Журнал «Крокодил» кормил советских людей западными ценностями

Агитпроп работал против СССР в тесной связке с ЦРУ и прочими проводниками западной идеологии. Да как же так, воскликнет читатель, поживший в советские времена. Ведь Агитпроп защищал идеологическую невинность советских граждан от разлагающего влияния западной пропаганды! Теоретически это так. А реально обе «лавочки» действовали заодно против советской системы и даже часто дополняли друг друга.

К примеру, официальные американские СМИ — радиостанция «Голос Америки», журнал «Америка» и др. — славили американскую демократию, небоскрёбы, яхты, автомобили и т. д., но они не могли говорить, что в Америке самый лучший стриптиз, канкан, проститутки и т. д. Но это за них делал советский Агитпроп.

Посмотрите, как показана Америка в любом советском фильме 1960−1980-х годов. Там повсеместно рестораны, бары, и если не стриптиз, то героин.

По мнению руководства Агитпропа советская молодёжь должна была возмущаться подобными сценами. Агитпроп навязывал молодёжи выдуманный фантастический образ «Хомо Советикус».

Любовь по-советски — это когда влюблённая пара неделями, а то и месяцами гуляла по улицам, ходила в кино, а первый поцелуй следовал в конце фильма перед самым ЗАГСом. Любовный конфликт обычно был связан с тем, что отрицательный герой сообщал девушке, что её парень не выполняет соцобязательства. Следовало объяснение, но в конце концов истина торжествовала, и герои шли в ЗАГС.

Советский Агитпроп создал и супер-монстра — «настоящего мужчину». Этот монстр между 18-летней красавицей и 30-летней дурнушкой выбирал дурнушку, да ещё с ребёнком. Между здоровой и богатой и бедной и больной он, естественно, выбирал последнюю. И это при том, что в советских школах зубрили закон Дарвина, где проповедовалась борьба за выживание, выбор живыми существами оптимальных вариантов и т. д. Надо ли говорить, что подавляющее большинство советской молодёжи в 1960—1980-х годах не желали жить по стандартам советских киногероев. И, естественно, их куда более привлекал западный образ жизни.

По указанию ЦК КПСС Агитпроп вёл непримиримую борьбу со «стилягами», западными танцами и музыкой. То есть именно с тем, что нравилось советской молодёжи.

Агитпроп шёл по проторенной дорожке. Павел I запретил вальс, Николай II — танго, а Хрущёв — буги-вуги. Посмотрите карикатуры в журнале «Крокодил» и в газете «Правда». Там «стиляги» — слегка окарикатуренные симпатичные молодые люди в модных, но чуть гротескных одеяниях. У «стильных» девиц длинные и красивые ноги, дорогое нижнее бельё и т. д. Понятно, что при виде таких карикатур у молодёжи появлялось желание вести себя так же.

Мне запомнилась карикатуру на красивого стильного парня с подписью: «Ругали Глеба, что не поехал на уборку хлеба. „Зачем мне хлеб, — ответил Глеб невозмутимым тоном. — Коньяк положено закусывать лимоном“».

Надо ли говорить, что московские парни не рвались ехать в колхоз убирать хлеб хотя бы потому, что в страду видели толпы колхозников, носившихся по Москве в поисках дефицита. Да и какой парень отказался бы от рюмки коньяка с лимоном?

Между тем, дядям из Агитпропа не нужно было даже напрягать свои мозги, а бороться со стилягами, показывая их такими, какие они есть на самом деле. Например, в 1960-х годах публиковать фотографии девиц в супермини, из-под которых предательски вылезали голубые или жёлтые байковые панталоны. Меня сие забавляло и на улицах, и в театрах, и в аудиториях МИФИ.

В каком-то остроумном венгерском фильме показан ресторан с пляшущими стилягами. Важный американец с сигарой спрашивает: «Это чардаш? — Нет, это — рок-н-ролл!» У янки падает сигара изо рта. Увы, до такого в нашем Агитпропе не додумывались. Риторический вопрос — на кого работал Агитпроп?

С 1960-х годов наша пропаганда зачем-то начала романтизировать белогвардейщину. Если в кинофильмах 1920−1940-х годов белые офицеры и генералы изображались внешне неприглядными, жестокими и не слишком умными, то в 1960—1980-х годах господ офицеров играли лучшие «герои-любовники» советского кино от Олега Стриженова («41-й») до Владимира Высоцкого («Служили два товарища»). Одеты господа офицеры в хорошо пошитые и подогнанные по фигуре мундиры, которых у них отродясь не бывало — посмотрите фотографии и кинохронику 1918−1920 годов. Везде господа офицеры поют романсы, красиво говорят о возрождении «единой и неделимой» и т. д.

Риторический вопрос, в кого влюблялись советские девушки 1960−1980-х? В плакатных краскомов или в красавцев-офицеров?

Самое интересное, что офицеры, показанные в фильмах 1920−1940-х годов, куда ближе к действительности, нежели их героизированные персонажи в брежневские времена.

Ах, как тогда «совковые» девицы пели романсы о поручике Голицыне и корнете Оболенском! На самом деле Голицыны, Оболенские, Юсуповы уже в 1918 году оказались «за бугром» и оттуда гневно обличали большевиков. Характерный пример — из тридцати великих князей, которые к 1917 году все имели воинские звания от полковника и выше и были увешаны иконостасом орденов, треть была расстреляна большевиками в 1918-м, а остальные драпанули в тихую Европу. И ни один (!) не воевал в белых армиях.

Подавляющее большинство офицеров в белых армиях в 1918—1920 годах происходили из прапорщиков военного времени, которые сами себя произвели в штабс-капитаны и даже генерал-лейтенанты. Тот же штабс-капитан Бермонт в конце 1918 года оказался генерал-лейтенантом князем Аваловым.

Вот, например, культовый фильм «Адъютант его превосходительства», снятый в 1969 году по реальным событиям 1919 года. В фильме краскомы остались плакатными, а вот господа офицеры до предела героизированы.

Сюжет фильма — противостояние штабс-капитана Павла Кольцова (Юрий Соломин), ставшего красным разведчиком, и его начальника, командующего Добровольческой армией генерала Владимира Ковалевского (Владислав Стржельчик). Оба красивы, интеллигентны, благородны, умны, прекрасно воспитаны. На обоих — красивые мундиры.

А что же было на самом деле? Прототипа Ковалевского генерал-лейтенанта Владимира Май-Маевского генерал Врангель в своих мемуарах именовал «генерал-алкоголиком» и обличал его в тотальных грабежах. Май-Маевский был предельно жесток и подписывал приговоры о расстрелах, не глядя.

А его адъютант Павел Макаров (в фильме Кольцов) не отличался благородным воспитанием. Он был сыном стрелочника, имел образование 4 класса и, чтобы не идти в окопы, подался в прапорщики военного времени. Никакой разведкой у Май-Маевского он не занимался. Связей с большевиками не имел. Чтобы попасть в адъютанты к Май-Маевскому, назвался штабс-капитаном.

С Владимиром Зеноновичем у Макарова сложились прекрасные отношения. Мнимый разведчик умел устраивать своему шефу попойки. Вместе они крутили романы с сёстрами Жмудскими, дочерями крупнейшего харьковского сахарозаводчика. Кстати, Макаров ещё и спекулировал сахаром.

Но надо отдать должное обоим. Несколько раз после обильных попоек генерал с адъютантом садились в автомобиль, выезжали на передовую и поднимали пехоту в психическую атаку. И, как ни странно, оба шли в первых рядах и даже ни разу не были ранены. Красные обычно от этого обалдевали и бежали.

Позже Макаров был арестован врангелевской контрразведкой, но не за шпионаж — из него просто хотели выбить компромат на генерала Май-Маевского. Сам Май-Маевский к осени 1920 года спился и умер.

Ах, в кино нельзя показывать реальную жизнь, иначе зал будет пуст. А разве сказанное — не сюжет для многосерийного приключенческого фильма? А если добавить, что Макаров бежал из-под ареста, собрал партизанский отряд и стал помощником матроса-анархиста Алексея Мокроусова — командира крымской Повстанческой армии. Куча приключений в борьбе с врангелевцами.

Увы, создателям фильма «Адъютант его превосходительства» нужен был не вестерн, а баллада о героях-офицерах: Кольцове, который сделала правильный выбор и Ковалевском, который тоже молодец, но немножко запутался.

В первые послевоенные годы дети играли в войну. Кто постарше и посильнее, изображали наших, а кто послабее — немцев. А в 1970—1980-х благодаря советским кинофильмам ребята в играх предпочитали быть немцами — уж больно те выглядели красиво. Кстати, родственникам Вальтера Шелленберга очень понравилось, как Олег Табаков сыграл бригаденфюрера СС.

А вот два фильма на одну и ту же тему: «Жаворонок» и «Т-34». В обоих фильмах немцы решают проводить на полигоне расстрел трофейного танка Т-34 и зачем-то туда сажают экипаж из пленных советских танкистов.

На самом деле в Германии, СССР, да и во всём мире обстрел своих и трофейных танков на полигоне проводился одинаково. Противотанковую пушку ставили на расстоянии 100, а то и 50 метров от неподвижного танка. Зачем? Чтобы точно попасть в маску пушки, в зазор между башней танка и корпусом и другие уязвимые места. Заряд в гильзе уменьшали так, чтобы скорость снаряда у брони соответствовала дальности в 500, 800 и более метров.

После стрельбы специалисты полигона измеряли размеры и форму пробоин, изучали повреждения приборов танка, осколки снарядов внутри танка и т. д.

А представьте себе, что внутренность танка забита месивом из мяса, костей и обрывков одежды…

Режиссёры и консультанты уверены — «пипл всё схавает». А если в зале найдётся нехороший мальчик, которых закричит: «А кинорежиссёр-то голый!»? Ведь находятся порой.