Пепел Вязьмы стучит в наших сердцах

81 года назад, 2 октября 1941 года, началась Вяземская оборонительная операция, закончившаяся колоссальной катастрофой. Причины трагедии не рассекречены и поныне, однако ни у кого из «неангажированных» нет сомнений в том, что тогда случилось предательство. Причём не абы где, а на высшем уровне руководства СССР. Все события первого года войны, да и второго тоже, подтверждают эту не очень привлекательно звучащую теорию.

Под Вязьмой в огромный «котёл» тогда попало порядка миллиона военнослужащих РККА. Вырвались из окружения немногие, только пленными наша армия потеряла около 600 тысяч человек, погибло ещё 150−250 тысяч. Несмотря на наличие мощнейшей «Третьей оборонительной линии» — системы фортификационных сооружений, тянущихся от озера Селигер до Почепа (Брянская область) и южней, немцы умудрились сквозь неё пройти. Пешком, без боёв! Хотя вооружение в ДОТах стояло до начала 90-х, и склады там были полны боеприпасами, продовольствием и всем прочим.

Правда, собственно на Селигере немцев остановили, 249-я стрелковая дивизия, сформированная из числа бойцов НКВД, стояла насмерть. Около деревни Любимка (Осташковский район Тверской области), рядом с иссечённым пулями и осколками ДОТом, стоит стела ещё советских времён. Тут Вермахт остановили, а в 1943-м погнали прочь.

Но северней и южней Вязьмы, где также до сих пор стоят бетонные огневые точки, гитлеровцы прошли. И замкнули кольцо окружения. Уже не первое в том году.

«Летом 41-го, когда бойцы выходили из окружения, командиров уровня майор и выше с собой не брали, иногда доходило до стрельбы. По сути, в войсках случился бунт, так как всем было понятно — РККА сильней Вермахта, а мы почему-то отступаем, нас бьют. И это явно неспроста», — рассказывал автору ветеран ВОВ.

Собственно, тему «бунта лета 41-го» подтверждает и «почти официоз».

«22 июня 1941 года в результате ошибок военно-политического руководства наши войска оказались в очень сложных условиях. Сказалась также потеря управления войсками. Все это привело к неоправданным потерям личного состава, вооружения и техники. Естественно, это породило массовое недовольство людей, видевших тяжелые последствия неорганизованности и неразберихи», — объяснял известный историк, ветеран ВОВ, генерал армии Махмут Гареев.

Да, витиевато и дипломатично, но генерал Гареев всегда говорил правду. Кстати, именно благодаря ему в 12-томной энциклопедии по Великой Отечественной войне была впервые официально упомянута телеграмма Генштаба от 18 июня 1941 года о приведении западных округов к боеготовности. Которая не была выполнена! Ранее её наличие всегда отрицалось.

То есть Сталин ЗНАЛ, что война начнётся 22 июня, и отдал приказ дать отпор. Однако не только он один обладал этой информацией. Кому интересны подробности, они есть в книге полковника КГБ Арсена Мартиросяна «22 июня 1941: тайны больше нет. Окончательные итоги разведывательно-исторического расследования». Там пунктуально и местами даже занудно, с множеством повторений и дополнительными доказательствами уже доказанного (писал профессиональный разведчик!) всё «разжёвано».

Поэтому бунт был вполне прогнозируемым, ведь информация по «солдатскому телеграфу» ушла вниз, в войска. Да и личных наблюдений хватало.

«Приказ о приведении войск в боеготовность был, но его не выполняли. Например, в Белостоке для танков, которых там хватало, отсутствовало горючее. Два авиаполка стояли, но имелось всего три дежурных самолета, остальные прямо перед началом войны разобрали и поставили на профилактику. Хотя сигналы поступали совершенно недвусмысленные. Недалеко от нас, в бою на советской территории, была уничтожена группа из сорока немецких диверсантов, одного взяли в плен. Он показал, что через два дня начнется. Мы тоже узнали и стали готовиться их встретить», — вспоминал ветеран войны Василий Поляков.

Как раз в июле первого года войны, когда армия бурлила, Сталин сделал очень умный шаг. Ответственного за крупнейший провал первого месяца войны генерала Дмитрия Павлова (и ряд командиров вместе с ним) судили и расстреляли. Красноармейцы немного успокоились.

После вяземской катастрофы к стенке поставили лётчиков — Якова Смушкевича и Павла Рычагова. Тоже за дело. Да, арестовали их ещё летом, но их люди продолжали командовать авиацией. Воздушная разведка не велась и «внезапно» случились фланговые охваты группировки. С севера, на Духовщину, ударила 9-я армия и 3-я танковая группа, с юга, на Рославль — 4-я армия и 4-я танковая группа. Сосредоточение этих огромных группировок летуны не заметили. Или заметили, но «наверх» об этом никто не доложил?..

Однако причины разгрома были не только в отсутствии разведки. Кто-то очень грамотно «тасовал» дивизии, да так, что одну снимали с оборонительных рубежей, а другая не успевала их занять и «обжить». И как раз в этот момент противник наносил удар.

«Средний и младший комсостав видел, говорил, писал, опротестовывая решения вышестоящего командования как крайне опасные. А после того, как случилась трагедия, открыто обвинял в предательстве. Эта мысль овладела всей армией. С колоссальным трудом удалось заглушить эпидемию недоверия, ведь надо было воевать. Кое-кого пришлось для этого оперативно поставить к стенке», — объясняет полковник Арсен Мартиросян.

А в тылу формировались новые армии взамен потерянных, они потом отстояли Москву и переломили ход войны. Несмотря на то, что военкоматы буквально атаковывались добровольцами, их работа не была парализована, шёл и плановый приём новобранцев, и мобилизация. Хотя компьютеров тогда не было…

Тогда, в ходе войны, были произведены только минимальные репрессии, в основном ограничились перестановками. К тому же было понятно, что военные предатели являлись лишь исполнителями, а заговором руководил кто-то иной. Так называемый «план Тухачевского» — государственный переворот после искусственного поражения в войне — был известен чекистам ещё с 1937 года, осталось найти его «мозговой центр».

На банкете, посвящённому Победе, в ответ на замечание одного из военачальников Вождь оговорился, что «и победителей судят». Да, работа уже началась, причём «копать» стали ещё в годы войны. Из всех наркоматов и прочих ведомств всего Советского Союза в специальную комиссию свозили материалы по разным «непоняткам».

Почему летом 41-го возникла пересортица по снарядам — бронебойные в укрепрайоны, а фугасные в танковые войска? Хотя надо было наоборот. Почему перекалили эти самые бронебойные болванки, при ударе они рассыпались как стекло? Кто отправил весь мобилизационный запас винтовок — более 7 млн. штук — к западной границе? Кто создал там огромные склады ГСМ? (немцы наступали без горючего, в расчёте на трофеи!) И, наконец, почему был проигнорирован приказ от 18 июня?

Сотни, тысячи и десятки тысяч «почему». По Белоруссии, по Брестской крепости, по Вязьме, по обороне Москвы, по сдаче Крыма и т. д. Готовился масштабный судебный процесс над предателями.

Но таковой не состоялся, в марте 1953 года Сталина не стало. Государственный переворот тогда поддержали и военные, у которых, как несложно догадаться, рыльце было сильно в пушку. Но опять-таки не они являлись главными действующими лицами, да и выгодоприобретателями тоже.

«Народ, не знающий своего прошлого, не имеет будущего», — писал великий русский учёный Михайло Ломоносов. Мы учим историю, прежде всего, для того, чтобы не повторять ошибки, допущенные предками. Напротив, те, кто хочет навредить нашей стране, кто жаждет гибели России, всячески искажает историю, распространяет ложные мифы. Чтобы мы, к примеру, не искали предателей и вообще не рассматривали подобную возможность. Увы, история имеет свойство повторяться, и эти самые предатели в верхах могут опять появляться. Нужно быть бдительными!