Чемодан круче «вертикали»?

«Если Вы заметили в вагоне оставленные вещи, не трогайте их, а немедленно сообщите дежурному машинисту!», — такие сообщение, да еще и во времена «борьбы с международным терроризмом», стали, к сожалению, привычными. И сердце успокаивается: мышь не проскочит.

Тем более, перед Олимпиадой, сторонником которой я вовсе не являюсь, но констатирую: собрали руководителей служб безопасности из разных стран, и они все дружно, как нам поведали по ТВ, «дали высокую оценку мерам по обеспечению безопасности, предпринятым российской стороной». Хорошо, верим.

Итак, никакие брошенные вещи, даже самые малюсенькие, даже в самой отдаленной электричке или на Богом забытом полустанке, не останутся без внимания, а будут немедленно обезврежены. Надеемся.

Но это — о вещах малюсеньких и в местах отдаленных. Но другое дело — самый Центр, можно сказать, сердце страны — Красная площадь. Мы-то думали, что там все под контролем: кулек из под семечек не бросишь. А оказывается, нет. То есть, кулек, может быть, и не бросишь. И даже маленький чемоданчик — тоже. А вот чемоданище, да еще в несколько этажей, такой, что и храм Василия Блаженного за ним не видно — это, оказалось, можно. И главное: дело не в том, что и Управление делами президента, и ФСО все это согласовали и одобрили — это бы еще не вызывало ни малейшего удивления. Главное в том, что, оказывается, или, как минимум, нас зачем-то пытаются в этом убедить: они все, включая ФСО и ФСБ, были … не в курсе. То есть, не кулек из под семечек, в который можно поместить до ста грамм тротила, не рюкзак и даже не обычный чемодан (четверть центнера того же тротила), а трехэтажный монстр (в тротиловом эквиваленте даже не берусь оценивать) можно возвести на Красной площади и оставить стоять на несколько дней … без какого-либо согласования с властями.

И далее: кто возмутился этим очередным актом то ли «благотворительности», то ли «современного искусства», известно — фракция КПРФ в Думе. А кто дал указание монстра убрать? Опять неизвестно. Во всяком случае, пресс-секретарь президента, надо понимать не только от имени его лично, но и от имени вверенных главе государства служб, открещивается. Ну, не чудеса ли с нашей «вертикалью»?

Вместе посмеемся. Или погрустим, понимая, что к вопросу о нашей безопасности это все, вообще-то, имеет самое прямое и непосредственное отношение.

Одним из оправданий авторитаризма, включая и нашу «вертикаль», часто выступает обеспечение безопасности страны и граждан. Что ж, об истории насаждения у нас такого «безопасного режима» в эти дни — двадцатилетия переворота 1993-го года и затем навязывания узурпатором нынешней Конституции — уместно говорить вновь и вновь.

Окунемся в воспоминания. Ноябрь 20 лет назад был временем тяжелым. Победитель-узурпатор пожинал плоды победы: диктовал всем свои правила игры, захватывал трофеи (кстати, забрал себе в качестве, буквально, именно трофея здание Верховного Совета на Краснопресненской набережной — ныне это здание Правительства), судил и, чуть не сказал, что миловал… Нет, не миловал, а держал противников в застенках (это позже, вопреки воле Ельцина и его окружения, избранная Дума объявила амнистию, а временный (назначенный узурпатором) Генеральный прокурор Казанник, опять же, вопреки воле Ельцина, ее исполнил, за что и поплатился постом)… А правила игры Ельцин в это время не только произвольно навязывал, но еще и … менял по ходу игры. В частности, неожиданно, уже в ходе кампании по выборам в Думу, объявил еще и выборы в первый Совет Федерации.

Я тогда был одним из учредителей избирательного объединения «Блок: Явлинский-Болдырев-Лукин», позже преобразованного в партию «Яблоко» (в сентябре 1995 года я вынужден был выйти из этой партии в связи с конфликтом вокруг закона о специальном режиме допуска корпораций к нашим природным ресурсам «О соглашениях о разделе продукции»). Но баллотироваться, после изменения Ельциным правил игры, принял решение не по списку своего объединения в Думу, а индивидуально в Совет Федерации — от Санкт-Петербурга.

Нельзя сказать, что даже и тогда, в самом начале, отношения между учредителями объединения были гладкими и бесконфликтными. В частности, применительно к теме узурпации, хорошо запомнился один момент. Идет встреча с членами нашего объединения, съехавшимися из регионов. Я в своем выступлении обращаю внимание на то, что, с моей точки зрения, важнейший акцент всей кампании — недопустимость принятия предложенного Ельциным варианта Конституции. Почему? Да потому, что вся остальная система власти — и парламент, и суды — все это по этой Конституции будет декоративным, лишь прикрывающим произвол и безответственность реальной власти — это уже тогда заранее совершенно однозначно просматривалось. Сразу же после меня выступил другой соучредитель объединения — Лукин. Его первые же слова — что не надо драматизировать, что у некоторых людей просто слишком трагическое мировоззрения, но на самом деле, мол, впереди длинная история… В итоге я свою избирательную кампанию в Питере практически полностью посвятил тогда одному вопросу: почему ни в коем случае нельзя поддерживать узурпатора и голосовать за эту Конституцию (и это при том, что тогда мы еще не знали, что узурпация сопровождалась еще и прямым предательством — действиями, которые просто невозможно трактовать иначе, кроме как измена Родине). Но, к сожалению, даже среди, казалось бы, тогда товарищей по партии далеко не все были столь последовательны и однозначны в оценках и действиях…

Что такое узурпация власти?

Кому-то представляется, что это вопрос о троне, скипетре и жезле, неких внутриэлитных разборках. Но это совсем о другом. Постараюсь пояснить на примерах.

По радио звучит реклама «Московского паркинга» — этакие респектабельные и успешные вежливые люди радостно друг с другом здороваются — потому, что быстро и без проблем запарковали свою машину. Везде, даже в самом центре города. Хорошо!

Но… Нас учили быть не завистливыми, не считать деньги в чужом кармане. Под эту музыку нас ограбили. Не вообще, как-то так жизнь сложилась. А конкретно — как следствие узурпации двадцать лет назад. Ведь узурпировали не гимн, герб и флаг, даже не право переводить стрелки часов туда-сюда. Нет — возможность раздать по своим колоссальную общенародную собственность. Реальной стоимостью и тогда — специально пересчитаю не в рублях или долларах, а в еще более понятном и убедительном — во многие десятки и сотни миллионов тогдашних зарплат наших граждан. Но нас успокаивали: мол, они эти деньги потратят не на себя, а совершенно обязательно вложат в модернизацию и развитие производств. Некоторые наивные верили. Что произошло затем — не просто так, как-то само, а под мощным силовым прикрытием узурпатора и его наследников — это теперь уже все знают. Но что дальше?

Дальше развитие естественно: люди делятся не просто на богатых и бедных (в нашем случае, преимущественно, неправедно богатых и, именно вследствие этого, значительного количества необоснованно сравнительно бедных), люди теперь делятся на имеющих право на полноценную жизнь и тех, кого постепенно, но неуклонно этого права лишают.

Если помните, в средневековье (например, в прославленной Шекспиром Вероне) что было самым страшным наказанием для гражданина? Изгнание из города. А что делает теперь наша власть, например, с москвичами, которым не посчастливилось стать ни олигархами, ни их прислужниками, ни прислужниками прислужников? Правильно — сжимает кольцо, фактически — изгоняет из города. Всеми возможными способами, платная парковка — лишь один из них.

Вы скажете, что 50 рублей за час в центре, внутри Бульварного кольца, мол, для работающих, это еще не так много? Уже не соглашусь: в пересчете на восьмичасовой рабочий день, да плюс обед — уже под полтысячи в день только за парковку. Но даже не это главное. Дело в другом. Нам ведь честно объяснили: мол по сложившимся во всем мире правилам назначения цены за платную парковку цена должна быть такая, чтобы порядка пятнадцати-двадцати процентов мест были постоянно свободными — именно это обеспечивает наибольшее удобство для «потребителей услуги» — не нужно мучиться и подолгу искать подходящее для парковки место. Понимай, иначе голоса припарковавшихся будут не такими бодрыми и дружелюбными, как в выше описанной рекламе.

И что же здесь не так? С чем я не согласен?

Пожалуй, лишь с одним. Оставляем за скобками вопрос о том, зачем было так уплотнять Москву (этот разгул алчности хозяев стройкомплекса, в котором теперь задыхается не только Москва, но и большинство крупных городов, кстати, тоже прямое следствие той узурпации). Понятно: если чего-то на всех не хватает, то нужен естественный регулятор. Но!

В обществе более или менее справедливом, в котором нет такой колоссальной диспропорции (сегодня уже не секрет — самой вопиющей диспропорции уже во всем мире!) между ограниченной группкой олигархов, полу-олигархов, четверть-олигархов и их бесчисленных лакеев — с одной стороны, и всеми остальными гражданами — с другой стороны, денежный регулятор становится естественным и справедливым механизмом. Этот, механизм диктует, во-первых, парковку в центре города лишь по мере действительной необходимости: кому нужнее — именно сегодня — тот и тратит на это деньги. И, во-вторых, цену на парковку, привязанную к готовности заплатить за нее при необходимости средним человеком со средними доходами.

А что у нас — в обществе узурпации и ее известных последствий?

У нас уже объявлено о расширении зоны платной парковки: в ближайшие дни — до Садового кольца, а затем и далее. А также о предстоящем повышении цены: в пределах Бульварного кольца — теперь уже до 80 рублей в час. И далее, резонно ожидать, до тех пор, пока на парковочных местах не останутся одни лишь машины «премиум» класса. То есть, до тех пор, пока среди так мило и дружелюбно здоровающихся в рекламе «Московского паркинга» не останутся одни лишь кто? Выше упомянутые, уж простите, перефразирую известный термин, внешне и в нашем нынешнем законе даже вполне респектабельные, но все же по сути воры. А также их охранная и лакейская братия.

А чего иного мы ожидали? Тот, кто не сопротивляется узурпации, разве достоин иного к себе отношения?

Кто-то скажет, что паркинг — не главная наша проблема. Соглашусь. Но просто уж очень показательная. И я же выше сказал, что это лишь один из методов. Следующие — на подходе.

Планируется, вместо нормальной прогрессивной шкалы подоходного налогообложения (как во всех более или менее развитых и цивилизованных странах, в том числе, тех, где когда-то тоже была узурпация власти, но она уже преодолена), ввести повышенные налоги на недвижимость, да еще и в соответствии с рыночной ее оценкой. Как это делается, уже видно на примере города Углича: там решили брать целый процент от стоимости недвижимости начиная с уровня примерно в шестьсот тысяч рублей — под это уже подпали такие «богатеи», как владельцы обычных двухкомнатных квартир. Как даже не пенсионеры, а и работающие, например, учителя или воспитатели детского сада должны будут платить такой же налог с таких же «двушек» в Москве или Питере, которые оценят уже в четыре-восемь миллионов?

Из известных планируемых мер следующая — введение «социальных норм» энергопотребления. Это тоже понятно: тут некоторые возомнили себя «средним классом» и на набранные кредиты сделали себе электрические теплые полы, кондиционеры поставили. Молодцы! А теперь денежки — вот сюда…

С другой стороны, если мы — общество — позволили узурпаторам и их наследникам разграбить все наше общее достояние, то почему теперь они не должны перейти к стрижке того, что они полагают своим стадом?

Если же кому-то примеров из чисто материальной сферы недостаточно, мол, без всего этого все равно можно как-то прожить, приведу пример последний — из сферы непосредственного права на самую жизнь. В городском гематологическом центре в сравнительно все еще благополучной Москве становлюсь свидетелем того, как к врачу заглядывает девушка и спрашивает:

— Доктор, Вы сказали, что мне показана процедура, но ничего не написали?

— Я Вам не могу про нее написать, так как она — платная.

Не стану выдавать конкретного врача, потому что по нынешним временам это — не последний негодяй, а, напротив, еще сравнительно совестливый врач: официально он вообще не имел права ни назначить эту процедуру (необходимую для уточнения диагноза — в сфере, где не просто насморк и кашель, а где болезни смертельно опасны!), ни даже сказать о ее необходимости пациентке…

…Это если она — не олигарх и не лакей олигарха. В ином же случае, пожалуйста, какой-нибудь рекламируемый по всем каналам платный «Европейский медицинский центр» или «хорошая больница для хороших людей» (так рекламируются платные услуги клиники Управления делами Президента) или, чего там мелочиться — сразу на лечение в Германию…

Так вот, узурпация, повторю, это не про гимн, герб и флаг. Это — про само право на жизнь. Которое, таким образом, единицам даруется — как право жить в ничем не заслуженной роскоши, но у других, у десятков миллионов — отнимается.

Именно это — именно такая узурпация — и произошло у нас двадцать лет назад. И пока, как мы видим, в этом не только не видно предела, но, напротив, этот процесс лишь в развитии.

Может ли, тем не менее, что-то положить этому конец?

Не берусь быть провидцем, но история с затмившим и Собор Василия Блаженного (не говоря уже о памятнике Минину и Пожарскому) чудо-чемоданом размером в три этажа в самом сердце страны и столицы, на Красной площади, появление которого, якобы, никто в Кремле не согласовывал (в период нынешнего подъема «антикоррупционной» риторики, можно лишь представить себе масштаб предварительно оплаченной «благодарности»), свидетельствует о таком уровне разложения самых верхних этажей всей нашей «вертикали», что ее уже впору подозревать в самораспаде.

P. S. Моя встреча со слушателями «Народного радио» (а заодно и с читателями) состоится 28 ноября в 17−00 в Москве по адресу: Новинский бульвар, дом 22. Вход свободный.

Фото: ИТАР-ТАСС/ Сергей Бобылев