Почему мы теряем Зою?

Зоя Космодемьянская — безусловная святая отечественной цивилизации. Невеста победы.

«Снеговая невеста» будто из мрамора лежит на снегу. В ее лике — «незнакомая власть». Именно так описала по фотографии Зою Маргарита Алигер в своей поэме. Зоя у нее — «символ правды и силы».

Ее мученический венец, в том числе и за веру. Если бы не она, не такие, как она, давно не было бы и Православия. Ничего бы не было из того, что здесь жило и развивалось тысячу лет. Это к тому, что вопрос ее церковной канонизации — давно назревший и необходимый.

Это помогло бы и самой Церкви примириться с отечественным 20 веком, понять и принять его суть, когда святость вошла в мир. Это помогло бы и сблизить Церковь с обществом… Впрочем, Зоя происхождением из священнического рода, принявшая преображенную страну и пострадавшая за нее — давно уже канонизирована народом. Да, и на небесах, думается, это решенный вопрос.

Церковная канонизация Зои Космодемьянской (и не только ее одной) нужна, чтобы преодолеть отчуждение, чтобы вписать российский 20 век в тысячелетнюю традицию, чтобы исторгнуть затяжную рознь и смуту, которая регулярно оттаптывается на той же страстотерпице.

Технология разрушения ее образа очень проста и подла. Зою Космодемьянскую со времени перестройки, когда все выворачивали наизнанку, обставляли надуманными вопросами, допущениями и откровенной клеветой. Чтобы убить еще раз. Чтобы и нас опустошить и изрешетить души, устроить в них сквозняки.

Традиционно начинают с того, что вся ее каноническая история — агитпроп, искусственно созданный, практически по агиографическим канонам, идеологически выверенный плакат. Будто все, что мы знаем о ней, если и не ложь, то вереница полуправд и замалчиваний. То есть делается четкий акцент на необходимость разделения ее официальной биографии и реальной. Что должно оправдать все дальнейшие вопросы, версии и измышления, потому как их цель благая — докопаться до истины.

Делается акцент на будто бы случайном характере того, что выбор прославления пал на Зою и ее поместили в первый ряд пантеона героев Великой Войны. Что героев было много, и на ее месте могли оказаться многие. В этой логике делается намек на то, что «назначили».

Далее начинают дискутировать по поводу «задания», которое выполняла 18-летняя «диверсантка» Зоя. И здесь ей много доставалось от разыскателей истины и черных копателей истории, которые часто действуют, как и ее палачи, повесившие на шею плакат «Поджигатель домов». Утверждали, что никакого смысла в ее самопожертвовании не было. Достается не только ей, но и власти, военному командованию: дескать, посылали 18-летнюю девушку на верную гибель, и так всю войну вели людей на убой, что будто бы исправляло огрехи бездарного руководства. Завалили трупами — это фраза уже стала аксиоматический для восприятия войны. Вошла в ее антиканон. И подобного внушенного очень и очень много. Вода камень точит — таков принцип вывертов и подмен.

Дело тут не только в варварском желании крушить храмы, выносить святых и перекраивать историю в угоду новой конъюнктуре. Проблема в том, что сам феномен подвига стал совершенно непонятным, а общество перековывали на невосприимчивость к нему. Он не укладывается в победившую мещанскую логику. Это все с разных планет и измерений.

Вот поэтому с одной стороны напирают на то, что герои — пропагандистские мифы, а, с другой, пытаются объяснить как аномалию, в том числе психологическую. Вот поэтому и на шею Зои настойчиво пытаются накинуть удавку шизофрении. Делается это методично и планомерно. Люди только начинают забывать о наветах, им невзначай вновь услужливо о них напоминают.

Несколько лет назад этот финт проворачивал карикатурист Бильжо. Скандал, который он инициировал, получил большой общественный резонанс. Основательность словам карикатуриста должен был придавать тот факт, что он когда-то был врачом-психиатром. Можно вспомнить, что и в трагический для страны 91-ый год газета «Аргументы и факты» опубликовала статью неких врачей центра детской психиатрии, где утверждалось, что Зоя лежала в Кащенко с подозрением на шизофрению. В качестве довода приводили рассказы коллег, будто после войны некие люди изъяли из архива ее историю болезни. Подобное штамповалось под копирку регулярно. Именно из-за стандартизированности инсинуаций они и претендуют на доверие, потому как воспринимаются за что-то знакомое.

Эту «шизофрению», ставящую под вопрос дееспособность, и прокручивают в качестве противовеса стойкости и святости. Посыл понятен: делается подобное для внушения и четкого разделения, что святость — это пропаганда, а болезнь — реальность и правда. Так внедряется опыт предательства, как что-то естественное.

С изысканиями «правды» связаны и тенденции к новому прочтению образа героини, ее актуализации. Все, конечно же, из лучших и прекрасных побуждений, чтобы убрать шелуху мифов и пропаганды, а оставить лишь человеческое, слишком человеческое.

С этим, к примеру, связана свежая история с публикацией журнала «The Village», посвященной недавно открывшемуся мемориальному комплексу в Петрищево. Уже заголовок публикации ориентирован на провокацию и скандал: «„Зоя“: Самый красивый музей Московской области Место казни Космодемьянской и идеальный фон для фэшн-съемки». Вот так и переводится святое в разряд фонового, чтобы после и вовсе запечатать в сундуках, которые будут нести новые смыслы.

Вот и сам новый мемориальный комплекс, что такой сундук — белое здание, от которого веет чужим. Там, по сути, Зою спрятали, погребли в белый «снег» «бетона. Или может это действительно больничный корпус для больной менингитом, шизофренией?.. Уже отмечено, что комплекс скопирован с западных образцов. Видимо, скоро и историю Второй мировой войны мы будем полностью выправлять по западным калькам. Уверенно дрейфуем в эту сторону.

Авторы концепции мемориального комплекса заявляют, что «в музее Зои архитектура не должна привносить дополнительные смыслы к ее истории», но новые смыслы очевидны. Получаем, на самом деле, тот самый фон для селфи и съемок. Зачищено все красное, из атрибутов советского — только звезда и то белая, то есть практически затертая, вымаранная.

Купирована и фамилия героини, оставлено только имя. Так моднее. И это тоже не случайно, заявляется, что «Зоя — имя реальной девушки, и в то же время, лишенное фамилии, оно как бы присвоено целому поколению людей». То есть под лозунгами демифологизации истории идет попросту ее выхолащивание. Через какое-то время мы и вовсе увидим, что от победы окончательно отторгнут советское, с которым будет ассоциироваться исключительно репрессивное. Уже сейчас можно наблюдать, что при разговорах о войне часто игнорируется феномен того строя, той страны, которая смогла победить, и в этой победе явить себя в качестве последователя всей истории отечественной цивилизации. Вместо этого речь ведется о поколении, о народе, который будто бы пребывал в безвоздушном пространстве и совершал все вопреки…

Причины всего этого тоже понятны. Сейчас Великая Победа является главной идеологической доминантой России. Страна хочет себя видеть ее наследницей, жаждет наследовать все лучшее в истории того же 20 века. Но тут возникает проблема «красного» — советского. Мало того, что новая Россия возникала через отмежевание от советского наследия, через его безудержное и беспредельное обличение, осквернение через ложь и уничтожение. Проводилось это по типу глумления над Зоей Космодемьянской и другими отечественными героями. Мол, советское государство было бездушной, людоедской и шизофренической машиной. Все годы новейшей российской государственности советское низводилось исключительно до формата неудачного и тупикового эксперимента, к тому же репрессивного. Это было своеобразным алиби для перестроечного раскола, хаоса девяностых, да и к тому же повороту в дремучий капитализм, для которого советское прямо противопоказано.

Нивелируя значение советского, отрицается целостность отечественной истории. Сейчас из советского периода пытаются произвести некий конструкт по принципу «отобрать все самое лучшее» и обезличить. Мало того, что в этом есть что-то от мародерства, при подобном прогрессирующем подходе будут совершенно не понятны феномены возникновения этого самого лучшего — той же Победы. Как и будет далек феномен героического, который в тех советских реалиях воспринимался за совершенно естественное явление, поэтому и принимался обществом за свое, родное. Невозможно в такой ситуации понять и принять, как родную, ту же Зою Космодемьянскую. В ее целостном образе все время что-то будет мешать, не вмещаться в наше современное прокрустово ложе. Поэтому и начинаем переписывать, подправлять, извращать, а то и помоями поливать.

Сейчас героическое, скорее, нечто противоестественное, аномалия. И нельзя сказать, что нет героев в современности, но из-за восприятия их подвигов в качестве аномального, происходит отчуждение от них и невосприятие.

В этом главная проблема. Мы до сих пор живем с ощущением пребывания на обломках, наше мышление сформировано в эпоху раскола и смуты со всеми вытекающими последствиями. Пытаемся что-то себе мастерить из этих обломков наудачу и, выбирая себе по вкусу. Вокруг при этом кричат, что строится новый угловатый и обтянутый колючкой барак, наполненный шизофрениками. Сейчас мы не в состоянии понять, что воспринимаемое нами за обломки, на самом деле есть кусочки смальты, из которой сложена грандиозная картина. Ее и продолжаем уничтожать. Так пойдет дальше, то потеряем очень и очень многое. Ту же Зою, победу и себя.