Давайте без мордобоя. И шкатулку оставьте

Владимир Борисович Исаков, в прошлом — народный депутат Российской Федерации, председатель палаты Верховного Совета России, председатель комитета по законодательству Государственной Думы, вице-президент Торгово-промышленной палаты России. В настоящее время — доктор юридических наук, профессор, заведующий кафедрой НИУ «Высшая школа экономики». Корреспондент «СП» побеседовал с Владимиром Борисовичем о задачах, стоящих перед российской экономикой и грозящих стране санкциях Запада.

«СП»: — Разговоры о мировом кризисе возникают перманентно. Мировой экономике действительно следует ждать глобальных потрясений в ближайшее время?

— Полагаю, что именно так. Я юрист, а не экономист, но главные факторы дестабилизации мировой экономики видны невооруженным глазом. Это неустойчивость мировой валютно-финансовой системы, которая опирается на финансовые «пузыри», надутые пустыми, ничем не обеспеченными деньгами. Это неравномерность мирового экономического развития, в котором заявляют свои права новые лидеры — Китай и другие государства Азии. Это обостряющаяся борьба за природные ресурсы. Это планетарный экологический кризис. Это, наконец, безответственная эгоистическая политика сегодняшнего мирового лидера, Соединенных Штатов Америки, которые вместо объединения усилий человечества перед лицом планетарных исторических вызовов разжигают кризисы по всему миру и проводят политику двойных стандартов.

«СП»: — Что сейчас, по Вашему мнению, может быть двигателем российской экономики?

— Об этом говорилось и писалось неоднократно, в том числе и на вашем сайте. Только реальное включение России в гонку научных достижений и передовых технологий, перевод экономики страны на рельсы инновационного развития. Это очевидно для всех.

Не менее важен и духовный фактор — сплочение общества перед лицом глобальных исторических вызовов, четкое понимание и правительством, и образованным классом, и всем народом масштаба задач, которые предстоит решать в ближайшие годы. Духовным центром такого объединения должна стать национальная идея, которую пока никак не удается выразить.

«СП»: — А вы знаете, что это за идея?

— Не берусь ее сформулировать. Знаю только, что национальную идею нельзя придумать или получить «на блюдечке с голубой каемочкой». К ней нужно подняться, ее надо выстрадать. Очевидно, мы не прошли еще этот путь.

«СП»: — Запад грозит и частично уже вводит санкции против России. Насколько в правовом смысле законен такой инструмент как санкции?

— Давайте для начала определимся с терминологией. Санкциями в международном праве называют меры экономического, политического, а иногда и военного характера, применяемые государствами или международными организациями против государства, совершившего международное правонарушение. Как это ни прискорбно, санкции — достаточно распространенное явление в практике международных отношений. Только по решению Совета безопасности ООН санкции применялись более 20 раз. Напомню, что в 1980 году США применили санкции против СССР за ввод ограниченного контингента советских вооруженных сил в Афганистан. По странному совпадению обстоятельств, это произошло накануне московской летней Олимпиады-80.

Как я уже сказал, основанием для применения санкций является международное правонарушение. Нарушила ли что-либо Россия?

Формально, к сожалению, да. Россия нарушила статью 2 Договора о дружбе, сотрудничестве и партнерстве между Российской Федерацией и Украиной, подписанного в Киеве 31 мая 1997 года, а также ряд других международных документов, в которых признала территориальную целостность Украины и нерушимость существующих границ.

Но любой договор потому и называется договором, что обязывает не одну, а обе стороны. Так, согласно статье 6 упомянутого мной Договора, «Каждая из Высоких Договаривающихся Сторон воздерживается от участия или поддержки каких бы то ни было действий, направленных против другой Высокой Договаривающейся Стороны, и обязуется не заключать с третьими странами каких-либо договоров, направленных против другой Стороны. Ни одна из Сторон не допустит также, чтобы ее территория была использована в ущерб безопасности другой Стороны».

Как это совместить с неоднократными заявлениями прежнего украинского руководства о намерении вступить в НАТО? Спустя всего три месяца после торжественного подписания Договора с Россией, Украина провела в Крыму совместное учение с НАТО «Си-Бриз-97», вызвавшее возмущение местного населения и протест со стороны России. То есть, подписывая Договор о дружбе с Россией, Украина уже имела в планах совместное учение с НАТО. Как это понимать? Займемся демагогией, что «России это не угрожало?»

Согласно статье 12 упомянутого Договора, каждая из Высоких Договаривающихся Сторон гарантировала лицам, принадлежащим к национальным меньшинствам, «свободно выражать, сохранять и развивать свою этническую, культурную, языковую или религиозную самобытность и поддерживать и развивать свою культуру, не подвергаясь каким-либо попыткам ассимиляции вопреки их воле». И далее конкретно, черным по белому: «Высокие Договаривающиеся Стороны будут содействовать созданию равных возможностей и условий для изучения русского языка в Украине и украинского языка в Российской Федерации…»

Спрашивается, как это совместить с политикой принудительной украинизации, проводимой Украиной на своей территории, с постоянными препятствиями, чинимыми населению в использовании русского языка? Из российских заявлений и публикаций по этому поводу можно составить целую книгу.

Наконец, статья 11 упомянутого Договора вполне определенно установила: «Высокие Договаривающиеся Стороны принимают на своей территории необходимые меры, включая принятие соответствующих законодательных актов, для предотвращения и пресечения любых действий, представляющих собой подстрекательство к насилию или насилие против отдельных лиц или групп граждан, основанное на национальной, расовой, этнической или религиозной нетерпимости».

Опять же, перед нами многочисленные примеры того, как Украина «предотвращала» и «пресекала» действия, представляющие собой насилие и подстрекательство к насилию, основанные на национальной нетерпимости.

Трудно отделаться от впечатления, что Украина, подписывая Договор, намеревалась извлечь из него сугубо односторонние выгоды. Если бы она, как это предполагает международное право, честно и добросовестно соблюдала свою часть обязательств, принятых по Договору от 31 мая 1997 года, то никаких оснований для проведения референдума в Крыму и последующего возвращения этой территории в состав Российской Федерации просто не возникло бы.

Последующие события — я имею в виду репрессивные акции, предпринятые киевской администрацией против народа Восточной Украины, — наглядно доказали, что принятое на референдуме решение народа Крыма войти в состав Российской Федерации было правильным и своевременным, уберегло его от насилия и хаоса.

Иногда я думаю, как отреагировал бы Никита Сергеевич Хрущев, если бы узнал о сегодняшней ситуации? Полагаю, что в сложившихся обстоятельствах он одобрил бы отмену своего ошибочного решения 1954 года и поддержал возвращение Крыма и Севастополя в состав Российской Федерации. А тех, кто собирался отдать Крым и Севастополь под базу НАТО, покрыл бы ядреным российско-украинским матом.

«СП»: — Вы упомянули о «двойных стандартах», которые применяет Запад по отношению к России. В чем они проявляются?

— Существует короткое определение права, и состоит оно в том, что «право — это единый стандарт». Единый стандарт может быть выгоден сегодня тебе, завтра мне, послезавтра — еще кому-то. Это естественно, ветер не может быть все время попутным. Ценность единого стандарта заключается в том, что мы договорились о некоторых «правилах игры» и неукоснительно их соблюдаем.

Представьте себе, что на футбольном мачте каждый раз пишутся и торжественно провозглашаются новые правила, по которым засчитывается забитый гол. А для другой команды — каждый раз придумываются новые исключения из правил, по которым забитый гол не засчитывается. Наверное, это тоже будет какая-то игра, но, во всяком случае, не футбол. Выиграть в такой игре невозможно, да и играть, по-моему, не стоит.

Примерно так же и в праве. Если под каждую новую ситуацию придумываются новые правила, по которым одна сторона обязательно выигрывает, а другая — непременно проигрывает, права нет, оно исчезает, растворяется, распадается. От права остается внешняя оболочка — унылая юридическая демагогия, которой прикрывается «право сильного».

«СП»: — Какие меры, по Вашему мнению, следует принять в нашей экономике, чтобы обезопасить себя от санкций?

— Развитие последних событий выявило определенную меру беспечности и легкомыслия, с которой мы относились к собственной экономической и технологической безопасности.

Полагаю, что приоритет номер один — создание устойчивой национальной платежной системы. Я видел в 90-е годы, как неплатежи буквально парализовали экономическую жизнь страны. Центробанк был завален мешками платежек, которые разбирались неделями. В.В.Геращенко пришлось мобилизовать банковских работников на круглосуточную работу, чтобы устранить тромб неплатежей. Люди спали на раскладушках в коридорах Центробанка. Нельзя допустить, чтобы нечто подобное повторилось вновь.

За годы «рыночных реформ» мы преуспели в разрушении отечественной науки и наукоемкого производства. Многие передовые когда то оборонные предприятия сегодня не в состоянии даже повторить то, что выпускали в 70-е — 80-е годы прошлого века. Следует отчетливо понимать, что без собственной дееспособной науки мы обречены на роль технологической провинции — отсталой и зависимой. Наука — приоритет номер два.

Приоритет номер три — расшивка «узких мест» в промышленности. Сегодня невозможно, да и не нужно производить все самим — это дорого и неэффективно. Есть и всегда будут высокотехнологичные приборы, узлы, детали, которые успешно производятся в других странах. Но обязательно должны быть продуманы и просчитаны альтернативные варианты на случай внезапной «утраты взаимопонимания» с партнерами, как это случилось сейчас.

Вместе с тем, я против возвращения к идеологии «осажденной крепости». Мир стал единым, глобальным и взаимопроницаемым во всех направлениях. Экономика, запертая в узких рамках «национального сектора», может быть, и выживет, но развиваться явно не сможет. Мы объективно нужны друг другу: Россия — Западу, Запад — России. Полагаю, надо переждать какое-то время, пока «пыль осядет» и многое станет понятнее, в том числе и нашим западным партнерам. Главное — не наделать сейчас непоправимых ошибок.

«СП»: — На Форуме в Санкт-Петербурге широко обсуждались вопросы инвестиционного климата в России. Вероятно, Запад в этом вопросе нам теперь не помощник. Следует ли ждать притока инвестиций с Востока, в частности Китая, с которым мы все больше сближаемся?

— Стратегически важное соглашение по газу с Китаем дает почву для таких предположений. Но в целом подобная постановка вопроса мне представляется ошибочной: на Запад больше не надеемся, поэтому поворачиваемся на Восток. Между тем, инвестиционный климат в России зависит не от Запада и не от Востока, а от нас самих. И надо еще многое сделать для того, чтобы он стал по-настоящему благоприятным для бизнеса. Инвестиции пойдут в Россию, когда почувствуют себя полностью защищенными. А у нас — лихорадочная и непоследовательная налоговая и социальная политика, слабое и неэффективное экономическое правосудие, непонятная инновационная политика, декларативная, только на словах, поддержка малого и среднего бизнеса, неразвитая производственная инфраструктура, особенно — в части наукоемких производств, крайне медленное внедрение в практику современных электронных технологий, да многое что еще. Вот проблемы, которые надо решать в первую очередь, а уж потом — широко улыбаться партнерам за столом переговоров и приглашать их инвестировать в Россию.

«СП»: — Что Вы могли бы сказать нашим читателям по поводу только что прошедших президентских выборов на Украине?

— Я крайне огорчен и встревожен острым политическим кризисом, в который втянули Украину. Одна часть народа Украины мечтает видеть свою страну на Западе и пытается силой, опираясь на поддержку Соединенных Штатов Америки, «нагнуть» другую часть населения, живущую на Востоке страны. Ничего из этого не получится: как нельзя сохранить насилием семью, так же нельзя сохранить насилием и страну.

Уже в ближайшие дни выяснится, будет ли вновь избранный президент Украины продолжать тупиковую и бесперспективную политику насилия или начнет искать политические пути решения проблемы. Пожелаем ему побольше здравого смысла.

В экономическом плане Украина — банкрот. Ближе к осени и зиме во весь рост встанет вопрос, кто покроет долги этого банкрота. Желания «развязать мошну» ради спасения Украины у стран Запада явно не наблюдается. Полагаю, что в этой ситуации взоры вновь обратятся к России. Во всех западных СМИ в массовом порядке пойдут сюжеты о «замерзающих и голодающих украинских детях», о том, что Россия «заморозила больницы, школы и детские сады», «устроила Украине холодомор» и т. д. Самые отпетые «западники» вдруг вспомнят о «славянском единстве» и «священном долге России». В преддверии подобного развития событий новому украинскому руководству стоит подумать над тем, чтобы перейти от обвинений и оскорблений к более конструктивной политике по отношению к восточному соседу.

Как непосредственный участник событий в России в 90-е годы, я хорошо представляю себе притягательную силу мечты. Украинцы хотят жить и чувствовать себя свободными, и многие из них полагают, что эта мечта осуществима лишь в составе Европы, а Россия им в этом деле — препятствие на пути. Не стану возражать и разуверять — бесполезно. Все аргументы высказаны, но не возымели действия. Желаете войти в ассоциацию с Евросоюзом — пожалуйста, кто бы возражал. Осуществите свою мечту. Но, пожалуйста, без мордобоя. И фамильную шкатулку по имени «Крым» оставьте в покое: она была у вас на хранении, но вам не принадлежит.

Фото предоставлено Исаковым В.Б.