 (убийство) и по ч.2 ст. 296 (угроза следствию) объединили, рассматривать их будет Мосгорсуд, и это будет суд присяжных.
Все остальное покрыто мраком неизвестности. Следствие на судах по продлению меры пресечения никаких новых материалов не предоставляет. И главный вопрос, который задают наши адвокаты — почему следствие не может дать оценку алиби - всякий раз остается без ответа.
На последнем суде по продлению меры пресечения следователь снова сказал, что ему нужно время, чтобы проверить алиби. Мы больше чем уверены, что и на следующем суде, который состоится 20−21 сентября, следователи заявят, что проверку алиби они не завершили и что им нужно для этого еще два месяца.
«СП»: — Чего добивается следствие?
— Для меня картина очевидна. На мой взгляд, Даниила выбрали в свое время в качестве козла отпущения по так называемой националистической квоте. По слухам из источников, близких к правоохранительным органам, было принято политическое решение, что можно и нужно репрессировать нескольких представителей русского национального движения. Даниил попал в эту квоту — не в последнюю очередь потому, что отказался от сотрудничества с Центром «Э».
Ему было подобрано подходящее — как казалось оперативникам — преступление, под которое Даниила можно подвести, и дело закрутилось. Мы не сомневаемся в том, кто является истинным заказчиком дела. С самого начала и до конца следствие сопровождает управление по противодействию экстремизму МВД и ФСБ. Это значит, что решение по делу Даниила принималось на федеральном уровне.
Но потом, на мой взгляд, в дело оказались втянуты Следственный комитет, прокуратура, суды — десятки людей, которые подписывали те или иные постановления, решения о задержании, проведении обысков, заключении под стражу. И теперь, кроме политической составляющей, в деле, несомненно, присутствует круговая корпоративная порука. Как мы знаем, она свойственна всем правоохранительным структурам.
Понятно, правоохранители не хотят признавать свою вину и будут до последнего отбиваться, доказывая, что белое — это черное, а невиновный человек — виновен.
«СП»: — Следователи сейчас делают упор на угрозы Даниила. Это означает, что они готовы «слить» версию с убийством?
— Думаю, они подстраховываются. Если обвинение по ст. 105 сорвется в суде — думаю, это вполне реально — у них останется ст. 296, под которую можно списать, по крайней мере, тот срок, который Даниил просидит в тюрьме.
Здесь логика простая. Если человек отсидел год-полтора за решеткой и признан абсолютно невиновным, он вправе требовать компенсации и наказания виновных за незаконное содержание под стражей. Если же по какой-то статье он признан виновным, если ему назначили хотя бы какой-то срок — то с правоохранителей взятки гладки. В этом случае, все должностные лица, замешанные в деле, выходят сухими из воды.
Мне кажется, именно для этого Даниилу и предъявили обвинения по ст. 296. Там у следствия куча свидетелей — оперативных работников и полицейских, которые дадут необходимые показания.
«СП»: — Сколько еще придется отсидеть Даниилу?
— Суда можно ждать не раньше января 2013 года. А суд присяжных — это долгое дело. Можно предполагать, что он продлится месяца четыре. Получается, сидеть ему еще придется больше года…
С тем, что дело Даниила Константинова сугубо политическое согласен и его адвокат Денис Зацепин:
— Есть два варианта, что в действительности представляет собой дело Даниила Константинова, — считает Зацепин. — Изначально, понятно, оно политическое: был заказ посадить человека, подыскать статью. А дальше? Первый вариант — дело контролируется заказчиком до настоящего времени, и тогда следствие будет добиваться не того, чего оно хочет, а чего хотят более серьезные структуры. Второй вариант — что в процессе следствия в дело оказалась втянутой правоохранительная система: раз дело возбуждено — это четкая позиция Следственного комитата — оно должно быть доведено до суда. А суд тоже выполняет свою функцию, руководствуясь тем, что преступник должен сидеть.
На мой взгляд, анализ последней информации говорит о том, что дело контролируется до сих пор. Потому нет смысла говорить, чего хочет следствие — оно в данном случае подчиненная структура. Куда важнее позиция тех, кто осуществляет оперативное сопровождение дела — Центр «Э» и управление «М» ФСБ (контрразведка в правоохранительных органах и Минюсте).
Спрашивается, какое отношение имеет Центр «Э» к бытовому, хулиганскому убийству на улице? А какое отношение имеет к нему управление «М»?! Я думаю, роль этих двух органов на самом деле главная. А следствие будет делать то, что ему продиктуют.
«СП»: — Чего в таком случае добиваются Центр «Э» и управление «М»?
— Они хотят показать, что бывает с теми, кто отказывается сотрудничать, а заодно закрутить гайки. Когда придется вербовать еще кого-то, ему можно будет привести в пример дело Даниила Константинова: мол, был тут до тебя один умный, говорил, что не будет с нами работать — и вот теперь сидит. Но эта версия — всего лишь мое предположение…
Фото: РИА Новости/Андрей Стенин
